Время перемен

Но главным было даже не это. Там, куда устремлялись эти шпили, в самом центре, в их фокусе, висело, занимая едва ли не треть гигантского зала, самое настоящее абсолютно чёрное солнце, озарявшее своим чёрным светом всё вокруг! И от каждого шпиля – от трёх больших и от тысяч малых к нему тянулись тонкие синие нити лучей!

И тишина...

Абсолютная. Неестественная.

– Это... невероятно, – потрясённо прошептал Магнус. – Чёрное солнце... Так это и есть ядро? – посмотрел он на Шэгона. Тот не ответил, заворожённо глядя вверх.

– Если б сам не увидел – ни за что бы не поверил, – взявшись за подбородок, молвил Наполеон.

– Это просто невозможно, – качала головой рациональная Тарани. – Это нарушение всех известных законов физики...

– Не стоит забывать о том, что есть ещё и не известные, – усмехнулся Фрейнар. – Меня же волнует только одно – как нам теперь вывести эту штуку из строя? – и едва он произнёс это, как чёрное солнце вдруг пошло волнами, точно океанская гладь под порывами ветра, стало корчиться... а затем взорвалось, разлетевшись миллионами чёрных клякс, которые, впрочем, мгновенно наткнувшись на невидимую преграду, вновь слились воедино, в гигантскую аморфную колышущуюся массу, переливающуюся в самой себе. Но то там, то тут в этом невообразимом месиве рождались какие-то причудливые, порой отталкивающие, а порой и вполне знакомые формы – дома, машины, корабли. Лишь на мгновение. А затем исчезали, растворялись...

– А вот это и вправду необычно, – пробормотал себе в бороду Аноар.

– Ладно, хватит пялиться на эту хрень! – воскликнула Ирма. – За дело! – но только она изготовилась обрушить всю свою духовную и физическую мощь на... что-нибудь, как вдруг чёрная масса преобразилась, превратившись в лицо водной чародейки!

– Ёёё! – от неожиданности воскликнула девушка и её боевой запал угас. Хотя желание расквитаться с ящерами за смерть отца жгло душу нестерпимой болью.

– Мы должны уничтожить эффекторы, – наконец сказал Шэгон-Т’хасс. – Три главных, на которых держится вся система..., – и сейчас, когда казалось бы, до победы было рукой подать, его прервал другой голос. Слишком знакомый, чтобы его не узнать.

– Невероятно, не так ли? Немало сил и времени ушло, чтобы создать подобное чудо, – и обернувшись маги увидели его. Фигуру, укутанную в чёрный балахон!

– Советник, – сквозь зубы процедила Вилл, глядя на то, как «балахон» сходит с синей площадки телепорта.

– Удивительная это вещь – первооснова всего сущего, строительный материал вселенной, – продолжал Советник, будто не обращая внимания на людей, расступившихся перед ним и готовых в любой момент начать бой. – Она заключает в себе и порядок, и хаос одновременно... способность принимать и порождать любые формы существования вещества... Но без структурирующего начала, смыслового импульса, она представляет собой постоянно меняющуюся и неизменную, созидающую и разрушающую саму себя массу, которую даже нельзя назвать материей, ибо материя – производная первоосновы, являющейся чем-то неизмеримо большим и непостижимым..., – Советник остановился на самом краю огромной парящей платформы, плавно лавировавшей меж лучей, испускаемых малыми эффекторами. Он так и не обернулся. Он знал, что должен сделать. Но, всё же, не хотел этого. И медлил. Впрочем, маги пока тоже не проявляли особого желания повоевать. – Невероятная энергия, сравнимая с энергией целой вселенной заключена здесь... А ведь чтобы вернуть даже ничтожной крупице первоосновы её изначальную форму необходимо было преобразовать и ассимилировать звёздную систему...

– К чему эта лекция? Ты ведь пришёл убить нас, – небрежно бросил Фобос. Князь никогда не склонялся ни перед кем и никого не боялся. Не склонится он и сейчас перед этим человеком. Как бы силён и опасен он ни был.

– Невежество не будет оправданием ни для кого из нас, – обернулся, наконец, Советник, и из-под капюшона на людей глянула клубящаяся тьма, от которой мурашки пробежали по спине. – Я хочу, чтобы вы знали – если вам удастся разрушить ядро, то вполне возможно, вы уничтожите целую вселенную. И быть может даже не одну...

