Время олимпийских рекордов

Кузнецов ничего не знал о произошедшем, лишь поворчал, что опять шляюсь по бабам. Вот только меня это не сильно обрадовало, поскольку утром предстоял разговор с генералом.

***

Его машина ждала меня, поэтому едва отбегав положенную двадцатку, я переодевшись, нырнул в тёплый салон.

— Доброе утро Григорий.

— Привет Вань, — поздоровался он.

— Как генерал?

— Когда я уезжал за тобой, — хмыкнул он, — в его цензурной речи были только предлоги «в» и «на», а ну ещё он упоминал про остров Итуруп. Не знаешь где это?

— К сожалению, знаю, — расстроился я, — далеко.

Остаток дороги мы доехали молча и пропуск на меня был готов, поэтому без особых промедлений мы прошли в кабинет, открыв дверь в который, я с расширяющимися глазами от удивления увидел в нём Игоря Щёлокова со вчерашним милицейским генералом и товарища Белого, с крайне озадаченным выражением лица.

— А Ваня, — обрадовался он, — слушай тут такое дело, на меня вышел товарищ Деревянкин, и попросил, чтобы два взрослых парня поговорили между собой и решили все вопросы, не впутывая в эти разборки государственные службы.

— Да? — искренне удивился я, — ну я не против.

— Идёмте покурим товарищ генерал, — Белый показал на выход и тот, кивнув пошёл за ним.

Мы остались с сыном Щёлокова одни, и я пройдя, обошёл его со спины и сел перед ним на другую сторону стола. Вид его был при этом слегка пришибленный.

— О чём ты хотел со мной поговорить? — первым начал я.

Уголок его губ дрогнул, но он ответил.

— Ты вчера сильно покалечил людей, которых я попросил встать за меня, теперь на меня повесили их лечение, оплату содержания их родных и неустойку, что не рассказал, против кого они идут.

— И мне какое до этого дело? — удивился я.

— Это очень большая сумма Иван, я не смогу её собрать, даже если продам машины и свои вещи, — его нижняя губа затряслась, да и в целом он не выглядел таким уверенным, каким был вчера, угрожая мне и полоская грязью Варю.

— Отца попроси.

— Ты не понимаешь, это серьёзные люди, они не поймут обращения в милицию, — он отрицательно покачал головой.

— Опять же, это не моё дело, я их предупредил, что это не их рамсы.

— Иван я признаю, я погорячился вчера, был неправ.

На него было противно смотреть, настолько ничтожным он сейчас казался.

— Я поговорил с отцом, сказал, что мы уладим всё случившееся между собой, поскольку он был не рад противостоянию с КГБ, — продолжил он.

— Всё ещё не улавливаю своего участия во всём этом.

— Давай просто помиримся, пожмём друг другу руки, и ты кое-что привезёшь для этих людей из Мексики, — он посмотрел на меня, — тогда они согласны будут списать с меня этот долг.

Я пожал плечами.

— Ты много хочешь, но слишком мало предлагаешь взамен. К тому же что-то незаконное я не повезу, и плевать кто там что хочет.

— Это просто часы! Дорогие часы, — помотал он головой, — швейцарский хронограф. У нас такой не достать ни за какие деньги.

Я безразлично пожал плечами.

— Иван слушай, я сделаю всё что ты хочешь. Могу достать наркотики, девочек, мальчиков если нужно. Могу обеспечить вход в любой ресторан или магазин! У нас даже есть свой, для избранных, который открыл отец, там есть практически всё, даже заграничное! Если поможешь мне сейчас, я сделаю всё для тебя!

— Магазин говоришь, — задумчиво почесал я подбородок.

Он, видя, что у меня впервые за этот разговор появился хоть к чему-то интерес, к тому что он говорит, стал быстро описывать, что в нём продаётся.

— Ты смог меня заинтересовать, — наконец для видимости признался я, — хорошо, но предупреди этих людей сразу, если внутри часов будет что-то незаконное, я выброшу их сразу. Не собираюсь подставляться.

— Конечно Иван, конечно! — тут же залепетал он.

— И вечером поедем к Варе домой, и ты извинишься перед ней.

— Конечно, — он был видимо согласен на всё, но я не стал перегибать палку.

— Зовём генералов.

Я встал, позвал обоих, и мы при них помирились, пожав руки и пообещали больше не устраивать подобные склоки. Когда оба гостя ушли, товарищ Белый сел на своё место и спросил.

— Рассказывай Ваня, что б…ть тут происходит и во что ты опять ввязался.

Я задумался, какую из частей правды ему рассказать.

— Нет б…ть я его жопу спасаю, езжу по Москве словно пожарный автомобиль, а он ещё и думает! — возмутился он.

— Кто замял дело Пня?

— Второе главное управление, — нехотя ответил он, — ну же?

— Вы дадите слово офицера, что ничего из того, что я вам сейчас расскажу, вы никому не будете говорить, — я поднял на него взгляд, всё ещё раздумывая, открывать ли ему вообще всю правду.

— Ваня, ты мне условия не ставь, мы и не такие языки развязывали, — пригрозил мне он, не очень убедительно правда.

— Товарищ Белый, вы меня знаете, я не буду просто так говорить.

— Скажу только, что оставлю это на своё усмотрение.

— «Ну как хотите, — решил я, — тогда только про наркоту».

— Оказалось этот урод подсадил Варю на наркотики, — начал я рассказ, — а когда я копнул глубже, то оказалось, что у Игоря Щёлокова есть своя сеть распространителей по двум ВУЗ-ам Москвы, а поставляют ему морфий и первитин, какие-то уголовные элементы. Женя, сестра Димы, который занимается записями моих забегов, её подружка, тоже на игле, поэтому я решил разобраться, кто ему поставляет наркотики, как они их распространяют и потом с этой информацией прийти к вам. Пока у меня нет ничего существенного в руках.

Он задумался.

— А все подростки и его знакомые боятся его отца, поэтому молчат? — спросил он.

— Вы Варю видели, она боится. Остальные так же.

— Почему же он мириться сегодня пришёл, и ты согласился? — удивился он, — чтобы быть ближе к нему?

— Не только, — я объяснил в какую ситуацию тот попал, обратившись за помощью к криминалу, когда милиция ему не помогла.

— Костолом ты Ваня, — неодобрительно он покачал головой, — ничего святого.

— Их было шесть, с ножами, — я посмотрел ему в глаза, — я был в смертельной опасности.