Время собирать камни

Только начал задрёмывать, как рядом раздалось:

– Эй, служивый!
– кого ещё принесло и к кому обращаются? Тут же кто-то пнул меня по сапогу - Эй, просыпайся!

Похоже, кому-то придётся начистить морду за грубость. Приоткрыв глаза, разглядел поджарого мужчину среднего роста.

– Чего тебе?

– Мне? Ничего. Но утром приходил кто-то из ваших и сказал, что ваш барон хочет поговорить с кем-нибудь из кочевников. Я пришёл. Иди, скажи своему барону.

Кочевник говорил без всякого уважения, но в этом я сам был виноват. Парадную одежду я одевал всего пару раз, и сейчас внешне ничем не отличался от любого другого наёмника из собственного отряда. Вздохнув, я сел поудобнее.

– Я барон.

Кочевник оглядел меня с головы до ног.

– Не врёшь?

– Тебе что, мои грамоты и родословную показать?

Мужчина снова оглядел меня.

– Да мне вообще-то без разницы. Если и врёшь, то перед своим хозяином будешь оправдываться сам.

– Эт точно - кивнул я и сам внимательно оглядел мужчину.

Внешне кочевники (во всяком случае, те, кого я видел) выглядели вполне как европейцы, разве что глаза чуть раскосые. Этот тоже ничем не отличался от моих наёмников, и разницу можно было заметить только в деталях. Меч чуть сильнее изогнут. Покрой сапог чуть другой. У куртки запАх больше да ещё и какая-то вышивка на рукавах и по низу. Шапка чем-то отдалённо напоминала наши будёновки. А ещё бросилось в глаза чрезмерно худое лицо. Такое бывает, когда люди недоедают или сильно болеют.

– Ты сам-то кто?

– Вивант из рода Люмжина.

– А я барон Крайна, Хранитель леди Вероны. Будем знакомы.

На Виванта мои титулы не произвели ни малейшего впечатления.

– Что хотел?

– Поговорить хотел, узнать, что у вас творится.

– И зачем тебе это?

– Хочу помочь. У нас тут есть... хм... некоторый запас товаров, и я подумал, что они больше пригодятся вам, кочевникам. А ещё, наверное, надо будет прикупить продовольствие и ещё что нужное.

Во взгляде Виванта появилась настороженность и даже какая-то непонятная враждебность.

– С чего вдруг такая доброта?

Глупо было ожидать мгновенной благодарности от совершенно чужого человека, но необходимость ещё и упрашивать принять помощь, да и откровенная неприязнь во взгляде кочевника мгновенно всколыхнули дремавшее в душе раздражение.

– Если ты уже забыл, я - Хранитель леди Вероны, а значит хранитель её земель, и меня касается всё, что касается леди Вероны. Я убивал ваших воинов, когда они напали на пограничные посты земель леди Вероны. Я сражался бок о бок с Дарджином, мы вместе старались защитить ваших женщин и детей, укрывшихся на землях леди Вероны. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ваши женщины и дети пережили ближайший год, и без сомнений и сожалений вырежу всех до единого, если вы попытаетесь сделать что-то против леди Вероны. Как говорят на моей далёкой родине - ничего личного, только ради дела. Я - Хранитель, и этим всё сказано. Я не прошу ни любви, ни уважения, мне важно только благополучие леди Вероны. Помни об этом.

Кочевник мрачно смотрел на меня.

– Ты знал Дарджина?

– Я разговаривал с ним как с тобой, мы вместе ехали в тот последний бой.

Кочевник скривился.

– Только Дарджин погиб, а ты сидишь здесь и хвалишься своими подвигами.

Возразить было нечего, оправдываться - глупо, но я всё-таки медленно, старательно подбирая слова, попытался объяснить свои действия.

– Ты прав, мы тогда вообще не думали, что кто-то останется в живых. Но это случилось, и я до сих пор не знаю, почему и как это произошло. Ты можешь не верить мне, можешь плевать в мою сторону, можешь не есть хлеб, который я привезу, не брать в руки меч и не седлать коня, которых я привезу. Это делается не для тебя - ты воин, и выживешь даже в пустыне. Это делается для ваших женщин и детей, которые могут умереть от голода. Поэтому я снова спрашиваю - ты поможешь выбрать и купить именно то, что вам сейчас нужно, или мне выбирать на своё усмотрение?