– И это говорит тот, кто сам собрался сделать то же самое, – презрение сквозило в голосе Корнелии.

– Кто это? – шёпотом спросил у Магнуса Доран.

– Это Советник императора ящеров. Двойник Странника, – также шёпотом отозвался старик.

– Вы никогда не пытались понять, что я вам говорил, стражница, – качнул капюшоном Советник. – Хоть я и пытался вам объяснить, что наша цель – вовсе не разрушение вселенной, а её перестроение. И она должна измениться лишь в одном – стать более справедливой... И чтобы все народы обрели свободу.

– А вы, оказывается, идеалист, – сказала Элеонора. – Но как и в случае с любыми утопиями – они красивы и стройны лишь в наших фантазиях. В реальности же они недостижимы и не жизнеспособны.

– Не пытайтесь переубедить меня, уважаемая волшебница, – усмехнулся Второй. – Я принял решение давным-давно. После все совершённого я уже не могу отступить.

– Ты же сам говорил, что не враг нам, что мы сами тебя таковым сочли, – Вилл посмотрела прямо во тьму под капюшоном. – Но ведь то, что ты делаешь, приведёт к гибели всего живого в этом мире! И не только в нём!

– Технически они не умрут. Они исчезнут и возродятся...

– Но будут ли это именно те, кто умерли из-за тебя? Уверен ли ты в этом? – не сдавалась девушка. – Если ты не враг, то отойди в сторону и позволь нам разрушить ядро!

Советник вздохнул. Тяжело. Разочарованно.

– Я и вправду не желаю быть вам врагом. И если вы уйдёте или просто остановитесь и постоите в сторонке, то всё будет хорошо. Но если нет – нам придётся сразиться. Вы ведь уже потеряли одного человека из группы... Отступите, прошу вас... Хотя я прекрасно знаю, что вы мне ответите, – тихо произнёс Советник. Он знал, что будет дальше – это было ясно с самого начала. И, всё же, он надеялся, что что-то будет иначе.

– Если ты уже знаешь наш ответ, то нам не обязательно произносить его вслух, – сказал за всех Магнус, выходя вперёд. – Но даже сейчас я вижу в тебе сомнения. И говорю – ты сделал неправильный выбор.

– Время покажет, – отозвался Второй.

– Тогда мы сделаем то, что должны, – пожал плечами старый маг.

– Ну что ж, попробуйте, – и тьма, сокрытая под балахоном, хлынула наружу...

На какое-то время всё замерло. Левиафан уставился невидящим взглядом своего дьявольского орудия в самый центр Меридиана, безмятежно продолжавшего свой путь в космосе. Лишь где-то вдалеке ещё бушевал бой двух, существенно поредевших армад. Кто побеждает? Кого побеждают? Неведомо.

Но оркестр уже начал играть финальные аккорды...

И вот шпиль, возносящийся из самого центра огромной круглой площадки, издали напоминающей глаз, окутался сияющей шубой исполинских разрядов. И, хотя молнии эти были непомерно велики, но в сравнении со шпилем казались тонкой паутиной. И эта паутина начала стремительно расти, и вот она уже коснулась огромной круглой платформы – основания шпиля.

Вспышка!

И вот уже платформа и сам шпиль укрылись гигантским шаром, сотканным из разрядов! Шар продолжал расти ещё несколько секунд, а потом вдруг – в одно мгновение – замер, и, вспыхнув ещё раз, обратился в идеально ровную и гладкую, сияющую голубым светом, энергетическую сферу...

А в следующий миг эта сфера отлепилась от Левиафана и медленно, поддерживаемая мощным лучом со шпиля и платформы, поплыла к планете.

Неторопливо, будто мыльный пузырь на ветру, сфера сближалась с Меридианом. Неумолимо и неотвратимо...

Армада союзников предприняла отчаянную попытку прорваться к Левиафану и хоть как-то помешать ему, но ящерам был отдан высочайший приказ: любой ценой удержать врага как можно дальше от гигантской звёздной станции. И весь оставшийся флот Шао’ссоров – даже корабли охранения Левиафана – ринулись наперерез вражеской флотилии, всё ещё представлявшей серьёзную угрозу, несмотря на понесённые потери...