Враг Шарпа

– А видели каменного быка на мосту в Саламанке?

– Да, очень впечатляет.

Сержант ухмыльнулся и оставил их. Через минуту Милашка Вильям был уже самим собой: говорил по-английски, а не по-французски, и громогласно требовал убивать ублюдков. Пробираясь через колючие кусты, он пытался понять, кто из стрелков имел больше шансов подстрелить второго француза и мог бы поддержать Тейлора: Милашка Вильям всегда готов был выдать добавочную порцию рома тому, кто умел убивать офицеров противника.

Шарп стоял на руинах восточной стены, теперь завершавшихся неглубокой траншеей, менее трех футов глубиной и слишком узкой, хотя земляной парапет добавлял ей еще фут.

– Сколько сейчас времени?

– Одиннадцать, сэр, – нервно ответил капитан Брукер.

Шарп перевел взгляд на спрятавшихся за надвратной башней людей. Артиллеристы нервничали не меньше Брукера. Их ракеты напоминали шесты для поединков на деревенской ярмарке. Шарп потребовал, чтобы синие мундиры прикрыли пехотными шинелями фузилеров, и теперь артиллеристы выглядели шайкой мародеров. Шарп улыбнулся Джилайленду и крикнул:

– Не торопитесь! Думаю, сперва они атакуют дозорную башню!

Вдалеке раздались два винтовочных выстрела, расстояние приглушило звук, и Шарп напрасно старался разглядеть дымок.

– Должно быть, это на южном склоне.

– Похоже, вы правы, сэр.

– Да-да, – рассеянно ответил Шарп.

– Могу я идти? – Брукер хотел скорее оказаться подальше от полностью открытой стены. Он отведет роту фузилеров, усиленную двумя десятками стрелков капитана Кросса, в лощину, отделяющую замок от дозорной башни. Их задача – прикрывать отступление Фредриксона, если холм захватит французская пехота.

– Подождите минутку, – выстрелов со стороны дозорной башни больше не было; ни на северном, ни на южном склоне никакого движения не наблюдалось. Шарп снова посмотрел в сторону селения. – Ага!

Один французский батальон, стоявший наготове, начал движение на юг, прямо к дозорной башне. Шарп увидел, как задние шеренги перебираются через ручей у дороги. Значит, все-таки башня! Он лелеял надежду, что французы спешат и поэтому двинут все свои силы на замок и монастырь, но, похоже, время их не заботило, и они решили сделать все по правилам. На юг шел один батальон, а по треску винтовочных выстрелов Шарп понял, что, невидимый за холмом, туда же движется еще один. Скоро руки у Фредриксона буду заняты. Он кивнул Брукеру:

– Идите! Удачной охоты!

Брукер и Кросс выйдут из замка через лаз, пробитый в южной стене цитадели, тот самый, через который сбежали многие из людей Пот-о-Фе. Шарп не без удовольствия подумал о Хэйксвилле, запертом в подземелье. Интересно, что будет с пленными, если французы возьмут замок? Если. Ему в голову пришло, что он собирался удерживать замок два дня, и почти четверть этого срока уже прошла. Но он также знал, что сначала придется пройти проверку ветеранами, собравшимися за селением.

– Сэр? – горнист, все еще таскавший винтовку Шарпа, указал на дозорную башню.

– Что?

– В нашу сторону бежит человек, сэр; сейчас он скрылся из виду, сэр. Несется так, как будто черти за ним гонятся. Стрелок, сэр.

Что пошло не так? С холма больше не стреляли, ни одной струйки дыма не несло по ветру, внезапно окрепшему и ставшему совсем холодным. Ночью он где-то снял перчатки и забыл, где именно, поэтому сейчас лишь подышал на пальцы и взглянул в небо. Низкие темные тучи снова пытались угнездиться на дозорной башне, грозя снегом, что сделает перевал ненадежным, а продвижение спасательных сил – долгим и тяжелым.

– Вот он, сэр, – указал горнист.

Стрелок выбрался из кустов там, где ручей врывался в лощину. Он бросил взгляд направо, на французов, осознал, что угрозы нет, и бросился к замку. Кем бы они ни был, он находился в отличной форме: после пробежки на такое расстояние с винтовкой и подсумком у него еще остались силы перепрыгнуть траншею и добраться до Шарпа. Стрелок дышал слишком тяжело, чтобы говорить, поэтому просто передал майору сложенный вчетверо лист бумаги. С каждым выдохом перед его лицом поднимались густые клубы пара, но его все-таки хватило на одно слово.

– Сэр!

На листе был странный рисунок, изображающий дикого кабана. Шарп не понял, к чему это, зато увидел, что поверх рисунка угольным карандашом нацарапано: «Помните фр. контратаку при Саламанке? Я вижу то же. За селением. Десять гиней, что пойдут к вам. Все вольтижеры на западе. 8 бат. Думал, вы обещали мне драку! 2 фр. офицера были слишком близко. Бах-бах. М.В.». Шарп расхохотался: надо же, Милашка Вильям!

Восемь батальонов! Боже милостивый! А он только что отослал половину своих стрелков и пятую часть фузилеров в лощину. А если французы атакуют обе позиции? А если они отрежут Фредриксона от замка? Он обернулся.

– Прапорщик!

– Сэр?

– Мои лучшие пожелания мистеру Брукеру. Пусть возвращается так быстро, как только сможет! И капитан Кросс тоже.

Прапорщик умчался.

– Помоги нам Господь, сэр, – прошептал горнист, глядя в сторону селения.

И действительно: помочь тут мог только Господь. Батальон, отошедший на юг, лишь дал дорогу войскам, движущимся на замок, войскам, вошедшим в долину под командой своих верховых офицеров, войскам, от которых восточный край луга потемнел.

– Боже!

– Сэр? – горниста трясло.

Шарп улыбался, неверяще качая головой.

– Как бараны на чертову мясобойню, парень. Боже, Боже, Боже! – он обернулся. – Капитан Джилайленд!

– Сэр? – Джилайленд вышел из-за башни, где прятался от пронизывающего ветра, и поднялся на стену.

– Вы видите это, капитан?

Джилайленд взглянул в сторону селения, и на лице его отразился ужас.

– Сэр?

– Вот и начинается первый урок, капитан, – Джилайленд не мог понять, чему так радуется Шарп. – Сейчас вы увидите французскую колонну, капитан. Это, черт возьми, самая большая мишень в мире, и вы разнесете ее в клочья. Слышите? – довольный Шарп улыбался, забыв про холодность. – Мы их всех перебьем! Готовьте стапели!

Спасибо тебе, Господи, за принца Уэльского. Спасибо за толстого Крошку-принца и его безумного отца. Спасибо, Господи, за полковника Конгрива. И отдельное спасибо за французского генерала, который поступит так, как поступил бы на его месте любой солдат. Шарп улыбнулся горнисту.

– Тебе повезло, парень, что ты здесь! Повезло, что ты это увидишь!

– Точно, сэр?

Шарп стоял на развалинах стены, его черные волосы развевались на ветру. В голову ему вдруг пришла мысль, что французы просто хотят просочиться между замком и монастырем, но он решил, что в силах справиться с этим: ракеты столь же легко направить на север, как и на восток. Он видел, как французы неуклюже перестраиваются перед селением, и заметил, что центр первой шеренги сильно уклонился вправо от дороги: значит, они направляются к нему. Потом он бросил взгляд на дозорную башню: такая огромная людская масса была бы заманчивой целью для пушек Фредриксона, но Шарп приказал использовать их только для обороны холма. Фредриксону пока придется поскучать.