Время для жизни 2

Иван не выдержал, и с матами задал встречный вопрос — «Курей и поросят — считать?», после чего приятель отстал. Но с этого момента, промелькивала в отношении сержанта к нему некая толика уважения.

«Ну и пусть!».

Вот и сейчас сержант натирал до блеска и так уже брызгающие синими искорками хромовые сапоги.

— Степа! Ну хва уже, а?! Пошли в дежурку, опоздаем же! — с неудовольствием смотрел на явный перфекционизм приятеля Косов.

— Ничё! Не опоздаем! — тянул Ильичев, — Время еще есть!

— Косов! Как самочувствие? — спросил его Кавтаськин, пребывающий в качестве дежурного по училищу.

— Нормально, товарищ политрук!

— М-да… Ну ладно! Предписания Ваши где? — проверив, политрук напутствовал их, — Вы там… давайте, не подведите! За бабами — не ухлестывать! Заниматься делом!

Увидев явно удивленные физиономии Ильичева и Косова, сплюнул и поправился:

— Ну… Это… в пределах нормы, без перебора! Ясно?

По пути в Дом РККА, Ильичев благодушно щурился и излучал отличнейшее настроение. Увидев на пути бочку с пивом, которое продавали «в розлив», задумался, приостановившись.

— Не, Степа! Лучше — после. А то — разить будет. Разве ж хорошо такое, в первый день-то?

— Согласен! — кивнул приятель.

В Доме Армии их, к их явному сожалению — разделили.

— Сержант Ильичев! Назначаетесь помощником инструктора в группу товарища Пономарева.

— Вы, курсант Косов, — в группу товарища Грауберг!

— Тащ майор! — обратился к распределяющему их командиру Ильичев, — А нельзя ли нас…

— Нет, нельзя, товарищи курсанты! Группы уже сформированы, ответственные — назначены! И даже занятия уже начались! Так что — попрошу без возражений! — отрезал тот.

— Можно хоть узнать — что это за группы? — недовольно протянул Степан.

— Так-так-так… Это — можно! — майор полистал какие-то списки, — Вы, Ильичев, вместе с Пономаревым будете вести группу по курсу БГТО, составленную из студентов медицинского училища и мединститута.

Было видно, как Ильичев сразу воспрял, развернул и так немалые плечи и засиял улыбкой «на все тридцать два!».

— Вы, товарищ курсант, вместе с инструктором, будете вести группу школьников 13–16 лет. Курсы уже начались, ребята там довольно подготовленные, не с улицы пришли. Так что… трудностей для вас не представляют. Тем более, что инструктор Грауберг — опытный преподаватель, у нас работает по нескольким направлениям. Кроме того, и в сельхозинституте преподает. Сработаетесь!

Косов старался не смотреть на приятеля, который сейчас усиленно корчил морду, стараясь не рассмеяться.

«Ну да… у него студентки! А у меня — школьники. Мало того, что этот кобель явно настроен там… порезвиться. Так все же ему и легче будет — молодежь все постарше, серьезнее, а значит и работать попроще. А с «букварями» что делать? Там же дури и энергии — хоть отбавляй! Вот же… головная боль! Может и правда, хоть этот Грауберг — мужик солидный да опытный?».

Получив назначение, курсанты уже развернулись к дверям кабинета, когда майор, обращаясь к Косову, недовольно спросил:

— А вас, товарищ курсант, разве не учили, что в помещениях нужно снимать головной убор?

Иван развернулся «строево», и ответил:

— Так точно, учили, товарищ майор!

— Так чего же вы… бескультурье свое здесь показываете? — по-прежнему кривя губы, спросил тот.

— Извините, товарищ майор, виноват…, - «Ну а что еще ответить? Комплексы свои демонстрировать? Говорить, что неудобно своей башкой светить, привлекать внимание?».

— Вот! Вот и постарайтесь впредь…, - менторским тоном продолжил майор.

— Товарищ майор! — вмешался Ильичев, — Разрешите обратиться? Курсант Косов — второй день как из санчасти выписался. После ранения у него шрам на голове!

Майор опешил:

— После ранения? Какого ранения? А где вы умудрились получить ранение, товарищ курсант?

— После огнестрельного ранения, — цикнул, кривя губы, Иван.

— Он, товарищ майор, вместе с еще одним нашим курсантом, бандитов задерживал. Вооруженных. Вступил в перестрелку, получил ранение, но бандита — застрелил! — опять влез Ильичев.

— Вот как? Все так и есть, Косов? — продолжил удивляться майор, — Ну-ка, Косов снимите фуражку!

А что делать? Пришлось снять…

Майор встал, обошел Косова по кругу.

— М-да… Да, конечно… это меняет дело. Но! Почему же, товарищ курсант, вы так стесняетесь своего боевого шрама? Что же это такое, голубчик? — развел руками майор, превратившись сразу же из требовательного командира в насквозь гражданского преподавателя.

«Штафирка! Шпак чертов!».

— Я, товарищ майор, не то, чтобы стесняюсь своего ранения… Я просто лишний раз внимания привлекать не хочу! Отвлекает это людей. Работе и учебе мешает. Вопросы всякие начинаются…

— Х-х-м-м… Ну тут вы, возможно, и правы. Но… но все же — есть положенные нормы! И нужно их соблюдать! — опомнился майор, — Кстати! А как вы смотрите на то, чтобы выступить перед нашими слушателями? И перед студентами, и перед школьниками? Это же — замечательно может получится! Такой пример!

«Не… все же он — явно не кадровый! С гражданки пришел — точно! Но почему тогда — не политработник?».

— Я, товарищ майор, не против! Но… не уверен я, что это будет правильно и возможно. Все же — следствие еще не закончено, и некоторые аспекты могут быть… не подлежать разглашению!

Майор пожевал губами с недовольством:

— Да, такое возможно. И как же нам быть?

— Я так думаю — можно обратиться в Управление рабоче-крестьянской милиции города и запросить их разрешения на проведения такого мероприятия.

— Да? Ну-у-у… да, так будет правильно. Наверное…, - майор явно был в сомнениях и не знал — а нужно ли тогда вообще такое мероприятие?

Все же отношение к милиции и их деятельности несколько… особенное. Ну зачем знать, чем занимаются эти люди? Жуликов всяких ловят, со всякими «отбросами общества» возятся. С «отрыжкой царизма», ага! Копнешь там, а оттуда — такая вонь, возможно, пойдет… Это же не геройское отражение атаки наглого буржуазного врага!

— Хорошо, я подумаю! — принял решение майор, — Так… Косов! Ваша группа сейчас занимается…

Майор покопался в бумажках на столе:

— Ага… аудитория номер двадцать два! А вы, Ильичев, пройдите во внутренний двор здания. Ваша группа должна сейчас быть там…

Договорившись, если уж по-другому не получится, встретиться вечером в роте, парни расстались.

«Двадцать два… двадцать два…».

Иван бродил уже несколько минут по коридору второго этажа, все никак не мог найти требуемого помещения.