Время расплаты

Неяркий свет разлился по помещению, а мы так и продолжили стоять. Близко друг к другу, глаза в глаза, рука на руке, ее грудь почти касалась моей. Я не знаю, сколько мы так простояли, пока не почувствовал, что поднятая рука, так и лежавшая на выключателе, затекла.

— Кофе будешь?

Блядь, о чем я? Что за хрень спрашиваю?

— Буду, — ответила Лиля и первой убрала ладонь.

Не скажу, что дышать стало легче. Но я честно пытался взять себя в руки.

В кабинете Арсена меня отвлекло приготовление кофе. Мы молчали…

Да в конце-то концов! Мы же взрослые люди.

Вот и надо себя вести и чувствовать именно так, а не как пацан с нарушениями гормонального фона, ну, или как человек, который жил своей обидой тринадцать лет и сейчас получает извращённое удовольствие от того, что выплескивает все накопившееся дерьмо.

Так что лучше всего не затрагивать сейчас больные темы, не говорить о нас.

— Богданов ищет компромат? — насыпая кофе в чашки, спросил я, чтобы отвлечься от мыслей.

— Откуда?.. — начала Лиля, а потом протянула: — А, Арсен…

— Ты знаешь, где он?

— Нет.

Я разлил кипяток по чашкам и повернулся. Лиля уже сняла пальто, положила его на диван, сбросила туфли и с ногами забралась туда же.

Не думай, идиот, о ее ногах, о задравшемся платье. Снова захотелось завыть и залезть на стену. Она издевается, что ли, надо мной?

Когда я думал, что добивать меня уже больше нечем, у Лили зазвонил телефон. Судя по мелодии, стандартной для мессенджера, звонили по интернету.

— Да, милый.

Сегодня днем как будто получил пощечину, а сейчас подставил вторую щеку. Ничему жизнь не учит.

Слушать это было выше моих сил. Поставив чашки обратно на стол, вышел из кабинета, хлопнув дверью, а потом на улицу. Сигарета, вторая… Горло начало саднить, но это мелочь по сравнению с тем, что изнутри как будто кто-то царапал острыми когтями.

И снова тот же вопрос. Нахрен мне все это надо?

Можно сесть утром в машину, вернуться домой и две недели пролежать на диване. Это был бы самый лучший выход. Но я знал, что не уеду. Снова уедет она, наверное, к «милому». Блядь, прямо тошнит.

Отбросив окурок, я вернулся в кабинет Арсена. Лиля уже закончила разговор и теперь сидела, обхватив руками чашку, но все в той же позе.

— Почему ты злишься? — посмотрела на меня.

— С чего ты взяла? И вообще, не надо лезть ко мне в голову.

— Я и не могу, — пожала она плечами.

Так, что-то нас опять не туда заносит. Я сделал глоток кофе и спросил:

— Так что там с Богдановым?

— Мы заключили сделку, — спокойно ответила Лиля.

Блядь, она хоть знает, что это за человек? Лезет в самое пекло, не разобравшись.

— Ты какого черта творишь?

Ответить она не успела. Снова чертов телефон. Может, опять «милый», и что ему неймется?

Но сейчас Лиля нахмурилась, а потом осторожно ответила:

— Алло, — и тут же включила громкую связь.

— Мне показалось, мы нашли общий язык, — донесся из динамика мужской голос.

— Нашли, — подтвердила Лиля.

И что за хрень я сейчас слушаю?

— Мне не нравится, когда рядом с людьми, с которыми я заключаю сделки, ошиваются менты. Даже если эти менты в данный момент не при исполнении и, возможно, просто хотят тебя трахнуть.

Богданов. Надо было догадаться, что он приставит кого-то к Лиле, чтобы не проморгать компромат. Пробить номера машины для такого человека не проблема. А дальше тоже дело техники. И вот за час вся моя подноготная у Богданова на столе, ну, или, что более вероятно в двадцать первом веке, на электронной почте.

— Это все? — спросила Лиля.

Да она точно представления не имеет, с кем разговаривает.

— Я не люблю, когда мне мешают.

— Угроза?

— Предупреждение.

Богданов положил трубку, и я наконец-то нецензурно выругался.

— Ты понимаешь, с кем связалась?

— С человеком, который идет на все, когда ему что-то нужно, который привык все контролировать и использовать любые точки давления. Скорее всего, поднимался он в девяностые, причем не совсем законным путем. Любит упиваться своей властью, доминировать. Он умен, находчив и расчетлив. А еще у него, скорее всего, проблемы с потенцией.

И тут я подавился кофе. Захотелось съязвить, спросив, не проверяла ли она. Но я сдержался.

— И это он сам тебе рассказал? Или все-таки компромат ты видела?

— Не видела, — покачала Лиля головой. — Но все качества Богданова налицо.

Как хорошо, что ко мне в голову она забраться не может, если сказала правду, конечно. То, что она бы там нашла, не понравилось бы нам обоим.

Мы молча сидели, как и раньше. Только сейчас на нас была одежда, а в остальном все прежнее: тот же подвал, тот же диван, даже кружки те же. Но мы уже другие.

И вот вроде бы нормально разговариваем даже, а у меня внутри шквал эмоций, масса противоречий, буря чувств, но все это я научился скрывать под маской отчужденности и холодности. И, наверное, я бы сейчас хотел обладать способностью Лили читать людей, чтобы понять, что творится у нее внутри.

Но понравилось бы мне то, что в ней? Может, не всегда знание — сила?

Глава 15 Лиля

Я старалась не выглядеть растерянной или потерянной, хотя именно так себя и чувствовала. Сердце готово было сломать ребра, а голова кружилась, потому что я не могла нормально вдохнуть.

Господи… Мы вдвоем, наедине в маленькой комнате. Я этого так давно хотела, а теперь боялась. Он злился — это единственное, что я смогла уловить. Личное мешает объективной оценке. Мы видим то, что хотим, или отрицаем то, что нам не нравится.

Сейчас передо мной был незнакомый человек, с не разглаживающейся складкой между бровями, а тот Женя, которого я помнила, всегда улыбался. И та улыбка сводила меня с ума.

Мы — какое-то извращенное чувство юмора жизни. Двое, ближе которых не было, которые казались единым целым, теперь ведут себя как едва знакомые люди. Да, такое бывает, но я никогда не думала, что подобное случится с нами. Мы оказались в разных параллелях, за стеной отчуждения. Говорили, пропуская главное. Смотрели, как будто не видя. И все пустое, холодное…