Вредное сокровище Чёрного некроманта
Шрифт:
— Всегда пожалуйста, — верно расценив её реакцию за благодарность, пожелал напоследок Уилл и выволок меня из лавки.
А на улице нас ждало умертвие!
Глава шестая
В костистых руках живой мертвец держал букет белых хризантем и сложенное два раза письмо, а стоило нам выйти из лавки, как всё это было протянуто мне с коротких хриплых:
— Хы!
Взяла. Деваться особо некуда было.
И, прижимая к себе ароматно пахнущий букет и послание, я с немалым удивлением проследила за тем, как скелет разворачивается и бредёт прочь.
Когда умертвие затерялось среди живых тел, я, находясь в странном лёгком оцепенении, передала букет белоснежных цветов недовольно кривящемуся Уилльяму и развернула письмо.
На абсолютно чёрной бумаге крупными белыми буквами было выведено:
«Искренне жаль, что не смог дождаться, когда вы освободитесь! Дела.
Надеюсь на ещё одну встречу. Рассветный парк. Восемь часов вечера.
Адриан»
Именно в этот момент прозвучал далёкий звон — часы на городской площади ударили ровно шесть раз, оповещая меня о том, что до назначенной встречи осталось всего два часа.
Но:
— Хм, — я хмыкнула, не сдержавшись, покрутила письмо в поисках ещё каких-либо слов, ничего не нашла и пробормотала: — Простите, Адриан, но нашей встречи не случится.
И Уилльям не выдержал:
— Ты глянь! — И он сам глянул — в сторону, куда умертвие ушло. — Ну и наглость, ты только посмотри!
— Где? — На губах сама по себе расцвела улыбка, которую я при всём желании не могла прогнать.
Говоря откровенно, и желания такого не было.
А вот цветы следовало бы вернуть, как отказ от столь явного знака внимания, но… для этого придётся идти на встречу, а моё появление будет означать, что его предложение я всё же приняла.
Ну и, если совсем уж честно, букет мне понравился, а цветы мне дарят не каждый день, чтобы я могла так спокойно, не дрогнувшей рукой, возвращать их отправителям. Так что я смалодушничала, но решила, что побеспокоюсь об этом как-нибудь в другой раз.
Шагнув к Уилльяму, под его выразительный взгляд молча забрала цветы, невозмутимо прижала к груди и спокойно вопросила:
— Ну, куда идём?
Нам тут жить месяц, надо где-то остановиться. В жизни не поверю, что Казэрта двадцать минут провёл с горожанкой и не узнал, куда нам лучше всего податься.
— А чего это ты сверкаешь, как новенькая монета? — С подозрением вопросил он, с прищуром меня оглядывая.
Но всё же пошёл вдоль по улице, продолжая при этом на меня смотреть нехорошо сверкающими голубыми глазками.
— Тебе кажется, — ответила беззаботно.
— Ну-ну, — не поверил мне друг и дальше пошёл уже нормально.
Мы миновали три улицы, прошли через городскую площадь с большим зданием мэрии с башней и часами на ней, свернули на ещё одну улицу и шли, шли, шли… Пока не увидели фигуру знакомого некроманта!
Честное слово, я не поверила собственным глазам, потом не поверила в такое совпадение, но совершенно точно — дальше по улице рядом с чёрной каретой стоял мужчина, цветы от которого я по-прежнему прижимала к груди и послание от которого покоилось в моей руке.
— Он нам теперь на каждом шагу попадаться будет? — Скривился Уилльям,
который некроманта тоже заметил и пошёл куда медленнее, задумчиво глядя на него сквозь толпу.— Да ладно тебе, — мне почему-то смешно и забавно было, — хорошо, что мы его встретили. Нужно вернуть цветы.
Последнее, к несчастью, прозвучало с тяжёлым вздохом, который я просто не смогла сдержать и который, конечно же, услышал мой друг.
Боевой маг повернул голову и как-то очень странно на меня посмотрел — словно у меня обнаружилась неизлечимая смертельная болезнь и это были наши последние дни, которые мы могли провести вместе.
— Ладно, — сдался он в итоге, — пойдём, вернём.
Но сделать этого нам было не суждено.
Рядом с некромантом вдруг появилась… девушка. Высокая, грациозная, с убранными наверх в сложные завитки тёмно-каштановыми волосами и в явно дорогом платье по столичной моде — из красной ткани, с рукавами-фонариками, массивной брошью на груди, веером и украшенной цветами шляпкой в тон к платью.
И вот эта девушка, приблизившись к Адриану вплотную, вытянула шею и оставила поцелуй на щеке того, кто прикрыл глаза… видимо, от удовольствия, улыбнулся и подал даме руку, помогая забраться в карету, в которую после прыгнул и он сам!
Грустно, но больше противно было осознавать только что произошедшее. И на цветы я посмотрела уже без улыбки, а с плохо скрываемой неприязнью и… разочарованием. Да, пожалуй, разочарования во мне было больше всего.
— Нерв, — как-то неожиданно растерянно позвал Уилл, не отвешивая типичных для него шуток и колкостей, — ты как?
— Я? — На друга снизу вверх посмотрела и улыбнулась. — Прекрасно. Знаешь, хорошо, что мы увидели это сейчас.
Я наклонила голову в сторону, куда карета уехала.
— Да-а, — протянул мой друг, в ту же сторону глядя, — обезопасили тебя как минимум от одного разочарования.
Да. Дай я себе надежду, потом опускаться с небес на землю было бы куда больнее. А так меня эта ситуация даже почти не задела.
— Ну, идём? — Легонько толкнула я друга плечом.
И мы пошли.
Глава седьмая
Впервые в жизни появившийся в Равнограде Уилльям Казэрта узкими улочками и тёмными подворотнями вывел нас в пустынный, в сравнении с остальными улицами, район, где домики были значительно меньше, а ещё вокруг каждого из них был невысокий, мне по пояс, одинаковый каменный забор с такими же невысокими железными воротами.
И вот, миновав порядка десяти домов, Уилл уверенно остановился перед одним, на первый взгляд ничем не отличающийся: стены приятного мятного цвета, тёмно-зелёная крыша треугольничком с круглым окошком на чердаке, на первом этаже окна прямоугольными и светло-зелёными были.
А слева цветущий сад. В нём и яблони, и груши, и вишня, и кусты различные тоже цвели, и всё это в свете закатного рыжего солнца приобрело розово-оранжевый оттенок, а ещё скамеечка деревянная стояла, а рядом высокая глиняная поилка, в которой резвились, громко чирикая, три птички.
— Нам сюда, — неизвестно как определил Уилл и… перешагнул через забор, напрочь проигнорировав имеющиеся ворота.
— Очень вежливо, — не смогла не прокомментировать я и пошла как все нормальные люди — через ворота.