Время расплаты

— Так что там у тебя за важное дело?

Не дал мне на вопрос ответить подошедший официант. Я попросил стакан воды и сказал:

— Ты, конечно, вряд ли знаешь всех работников завода, но, может, помнишь инженера Карпова, погибшего в ДТП.

Антон, кажется, ожидал чего угодно, но не этого. Пару раз быстро моргнул, а потом потер ладонью шею, поджав губы.

— Помню такого.

— А Родионова знаешь?

— Это тот, который бандитов штопал, потом свалил в Штаты, а недавно вернулся и начал поднимать уровень медицины в области?

А старые заслуги Родионова, кажется, уже не такой большой секрет. Хотя, учитывая, что отец Антона поднимался в девяностые, неудивительно. Возможно, тоже приходилось обращаться.

— Он, — кивнул я.

— А разве лет десять назад ты не трахался с его дочкой?

Блядь! И какого черта мне все об этом напоминают? Кстати, я не трахался с ней — этим занимался до нее. А Лилю любил.

Влюбился, кажется, с первого взгляда. Хотя доказывал себе, что просто хочу эту высокомерную девочку. Она была другая, непохожая на остальных.

Я только вернулся из армии, трахал любую доступную девку, отрываясь за время, проведенное в целибате. Тогда все казалось чертовски простым, мы жили одним днем. Песни во дворе под гитару ночами напролет, дешевое пойло, костры в парке… Как в нашей компании оказалась Лиля — я даже не помню. Один раз пришла, сидела тихо, не пила, только присматривалась. Наверное, с кем-то из девок увязалась, которые часто с нами отдыхали. Может, подруга, соседка, одноклассница — черт знает. И это было неважно — все равно белая ворона в нашей компании. Помню, как в первый вечер она грубо отшила нашего главного ловеласа. И вот вроде бы ничего плохого не сказала, а как будто помоями облила.

Тогда мне захотелось встать и сказать: «Дай пять, красотка».

Она бы не оценила. Я как будто почувствовал это и проникся, но вместе с тем проснулся какой-то охотничий азарт. Спешка была ни к чему — я ждал. Она снова появилась в нашей компании. Ни грамма косметики на лице, в отличие от тех девиц, что всегда были с нами, ходили в мини, постоянно прикладывались к портвейну и оставляли на губах липкую дешевую помаду при поцелуях.

Она сидела с пластиковым стаканчиком в руках, глядя в небо, такая неземная как будто. Я, наверное, засмотрелся, выдал свой интерес, пока в бок меня не толкнула Таня, наша «постоянница», как я ее называл. Всегда и компанию составит, и даст в любом месте. Не гнушалась даже с двумя одновременно. Я в этих игрищах не участвовал — пацаны рассказывали.

— Лилька не даст, можешь не рассчитывать, — шепнула мне в ухо Танька. — Какого хрена ее Вика притащила, вообще непонятно.

— Тебя забыли спросить, — ответил я.

— Если ты ей какой-то Шмант не процитируешь, то она не потечет. В этом году школу с золотой медалью окончила. А толку-то? Надо замуж удачно выйти.

Глубокомысленная, блядь, фраза. Кант, которого наверняка Танька и имела в виду, нервно курит в сторонке. И хоть я сам точно не знал, кто он такой и чем прославился, но по крайней мере слышал о нем и мог правильно назвать фамилию.

Я не напирал. Понимал, что не прокатит. Но когда в этих зеленых глазах плясали отблески костра, мне казалось, что внутри этой тихой девочки бушует пламя. В ней не было дешевых замашек, которыми я пресытился: она не улыбалась зазывно, не старалась понравиться. Она была настоящей. И к концу вечера у меня уже член вставал, когда я смотрел на нее. Другие щеголяли в коротеньких юбках, а мне хотелось узнать, что под темными джинсами. Открытые декольте? К черту! Я хотел оттянуть край ее гольфа, чтобы хоть шею увидеть. А волосы… Они меня и доконали. Не бывает такого цвета. Наверняка крашеная, но все равно хотелось потрогать, накрутить локон на палец.

