Все, чего я никогда не хотела

Я знала одно: что не хочу находиться на улице ни минутой дольше.

Когда мы развернулись к дому, я услышала тихое рычание мотора и неосознанно ускорила шаг. Но этого темпа оказалось недостаточно, потому что в следующий миг в поле зрения показался черный, малозаметный в ночи внедорожник, и ехал он как-то чересчур медленно.

Мое сердце ушло в пятки, и я крепче схватила поводок Микки. Он разразился громким, сердитым лаем.

— Микки! В чем дело? — Его поведение еще больше нервировало.

Щенок продолжал лаять, а я решила послать все к черту — и побежала. Сердце загрохотало, по венам понесся адреналин. Сзади хлопнула дверца, а в следующую секунду меня схватила чья-то рука, и я закричала.

Прежде чем я хотя бы попыталась дать отпор, мою голову пронзила острая боль, а лай Микки становился все тише и тише, пока я не погрузилась во тьму.

Глава 28

Моя голова раскалывалась от боли. Клянусь, я чувствовала, как мозг грохочет о череп, отчаянно пытаясь вырваться наружу, что, в свою очередь, усугубляло сильную тошноту.

Дезориентированная, я медленно открыла глаза и сразу же чуть не ослепла из-за яркого освещение флюоресцентных ламп на потолке. Несколько раз моргнув, я привыкла в свету, но тут же поняла, что нахожусь не у себя дома.

Как оказалось, я сидела привязанная к деревянному стулу в центре помещения, очень напоминающего склад.

События прошлого вечера заполнили все мои мысли, и я напряглась от страха. Сердце бешено колотилось в груди. Я лихорадочно огляделась, пытаясь найти хоть что-то, что могло мне помочь.

Помочь мне ничего не могло. Вся комната была серой, краска на полах и стенах потрескалась. Единственным источником света были лампы над головой, а единственным выходом — гигантские стальные ворота, как в промышленных зданиях.

— О, вы только посмотрите, кто очнулся.

Кожа покрылась мурашками, а волосы встали дыбом, когда появился худощавый, татуированный парень с сигаретой во рту и грязными каштановыми волосами. Одет он был в рваные джинсы и заношенную толстовку, а когда он посмотрел на меня, я прочла в его глазах только жестокость и безразличие к моей участи.

— Кто ты? — Я постаралась придать голосу храбрость, одновременно пытаясь унять тошноту. — