Время игры

Не доступным Суздалеву знанием я обладал, а важность подменял некоторым панибратством.

– Да при чем здесь человечество, Георгий Михайлович? Очевидно, вы уже прикинули выгоды, которые дверь в параллельные миры сулит непосредственно возглавляемой вами институции…

– Ну, хотя бы и так. В деталях я этого пока не продумывал, но несомненно, что связь с Землей-2 открывает определенные перспективы…

По поводу данного утверждения я выразил серьезные сомнения и предложил Суздалеву для прочтения несколько книг, достоверно отображающих реалии нашего мира.

– Неужели вам сотни землеподобных планет мало? Готов поспорить на что угодно, вам у нас не понравится. Как мне бы вряд ли понравилась роль янки при дворе короля Артура.

Георгий Михайлович прищурился, почесал бородку, и по выражению его лица я понял, что он со мной не согласился. Действительно, бог его знает, какие изящные планы созидаются в изощренном мозгу православного иезуита.

Он сказал, что, если потребуется, готов предоставить Александру Ивановичу любую финансовую помощь в его работе, а также передать в его распоряжение хоть весь свободный контингент теоретиков и практиков хронофизики.

– Если потребуется, обязательно воспользуемся вашей любезностью…

На том аудиенция и завершилась.

Истинную ее цель я так и не понял. Не умудрил господь. Возможно, Георгий Михайлович просто ставил на мне собственный психологический эксперимент.

Я тут же рассказал о разговоре Сашке, и он немедленно выдал гипотезу:

– Слушай, а что, если как раз он – наш новый партнер по Игре? Слишком многое сходится. Истинности его версии можно верить или не верить, но бесспорно, что значительная доза правды в ней содержится. Мы не знаем, кто «перевоспитал» царя, кто подсказал Рузвельту идею такого варианта ООН и заставил прочих суверенных президентов и премьеров с ним согласиться, на двадцать лет раньше, без мировой войны и колониальных революций, ограничить свой суверенитет ради общего блага…

– Интересно. Значит, либо он здешний резидент аггров или форзейлей, либо такой, как мы, облеченный доверием кандидат в Держатели мира. И нам предложено сразиться именно с ним?..

Я попробовал гипотезу на зуб. Явных причин ее отвергнуть не находилось.

Там, где происходит все, что угодно, возможно и все остальное.

Бритва Оккама бездействует. Отпускаем бороды.

– Слушай, братец, а кто нам мешает сделать еще одну попытку.

– В смысле?

– Ты был в Замке. Не одного ли порядка явления – «наш» Замок и база аггров на Валгалле? Если Антон и Сильвия – зеркальные отражения друг друга?

Шульгин посмотрел на меня с уважением.

– А резонно… – Он задвигал пальцами, будто гадая на ромашке, приговаривая: – Тот – эта. Там так – а у них так. Время ноль там и там тоже. Вход-выход почти одинаковый. Игрок «белый» – Игрок «черный»… А что, сходится.

– Остается сходить и проверить…

– Да запросто. Не сложнее, чем с подножки идущей электрички на подножку встречной перепрыгнуть.

Сравнение показалось мне корректным. Для нормального человека абсолютно смертельный трюк, но каскадеры ухитряются. А главное, Шульгин ведь не упомянул о скоростях движущихся объектов.

… Смутное предположение Новикова немедленно превратилось в истину.

Зеленая планета Валгалла, Таорэра по-аггриански, оказалась тем же самым Узлом или составной частью Узла, в котором пребывал и Замок.

Это было логично.

Если они с Шульгиным давно вычислили, что и форзейли, и аггры служили Держателям в качестве трансформаторов, преобразователей грандиозных, галактических масштабов замыслов и ходов в действия земного уровня, доступные восприятию и даже пониманию людей, то и центр управления должен быть единым или хотя бы двуединым.

Держатели, независимо оттого, имеют ли они хоть какой-нибудь физический облик или существуют только в виде идеи, не могут или не желают снисходить до конкретных деталей, даже в масштабах звездных систем. Они выстраивают цепочки вертикально сопряженных реальностей и связей внутри и между ними.

Доступная пониманию людей Вселенная – разновидность реальности, в которой основные константы допускают существование разумной гуманоидной жизни. Она контролируется соответствующей структурой Гиперсети. И так далее, ступенями вниз, вплоть до суперцивилизаций, обитаемых планет, рас и народов, их составляющих.

Снизу вверх значимая информация фильтруется, в случае необходимости подлежит корректировке.

Искомый Узел, в который мы проникли, как раз и является пунктом связи и управления между ближайшими соприкасающимися уровнями действительности – наиболее подготовленными к контакту землянами и аггро-форзелианской службой контроля.

Мы сейчас нарушили некое табу, сделали то, что по негласному соглашению с Антоном, а значит и с его хозяином, Игроком, условно говоря, ходящим «белыми», делать категорически не полагалось.

Перевели в сферу политической практики неназываемую истину, что аггры и форзейли суть одно и то же, аверс и реверс одной монеты.

Антон и Дайяна – тоже единый бог в двух лицах. А где третье? Может быть, по аналогии с богом – духом святым, третьей ипостасью и будет то, что останется, если устранить различия в их телесном облике и выполняемой функции.

Но это уже высший пилотаж теологии Держателей, мы же пока выступаем как сугубые практики.

Как бы там ни было, при последней встрече Шульгина со «своим» Держателем он получил полную свободу действий. Вот он ею и воспользовался на свой страх и риск.

А последняя встреча с Дайяной ровно, почти день в день, год назад на Валгалле завершилась тем, что она сначала передала мне якобы исходящее от «ее» Держателя предложение стать мне лично или всей нашей компании в целом посредником-координатором всех земных реальностей.

По смыслу почти дословно то, что сказал Сашке «голос».

Она даже призналась, что высшие круги аггрианской аристократии очень в этом заинтересованы, так как связывают «смену караула» со своим возможным освобождением от опостылевшей функции «трансляторов».

Я дословно запомнил ее слова: «…мощная цивилизация, с древней историей, могущая играть в Галактике самостоятельную и достойную роль, вынуждена на протяжении тысячелетий служить в качестве надсмотрщиков, пастухов для примитивной, почти первобытной расы, все достоинство которой заключается лишь в том, что когда-то кто-то из ее представителей сможет сравниться силой разума с Держателями…»

И раньше, и теперь я не мог заставить себя принять как должное неизвестно кем и для чего врученные мне сверхъестественные способности. Пользовался ими почти что вопреки собственным желаниям и все время опасался, что постепенно перестану быть человеком. Умом понимал, что ничего здесь от меня не зависит, и если уж уродился с такими талантами, то надо воспринимать их как должное.