Время перемен

Мне нужно было принять душ, а потом позвонить в секретную службу и узнать, смогут ли они вывести меня из квартиры незамеченной.

Мои движения были медленными. В конце концов, я не спешила выходить из комнаты, даже если мой желудок бурно кричал, чтобы я его покормила.

Приняв душ, я оделась в джинсы и мягкий шерстяной свитер. Стояла у двери с сумочкой через плечо и держалась за ручку. Даже несмотря на голод, разъедающий мои внутренности, в них все еще бушевали нервы.

Это глупо. Его там даже не было. Просто открой дверь и беги к лифту.

Вздохнув, я открыла дверь и быстро пошла к следующей двери, ведущей в главную жилую зону, где находился мой путь к спасению.

Не думай. Просто беги, приказала я себе. Открыв дверь, я обнаружила, что в комнате по-прежнему темно. Никто не открыл жалюзи, за что я была благодарна. Я бегом бросилась к лифту. Когда добралась до него, снова и снова нажимала на кнопку.

— Ну давай, давай же, — умоляла я глупую медленную конструкцию.

— Макензи.

— Ааа, — закричала я и повернулась, прислонившись спиной к дверям лифта и ища в комнате человека, который их произнес. — Грейсон?

Жалюзи внезапно открылись, и я сразу же заметила его, стоявшего возле пианино. Его лицо было пассивным, даже скучающим.

— Куда-то идешь?

— Эм, ах, хмм, может быть. Да. Нет, думаю, я вернусь в комнату. — Я потерла лоб. — Сиськи, ты видел их… Аргх, — снова закричала я, когда двери лифта открылись, и я оступилась, приземлившись на задницу. Быстро встала и нажала «Первый этаж», а затем «Закрыть».

— Да, то есть, еда, мне нужна еда. — Двери начали закрываться. Глупая я и мой глупый рот кричали:

— Прости за прошлую ночь, за то, что забралась на тебя, трогала тебя, и ты видел, ну, то, что ты видел.

Как только двери закрылись, я была уверена, что увидела, как Грейсон улыбнулся, и его глаза загорелись юмором.

Он улыбался.

И очень широко.

Его глаза танцевали прямо передо мной.

Но, возможно, мне это показалось.

Покачав головой, я прислонилась спиной к стене и вздохнула. Мои руки дрожали. У этого человека было свойство пугать меня, и однажды я верну его обратно.

Если только я когда-нибудь вернусь в квартиру.

Может быть, я могла бы работать в цирке. Читать предсказания.

Но, опять же, я никогда не умела придумывать, и, зная мою удачу, люди приходили бы за мной с вилами, когда то, что я им предсказывала, не сбывалось.

Оставив машину, я решила пройти несколько кварталов до пекарни, которую Дилан показывал мне некоторое время назад. Там был лучший кофе и кексы. Это было как раз то, что мне нужно, чтобы успокоить нервы.

Я вошла в булочную и улыбнулась Делии, дочери владельца, которая была примерно моего возраста.

— Как обычно? — окликнула она меня. Я кивнула и села в кресло у окна.

Достав свой телефон, я увидела, что у меня есть сообщение от отца.

Папа: В новостях ничего не говорили о тебе. Думаю, все прошло хорошо?

Покачав головой, я хихикнула про себя над тем, как он ошибался. Определенно, все прошло не очень хорошо. Тем не менее, я ответила.

Я: Только если ты называешь нормальным выставить себя идиоткой перед своим боссом, которому пришлось удерживать меня, чтобы я осталась в комнате… конечно.

Папа: Дерьмо!

Я: Ага.

Папа: Он тебя поджарил? Я могу позвонить ему, объяснить пару вещей.

Я была уверена, что он имел в виду не «поджарил», а «уволил». По крайней мере, я надеялась, что это так.

Я: Нет, пока нет, и, пожалуйста, не звони ему.

Папа: Позвони мне, если понадоблюсь. Я все еще могу надрать задницу, даже если и оранжевый.

Тут же пришло еще одно сообщение от папы.

Папа: Старый, а не оранжевый. Тушеный новый телефон.

Потом еще одно.

Папа: Господи. Глупый, а не тушеный.

Я: Лол. Я поняла, папа:) Спасибо!

Папа: Кстати, о надирании задниц, какой-то чернослив ждет Мармеладку у двери. Надо идти.

И последнее сообщение:

Папа: Да что ты будешь делать. Я имел в виду панк, а не чернослив.

Засмеявшись, я положила телефон на стойку. Бедная Лори. Я надеялась, что он не сильно смутил ее перед парнем. Волнение бурлило внутри меня. Я с нетерпением ждала недели, проведенной с семьей. Я запланировала сделать с ними миллион вещей, но главное — сводить их на игру «Доджерс». Папа был их большим фанатом.

— Держи, Кензи. — Делия поставила передо мной кофе и кекс.

— Возможно, ты только что спасла мне жизнь, — сказала я ей.

— Тяжелая ночь?

— Самая тяжелая.

— Вижу, у тебя не слишком хороший голос.

— Грипп. По крайней мере, перестало рвать легкие каждые десять секунд.

— Я приготовлю для тебя пакет вкусняшек на вынос.

Я проскулила.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Она засмеялась и похлопала меня по плечу.

— Прости, милая, но я обещала себя другому. — Она посмотрела через плечо и крикнула: — Еще одно предложение руки и сердца, Уэсли.

Голова ее жениха повернулась в нашу сторону.

— Макензи, как ты смеешь пытаться отбить у меня мою женщину?

Я улыбнулась.

— Она обещала мне вкусняшки.

Он вздохнул.

— Женщина, ты не можешь получить ее, но если ты хочешь меня… — он подмигнул.

Засмеявшись, я покачала головой.

— Извини, Уэсли, но я предпочту приударить за Делией.

Он надулся.

— Каждый мужчина, женщина и собака делают это.

— Он шутит. — Делия улыбнулась и закатила глаза. Она поцеловала меня в щеку и вернулась к работе.