Кочевник долго молчал, глядя тяжёлым взглядом мне в переносицу. Видно было, что он разрывается между желанием зарубить меня и чувством долга перед родом, и долг всё-таки победил.

– Нам очень много чего нужно - буркнул он, наконец.

– Во дворе стоит восемнадцать повозок с товарами, которые мы забрали у солдат герцога Велина. Что пригодится - оставим, что не нужно - продадим. В загоне напротив полсотни лошадей для вас. В повозках ещё оружие примерно для сотни воинов. Зерна нет, и его придётся покупать. Если этим займёшься ты, то может даже получится купить подешевле.

– На это нужны деньги.

– Я могу выделить...
– тут я задумался. Сколько? Мне ещё перед наёмниками и Вероной отчитываться. Ладно, деньги дело наживное - Я могу выделить пятьсот золотом - у кочевника - расширились глаза от изумления - Бери только самое необходимое, в первую очередь продовольствие. Я не собираюсь указывать тебе что покупать, но мы пока мало знаем друг друга, так что деньги будут у моего человека. Ты выбираешь, торгуешься, он расплачивается и отчитывается передо мной.

Кочевник поморщился, но кивнул.

– Когда всё нужно купить?

– Думаю, дня три мы точно простоим, так что не торопись, а то торгаши это поймут и поднимут цены.

Мужчина вдруг улыбнулся.

– Я ведь тоже не первый день здесь. С торговлей сейчас плохо, так что мне с радостью и большой скидкой продадут всё что угодно.

– Гнильё только не бери - для своих всё-таки - вдруг забеспокоился я.

– Мне поклясться?

– Я просто расскажу остальным, что все закупки делал ты - усмехнулся я - Думаю, слова ваших женщин и старейшин будут для тебя намного весомей, чем клятва перед каким-то хранителем.

Кочевник хмыкнул.

– Я сам буду проверять каждый мешок.

– Значит договорились. Подождём до вечера - может кто-нибудь придёт за своим товаром, а тогда уж и проверим что у нас есть.

– Никто не придёт - вдруг заявил Вивант.

– Это почему?
– удивился я.

– Какой дурак рискнёт заявлять свои права при маге? А вдруг ты нечаянно ошибся, спутав свой товар с чужим? И лишаться из-за этого руки? Дураков нет.

– Ты уже знаешь об этом условии?

– Так вчера вечером уже все знали, ночью крутились, прикидывая и так, и этак, а утром твёрдо решили - собственные руки гораздо дороже даже десятка золотых.

– Неужели нет уверенности, что опознают свой товар?

– А если ошибёшься хоть в одной иголке? К тому же, часть товара торгаши Сундура везли, а часть купцы с других земель. Мастеровые, кто и в самом деле мог бы узнать свой труд по малейшей царапине, деньги за него всё равно уже получили, так зачем рисковать из-за лишней монеты?

– Ну ладно, - с некоторым сомнением протянул я - пойдём смотреть товары.

Повозки стояли рядами, и разгружать их было достаточно удобно. Я приказал собрать всех свободных на разгрузку, и вскоре двор стал напоминать базар. Чего только не было в ящиках и мешках! Всякая мелочь типа ниток и иголок, ткани, посуда, одежда и пр. и пр.

Вивант быстро просматривал содержимое, часть товаров сразу убирали обратно в повозки, а часть относили к забору и раскладывали по примерно однотипным группам. Вскоре я вроде понял, по какому принципу Вивант делит товары. В повозки шло только самое дешёвое, а красивое и качественно относили к забору.

– Слушай, - остановил я его - ты как-то не так делишь. Зачем отложил целый ящик хороших ножей? Зачем их продавать?

– Продавать? Их никто не купит, да я и не собираюсь продавать. А вот поменять с выгодой вполне можно. За пару таких ножей я могу выменять три вполне хороших, пусть и без красивостей. Нам сейчас важна не красота или дороговизна, а количество.