Временная мама для дочери соседа

— А Кайсарову доверяешь? — голос Царева становится жестким.

Закидываю в рот кусочек мяса, чувствуя, как накаляется атмосфера в этой беседке.

— Я удивлен, что ты перестал ему доверять. Костя, я не знаю вашей истории. Ходят слухи, что ты ушел от него из-за… — Ребровский смотрит на меня и замолкает.

— …Вики, — договаривает за него Царев. — Мы с ней партнеры. Лиза в курсе.

— У Рубена дыры в счетах, Костя, — произносит Макс и делает глоток вина. — Он использует тебя. Ты перспективен. Приносишь ему колоссальную прибыль. Но ты видишь цель и прешь, не имея плана. Это тебя ослепляет. Это стало причиной вашего конфликта с Кайсаровым. Это же однажды тебя обанкротит.

На лице Царева играют желваки. В глазах вспыхивают искры гнева. Не за нравоучениями он сюда прилетел. Но даже я согласна с Ребровским, не зная, кто такой Кайсаров. Царев слишком импульсивен. А эта черта лишает способности верно воспринимать окружающую действительность. Фактически лишает его критического мышления.

Вынув телефон из кармана брюк, он встает из-за стола и выходит из беседки.

— Мне надо сделать один звонок.

Я растерянно смотрю на Ребровских. Анжелика делает глоток воды. Макс задумчиво крутит в руке бокал с недопитым вином.

— А что не так с Рубеном Давидовичем? — интересуюсь я.

— Костя сам тебе расскажет, — отвечает Макс.

— Не расскажет, — спорит с ним Анжелика. — Из вас, мужчин, слова не вытянешь. — Переводит взгляд на меня. — Он был по уши в долгах. Вика, его агент по пиару, сплела для него картинку безупречной репутации, используя лишь его имя и связи. На это и клюнул твой муж.

— А разве они с Рубеном работают не на равных? — хмыкаю я.

— Работает твой муж. Рубен просто гребет лавэшки. У него отработанная схема и слаженный коллектив. При удобном случае он просто кинет Костю, а сам останется и при партнерах, и при счетах.

— Откуда вы все это знаете?

Ребровские обмениваются молчаливыми взглядами. Макс все же решает пролить свет на этот туман:

— Недавно один мой столичный знакомый приобрел в вашем городе кое-какую фирму. Равиль Девлегаров, может, слышала?

Мотаю головой. Я же не из бизнес-кругов. Яська бы точно знала это имя.

— Неважно. Короче, в первую очередь он перешерстил всех предпринимателей города. Надо знать конкурентов в лицо. Его спецы, конечно, не фээсбэшники, но накопали и на Рубена. Это не Кайсаров ко мне пришел. Я сам предложил ему контракт и расторг с Рубеном. И Костя зря с ним связался. Он толковый. Подает большие надежды. Ему вообще не нужны напарники. Он способен вести дела в одиночку.

Учитывая то, как Царев в одиночку воспитывает дочь, то не такой уж он и толковый.

— Это моя Псина! — доносится раздражительный вопль Марьяны.

— Но я тоже хочу с ней поиграть! — капризничает сын Ребровских.

Мы с Анжеликой выскакиваем из-за стола. Бежим во двор, где дети делят скулящую собачонку. Разлепляем их, растаскиваем в стороны и беспомощно наблюдаем за удирающей в сад освобожденной пленницей.

— Он хотел забрать ее! — вскрикивает Марьяна.

— Всего лишь поиграть! — оправдывается мальчик.

— Она не игрушка! — не унимается моя новоиспеченная дочь.

Подхватываю ее на руки и прижимаю к себе. Глупо искать виноватых в детской драке. Выговор получат оба. Только каждый от своих родителей.

Анжелика отводит сына в беседку, а я глазами отыскиваю говорящего по телефону Царева на углу дома. Гладя злющую Марьяну по головке, иду к нему. Он стоит спиной к нам. Не слышит шагов, поэтому не прерывает разговор.

— То есть я был вашим с Рубеном проектом? — выплевывает сердито. — Не надо отмазываться, Вика! Ты изначально мне врала. Похрен, что было позже. Через год ты в меня втрескалась или через полгода, у тебя было достаточно времени рассказать мне правду. Чего ты ждала? Момента, когда Рубен натянет меня?

Притормаживаю. Не хочу попасть под горячую руку. Хотя Царева можно понять. Он приносил в жертву детство дочери ради бизнеса, чтобы однажды получить нож в спину. Мне это знакомо. Уволиться с хорошей должности ради Валеры было глупо.

— Не о чем нам с тобой разговаривать, Вика… Да насрать мне на китайцев. Не поставите вовремя товар, они сами сделку расторгнут. А вы не поставите, потому что у вас в команде больше нет Константина Царева.

Он скидывает звонок, убирает телефон в карман и поднимает лицо к звездному небу. Выдыхает. Не обреченно. Скорее с облегчением. Будто избавился от тяжкого груза.

Чуть поворачивает голову, замечает нас и оборачивается.

— Давно слушаете? — спрашивает с заметным укором.

— Вика дура! — надувает губки Марьяна.

— Марьяш, так нельзя, — делаю ей замечание и перевожу взгляд на Царева. — Она подралась с сыном Ребровских.

— Я его всего раз ударила!

— Драться нехорошо. Особенно девочкам, — говорю я.

— Но эти мужчины такие сложные!

Царев усмехается. Подходит к нам и берет у меня дочь. Ругать ее даже не думает. Считает такое поведение нормальным. Раз так, то при удобном случае обязательно замахнусь на него сковородкой. Посмотрим, как потом запоет.

Проклятье! Какие сковородки?! Я что, с ним жить собираюсь?!

— Тебе уже спать пора, кнопка. Давай Лиза тебя искупает. А я еще немного с дядей Максимом поговорю и приду.

Марьяна обвивает его шею своими ручками и с детской искренностью говорит:

— Я люблю тебя, папа.

Он целует ее в щечку.

— Знаю. Я тоже люблю тебя, моя Бусинка.

Зажевываю губу. Они так славно смотрятся, что уже не хочется ругать Марьяну и учить ее отца воспитывать детей.

— Лиза…

— Да, я уложу ее. Конечно, — соглашаюсь без споров.

В щедро выделенной для нас комнате меня вполне устраивает двуспальная кровать и диван. Марьяна, само собой, сразу обозначает, что спать собирается на кровати. Так-то лучше. Не имеет значения, кто ляжет с ней, второму придется располагаться на диване. Отличное решение. Гарантия, что я снова не пересплю с Царевым.

Я купаю уставшую Марьяну, переодеваю в пижаму и укладываю спать. Она опять отключается моментально. Даже сказку не дослушивает. Кстати, надо пополнить кругозор. Оказывается, я знаю всего две сказки.

В полумраке комнаты подкрадываюсь к окну. Отодвигаю занавеску. Царев с Ребровским все еще в беседке. Не конфликтуют. Наоборот, смеются, шутят.

Непроизвольно улыбаюсь. Не зря мы сюда приехали. Чувствую, жизнь Царева теперь круто изменится. Да и моя тоже. После встречи с Валерой в самолете.

Никаких вещей у меня с собой нет. Так что позволяю себе воспользоваться одной из рубашек Царева. Не спать же в белье. Беру полотенце и отправляюсь в душ.

— Лиза, — тихонько окликает меня Анжелика, прикрывая дверь детской, — ну как Марьяша?