Я не ошибался насчет бесенят в ее глазах… В тот вечер я это понял.

— Женя? — позвал меня Антон.

Так, о чем мы говорили? Карпов, ДТП… Закончили Родионовым. Неудивительно, что меня так накрыло.

— Как думаешь, они были знакомы?

— Кто? Карпов и Родионов? Не думаю.

— Слушай, у тебя, может, в отделе кадров осталось личное дело? Я бы взглянул.

Антон подумал немного, а потом кивнул:

— Я дам тебе телефон Ирины Владимировны, она этими делами заведует. Конечно, я ее предупрежу, что у тебя полный доступ, так что удостоверением не свети. Сейчас все очень сложно здесь, — покачал он головой. — Мы хоть и немаленький городок, но всю власть к рукам пытается прибрать один мерзкий типчик. Может, помнишь, Богданов его фамилия?

Такого здесь разве что младенец не знал. Мерзким бы я его не назвал, но хватким точно. Думаю, Антон так отозвался, потому что на его бизнес покусился Сергей Владленович. Я вообще удивляюсь, как мой одноклассник не просрал все, будучи прожигателем жизни, вечно молодым и пьяным.

Я хотел спросить еще что-то, но тут же все мысли вылетели из башки, когда я увидел ее. Она уверенно вошла в зал в сопровождении мужика, стоявшего на входе, и… Она не шла по залу — плыла. Красивая, все так же не замечавшая никого вокруг, с высоко поднятой головой. Да, уже не та девочка, что жалась к моей груди в нашу последнюю встречу, не та маленькая принцесса. Она взяла от своего папаши всю надменность, высокомерность… Наверное, у всех мужиков в зале уже стояк. Но, блядь, почему мне казалось, что именно днем она была собой, со мной, а не сейчас, когда в зеленом вечернем платье, делавшем ее волосы еще ярче, шла по залу?

Здесь она не осталась — скрылась за дверью с надписью «служебное помещение». И я повернулся к Антону, спросив:

— Кому принадлежит ресторан?

— Богданову, — ответил с таким видом, будто это само себе разумеющееся.

Какого хрена? Не самая лучшая для Лили компания.

Глава 13 Лиля

Глупо, наверное, было надеяться почерпнуть из сети информацию, которая не предназначалась для широкой публики. Богданов — владелец заводов, газет, пароходов… Вот, в принципе, и все. Но хоть что-то, какая-никакая подготовка. Думаю, обо мне Сергей Владленович знает гораздо больше.

Придется идти с тем, что есть. Можно было бы сыграть на том, что я просвещена намного лучше, но Богданов не произвел впечатление идиота, который поведется на подобное. Остается лишь уповать, что я с этой встречи тоже что-нибудь поимею.

«Вернисаж» — место дорогое и вычурное, так что пришлось достать единственное вечернее платье из чемодана, а за туфлями заехать по дороге в магазин. Лодочки — не самая подходящая обувь для конца российской осени, но для «Вернисажа» как раз. На салон красоты времени не оставалось, поэтому я немного подчеркнула глаза подводкой и тушью, а губы — помадой.

И все равно в ресторан я вошла с опозданием. Женщины должны опаздывать? Никогда не понимала смысл этого утверждения. Но все как будто отговаривало меня идти на эту встречу. Сначала в магазине долго не могли найти мой размер обуви, потом таксисту срочно понадобилось заехать на заправку. Я бы пешком быстрее от дома дошла, наверное.

Если Богданов подумает, что я набиваю себе цену, то придется его как-то переубедить. И тогда мы уже будем не в равных условиях. Это мне и не нравилось.

В ресторане метрдотель, не дав мне раскрыть рот, сразу же улыбнулся: