Враг
Шрифт:
(Удовлетворение. Слезы на глазах.) «Ты покажи их мне. Ну пожалуйста…»
«Минутку. Вот, смотри». (Образ: остров на реке, половинка луны, брызжущая светом в окно домика и отражающаяся в стекле; черная, с серебристыми блестками, вода. Кипарисы, дубы, коричные деревья, колода… Издали — кирпичный дом, на берегу лодка-плоскодонка, в реке плеснул крокодил, живая изгородь, за ней залитый серебряным сиянием садик; потом, как бы сверху, план участка — тростниковая крыша, труба. Теперь отодвинутая занавесь из бусинок, летняя спальня. МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА С РЕБЕНКОМ НА РУКАХ.) «Ты сказала, малыша зовут Тхор? Сколько ему?»
«Около двух месяцев.
«Сьюки выглядит просто замечательно, а Стейн… постарел. Чем они живут?»
«Он охотится, ловит рыбу, ставит сети на птиц, силки… Иногда, очень редко, спускается вниз по Гаронне в Росилан, чтобы продать или купить что-нибудь. Сьюки упрашивает взять ее с собой, но он отказывается — боится, что ей захочется переселиться поближе к людям, тану…»
«Помнишь, как Стейн помог Фелиции? Тогда, на Гибралтаре? Это его беспокоит?..»
«Он не может забыть, считает, что так было необходимо, но случившееся по-прежнему мучает его. Тебе не следует появляться в его жизни. Пусть он излечится от ран». (Образ: ребенок заплакал, отец осторожно взял его под мышки, малыш зачмокал, отец улыбнулся. Улыбка у светлобородого великана вышла просто зверская.) «Он стал примерным отцом».
«Ты так считаешь? Значит, такова его судьба, и никому не дано изменить ее».
«Да, конечно. Этим можно все объяснить. Тогда почему второй матерью мне стала Мейвар, а не ты?»
«Потому что она — это она. Ты подсознательно поверил ей и полюбил плюс твоя ранимость. Ты выбрал себе родителей и возродился вновь».
«Но тебя я тоже люблю!»
«Как сестру. Я же ледяная женщина, не забывай об этом».
(Тихий смех. Созерцание медленно гаснущей картинки.) «Смешно, но раньше меня никогда не волновали подобные вещи».
«Ты всегда испытывал интерес, только раньше не мог понять, к чему именно. Так что не беспокойся насчет этого».
«Возроди мою мощь! У меня столько неотложных дел!.. Сейчас не время философствовать. А вот и неожиданная хорошая новость: мы наконец засекли следы Тони Вейланда, инженера-металлурга, крайне необходимого для осуществления проекта Гудериана. Кто бы мог поверить! Пеопео Бурке и его свободный разбойный сброд захватили Тони и предлагают нам сделку. Все они хотят вернуться в Галактическое Содружество. Конечно, я согласился. Бурке завтра прибудет в Ронию и договорится с Кугалом насчет обмена».
«Хм. Я не беседовала с Пеопео с того момента, как начала заниматься Бренданом. Странно, что он решил использовать человека как товар».
«Тони когда-то предал их. И, очевидно, ему было предоставлено право выбирать: болтаться на веревке или добровольно работать на меня».
«Легких тебе забот, Эйкен».
«Спокойной ночи, Элизабет».
Ровно в полночь Уолтер Саастамойнен поднялся на мостик, чтобы сменить на вахте Патрицию Кастелайн.
— Надеюсь, все спокойно? — спросил он и большим пальцем нажал на кнопку включения автоматического прокладывателя курса. Проверив соответствие пройденного пути рассчитанному — две линии высветились на экране дисплея, — он, не дожидаясь ответа, заметил: — Для новичка ты просто отлично держишь курс, Пэт. За четырехчасовую вахту машинка всего один раз подправила тебя.
— Для меня это удовольствие, а не дополнительная нагрузка. Если бы ты знал, как мне надоели наши совместные метапсихические учения. Вряд ли мои ментальные мускулы станут намного сильнее от этих упражнений.
Скорее наоборот… С моим складом ума мне претит всякая обязаловка. Но попробуй только заикнись Джефу об этом! — Она поджала губы от негодования.Уолтер занял место у штурвала, отключил автопилот и, постепенно расслабляясь, всем существом слился с душой своего доброго верного корабля. Они были давними друзьями, им всегда было хорошо вместе, достаточно намека, чтобы понять друг друга.
«Здравствуй, моя красавица! Здравствуй, „Кулликки“!» — неслышно сказал он, потом обратился к Пэт:
— Только шхуна и осталась у меня. Я бы хотел всегда быть рядом с ней, плыть долго-долго… На юг, например. Вон туда, — он махнул рукой, — вдоль побережья Африки… Вокруг мыса Доброй Надежды… Мы бы вошли в Индийский океан, повидали бы плиоценовую Азию… Хорошо!.. Только Марк никогда не разрешит. После антарктической трагедии… Но сейчас-то нам что может помешать?
Патриция, сварившая кофе для капитана и стоявшая рядом с кружкой в руках, нахмурилась.
— Что-то я тебя не понимаю.
— Если у Марка получится что-нибудь стоящее с d-переходом, «фараонам» из Галактического Содружества не будет до нас никакого дела. — Уолтер глянул в обзорное устройство, заменившее древние бинокли. — Я так понимаю, что когда он освоит новую программу, то заберет всех нас на новую планету. Пока он занимается этой проблемой, мы могли бы попутешествовать… Забыть наконец о ссоре с детьми по поводу «врат времени». Уверен, что они бы приостановили работы, если бы мы ушли далеко-далеко.
— С чего это? — Голос Пэт был ровен, спокоен. — Какие-то странные мысли посещают тебя, Уолтер.
Саастамойнен словно не слышал ее. Он посмотрел на экран метеорологического дисплея, выдававшего метеообстановку и рядом — цифровые данные распределения давлений и температур.
— Не очень-то я доверяю этой штуковине. — Капитан постучал пальцем по стеклу. — В ее схемы попала вода, когда шхуна лежала на дне. Однако взять на себя ответственность за изменение курса я не могу. Пусть Марк проверит систему. Если мы опять попадем в шторм, то могут повториться те ужасные два дня, помнишь? Если мы изменим курс, то легко уйдем от беды.
Патриция не поддалась на такую уловку. Она сказала:
— Ты же сам знаешь, что Хаген ненавидит отца. Парень буквально рвется в будущее, чтобы донести Магистрату на Марка. Вот почему мы вынуждены применить силу, чтобы предотвратить создание деформатора тау-поля. Другого решения просто не существует. Если ты не сумеешь убедить детей, Уолтер… Ты же их любишь…
— Я люблю идти под парусом ночью по лунной дорожке. Вот что я люблю! Мне не так уж часто выпадает такая возможность. Когда я в такую ночь стою у штурвала — это просто чудо…
Она резко поставила кружку на экран, где высвечивалась карта с нанесенным маршрутом.
— Тогда сунь голову в песок, — Пэт повысила голос, — сиди и дожидайся. Что за глупые бредни! Разве мы можем разрешить конфликт уговорами? Соберемся в кружок, поплачемся друг дружке в жилетки… Поверь, мы с Корделией Варшавой лучше знаем — скоро и Марк будет вынужден с нами согласиться.
Капитан сжал губы. Он глядел прямо вперед, чуть-чуть подворачивая рулевое колесо.
Патриция начала доказывать: