Время для жизни 2

Зойка сразу же приникла к ушку подруги и что-то зашептала. Лиза покосилась на Ивана, чуть покраснела и — тоже шепотом! Что-то — Зойке.

«Новиков? Да ладно… ты же зарекался шансон вспоминать! А что тогда? А вот… пожалуй, подойдет!».

Косов помнил некоторые песни, которые тоже можно было бы причислить к дворовым, но — не к блатным.

«Здорово их пела Джемма Халид!».

— Он — капитан, и родина его — Марсель!

Он обожает споры, шум и драки!

Он курит трубку, пьет крепчайший эль,

И любит девушку из Нагасаки!

На этой песне ему пришлось встать — ритм не тот, чтобы играть и петь ее, сидя! Косов оглядел веранду. Теперь уже практически все находящиеся здесь слушали его. Кураж! Кураж в этом деле… очень важен. А он его сейчас поймал и чувствовал, как встают волосы на загривке от эмоций людей! Он даже пританцовывать стал, видя, как пританцовывают сидя люди, как улыбаются, кивают головами!

Приостановившись, он, положив руку на струны, заставил их замолчать, и весело спросил:

— А почему вы не танцуете? Я же вижу — вы же хотите танцевать! И пусть места тут немного, но — займут его самые смелые!

И продолжил:

— У ней — такая маленькая грудь!

А губы, губы алые как маки!

Уходит капитан в далекий путь,

Расставшись с девушкой из Нагасаки!

Когда он закончил, танцевали уже многие — насколько позволяли размеры веранды, вовсе для этого не предназначенные.

— Еще! Давай еще! Разохотил нас, понимаешь! Еще танцевать! — слышалось с площадки.

— Ну-у-у… еще — значит — еще! Кто я такой, чтобы возражать таким хорошим людям! — засмеялся Косов.

— Три красавицы небес, три красавицы небес,

Шли по улицам Мадрида.

Донна Клара, донна Рэс, Донна Клара, Донна Рэс,

И красавица Лолита.

А по улице большой, а по улице большой

В самом бедном одеяньи

Нищий бледный и худой, нищий бледный и худой

Попросил на подаянье…

Косов чувствовал, что его понесло, и надо бы остановиться, но… не мог ничего поделать — затравил людей, расхлебывай! Следующей песней он и вообще выбился «из времен»!

— Люди встречаются, люди — влюбляются, женятся!

Мне не везет в этом так — что просто беда!

Вот наконец вчера вечером встретил я девушку.

Там, где тревожно стучат, гудят поезда.

«А ничего так! Людям нравится. Заходит песня в зал, еще как заходит! А казалось бы — совсем другая ритмика-мелодика!».

После этой песни, его утащила к столу Зоя:

— Хватит! И так уже вон какой концерт дал! Поешь, шашлык уже совсем остыл.

— Сейчас, только гитару отдам, — выдохнул Иван и направился к компании, где сидел владелец гитары, — Большое спасибо вам! Вот… спел как смог!

— Да чего там?! Мастер, сразу видно! — махнул рукой мужик, — А я вишь… отходную гуляю. В Самарово, на стройку завербовался. Завтра уезжаю!

Косов кивнул:

— Бывал там…

— Да ты что? — заинтересовался мужик, подобрался и даже вроде бы — чуть протрезвел, — И чего там?

— Нормально! — пожал плечами Косов, — Тайга, глухомань, комары!

— А ты что там — работал? — продолжил вопросы мужик.

— Ага… два года назад.

— И — как? Платят-то хоть как — подходяще?

— Да кем работать… У нас там и по шестьсот, и по семьсот выходило. А у вальщиков леса — так вообще тыща получалась!

— Да ну! — не поверил мужик.

— Точно! Не вру! — кивнул Косов.

— А чего уехал тогда?

— К родственникам надо было съездить. А потом — вот, в училище поступил. Так что — удачи тебе! Если там нормально работать — без денег не останешься.

Шашлык и правда — остыл. Но был по-прежнему вкусным, хоть и не до такой степени, как шашлык Самвела. Виктор вылил Ивану в рюмку остатки коньяка:

— Вот… все что осталось! Не поверишь — это они выпили! — кивнул он на девушек, — Пока ты концерт давал, они и вино допили, и за коньяк принялись!

И сам Виктор, и его жена были явно веселее, чем до прихода Ивана с девушками. Даже сидели уже рядом, обнявшись. А две красотки были хоть и не пьяны, но — изрядно навеселе!

— Ну что, красавицы, погуляли, отдохнули… Пора и домой? — спросил Косов, подкрепившись остатками всего, что было им заказано.

Девушки были согласны идти домой.

— Здорово отдохнули! И как же здорово ты пел! Прямо — артист! — восторгалась Зоя по пути домой.

Эльза не восторгалась, но улыбалась и поглядывала на Ивана явно многообещающе.

Но уже на подходе к дому, Зоя явно начала кукситься.

— В чем дело, красавица? — удивился Косов.

— В чем, в чем… домой пойду! — насупилась Зойка.

— Это… это с чего же такое решение?

— А то не понятно? Вы же сейчас… а я — что? Нет, мешать я вам не хочу! — помотала головой девушка.

«Эгей! А ее, похоже, развезло?! Надо же… да вроде бы и не пьяная же? Была не пьяная!».

— Ты это… ты, подруга, не придумывай ерунды всякой! Пойдет она домой, ага! Куда ты пойдешь? Одна тем более! — нахмурилась Лиза.

— Да уж… Выходит — мне нужно уйти. А что — провожу вас сейчас до дома, да в училище пойду. А вы вдвоем переночуете. Вам же, как подружкам, всегда есть о чем поболтать! — решил Косов.

— Вот еще! Еще один… нашелся! Никто никуда не пойдет. Все идем ко мне! — рубанула Эльза, но поправилась, — К нам, то есть! Посидим, поболтаем. Может — выпьем еще. В магазин сейчас зайдем и купим вина. А спать… что у меня негде спать? Места хватит. А завтра уж пораньше и пойдешь к себе. Поняла, Зойка?

Зойка поняла, но продолжала поднывать, что ей неловко быть помехой для Ивана и Эльзы.

— Так! Знаешь, что, дорогая моя? Ты мне тут брось дурочку валять! А то я тебя не знаю, ага! Застеснялась она, да! Еще кто кого застесняется! И не пьяная ты вовсе, это я понимаю. Так что перестань! Это вон… Ваня может попасться на такую уловку.

Зойка помолчала, но как-то быстро преобразилась, повеселела, хмыкнула:

— Вот, Элька, зараза же ты! Ну никак, никак тебя не пронять! До чего же подруга у меня — бессердечная и жадная!