Время перемен

— Во-о-от! — вскинулся Гильом. — То есть ты — за нас? Ты в деле?

— Секундочку, — вперился в него взглядом Рем. — Ты опять за свое? Ты о ТОМ деле?

— Хватит сверлить меня своими аркановскими буркалами! Знаешь ведь, как это угнетает… — вздохнул дю Керван. — Да, я о ТОМ деле. Реджи, расскажи ему.

— У меня есть человек в замке на холме. Ну, ты понимаешь, — сказал Варниф. — Он у меня на крючке, сделает всё, что скажу. Всё.

Заговорил рыжий Матьяш Орбан, торопясь и сбиваясь:

— Семьсот человек наших, и вольная компания твоего брата смогут войти в замок в ту же ночь, когда всё случится. Мы просто поставим их перед фактом, что ты теперь — герцог. Нашим старикам не останется другого выбора, кроме как поддержать своих сумасбродных деток… Как только ты поднимешь свое знамя на главной башне замка — к тебе примкнут почти все молодые аристократы герцогства, уже поверь… У тебя есть знамя? — последний вопрос был довольно неожиданным.

Перед мысленным взором Аркана появился красный череп Дэна Беллами на черном полотнище и он ответил:

— Есть.

— Ну вот! — ударил по столу Инграм. — Я говорил — он согласится!

— Е-е-е-е! — подняли вверх кружки с пивом друзья.

— Ничего не «е-е-е-е!» — сказал Рем. — Остыньте. Еще не время. И уж точно — мы не будем никого травить или душить подушкой. Это очень-очень плохо.

— С-су-у-у-ка, — простонал разочарованно Реджинальд Варниф. — То-то я смотрю у тебя весь вечер глаза блестят, и закановых уродов ты насмерть не бил. Реморализация?

Рем не стал отрицать очевидное. Он сказал другое:

— Децим в курсе?

— Ну, мы думали ты сам как-то…- промямлил Гильом, понимая, что взять нахрапом упертого Аркана не удалось

— Ну вы, конечно, деятели, маэстру! — откинулся на стуле тот. — Вы же понимаете что без Децима ваш план яйца выеденного не стоит?

— Назови хоть одну причину, почему бы Змию к нам не примкнуть? — Реджинальд пытался хоть как-то выправить ситуацию в пользу своей авантюры.

— Две, две, мать твою, маленькие причины. Одну зовут Прим Тиберий Аркан, вторую — Секунд Тиберий Аркан, чтоб тебя, Реджинальд! Его сыновьям всего по паре месяцев!

Варниф сначала открыл рот, потом с шумом его закрыл.

— У-у-у-у, ребята… Да мы с вами — махровые идиоты. Расходимся, — и действительно начал вставать из-за стола.

Микке, всё это время недоуменно хлопал глазами, перестав хлебать из кружки, и переводил взгляд с одного говорящего на другого. На бороде и усах у него потихоньку лопались пузырьки на здоровенных шматках пивной пены. И вот теперь, увидев странное поведение Варнифа, он спросил:

— Поч-чему-у вы идио-о-оты? — акцент был настолько явным, что все не выдержали и заулыбались.

Инграм назидательно поднял вверх палец:

— Потому, о великий северный герой, разящий мечников кулаками, что если и есть в этом мире что-то, что Арканы любят больше, чем создавать проблемы окружающим, а потом спасать их от этих проблем… Если и есть что-то такое, то это — маленькие аркановские детки! И Арканы это знают, и все это знают.

— А! — сказал северянин. — Я то-о-оже люблю деток! У них так пахнут затылочки… М-м-м-м!

И Микке Ярвинен, свирепый воин, с ног до головы заляпанный вражьей и своей кровью, широко и совершенно по-детски улыбнулся.

IV

Манера Сибиллы появляться совершенно неожиданно начинала раздражать Аркана. Кажется, это вообще было свойственно магам — наслаждаться своим могуществом.

— Тиберий, — сказала она. — Садись в экипаж. И ты, медвежонок, тоже.

— Сибилла, — процедил Рем. — Хамите. И какая, к черту, карета? Нет здесь никакой кареты!

Медноволосая красавица посмотрела на Аркана так, будто он произнес величайшую глупость. Молодой человек ответил ей немигающим взглядом — прямо в глаза. Ну да, ее обтягивающее зеленое бархатное платье выгодно подчеркивало выдающиеся прелести, но на них пусть Микке любуется — у Рема против женщин такого типа было стойкое предубеждение. Волшебница, наконец, взмахнула ресницами и вздохнула. На нее тоже действовали «аркановские буркала». А потом в руке у Сибиллы появилась волшебная палочка, и воздух вокруг как будто сгустился.

С губ ее сорвалось какое-то гремящее слово, кончик колдовского артефакта описал замысловатую кривую — и две крысы, пытавшиеся прошмыгнуть из подвала таверны вдруг поднялись в воздух, и, мерцая разноцветными искрами, стали увеличиваться в размерах и меняться. Тыквы поблизости не было — потому волшебница использовала для трансмутации обычную тачку, полную лежалой травы. Все ее элементы также засверкали, разрастаясь и обретая новые детали.

Заржали серые кони, грызя удила. Лязгнула железными ободами о дорогу двуколка — изящная, из лакированного дерева, с удобным диванчиком и кучей прелой травы на облучке.

— С вами, ортодоксами, сплошные проблемы. Приворот не наложишь, от пьянства не закодируешь, в портал не запихнешь…

— Ортодоксы — моногамные, малопьющие и очень любят прогулки на свежем воздухе, — ехидно улыбнулся Аркан.

— Мать моя магия, садись уже в карету! — не выдержала Сибилла. — Вас в Башне заждались.

— И ме-еня? — удивился Микке.

— Те-е-ебя я уже заждалась! — передразнила его волшебница, каким-то немыслимым образом переместившись ровно на середину диванчика.

Волшебная палочка превратилась в хлыст, и ровно в тот момент, когда Рем и северянин, наконец, уселись по обеим сторонам от молодой женщины, лошади всхрапнули, и, косясь налитыми кровью глазами, понесли двуколку по ночному городу в сторону хорошо видной в лунном свете башни магов. На сей раз ее вершина полыхала синим пламенем — не яростным и ярким, как Священный Огонь над монастырем, а таинственным, призрачным.

Щелкнул магический хлыст и скакуны с новой силой рванули по ночным улицам.

— На вас, клейменных ортодоксов, магия не действует, — поясняла Сибилла. — Но на окружающий мир — вполне. Так что при всей браваде экзархов — у магов есть способы показать зубы. Например, ты, Тиберий, сейчас чисто технически едешь на строительной тачке запряженной крысами. И твоя ортодоксальная натура ничего против не имеет. И хотя я не смогу обратить тебя или кого-то из твоих единоверцев, скажем, в жабу — но та же жаба, обращенная в виверну, вполне сможет отгрызть тебе голову, потому что чисто технически ты помрешь от укуса жабы.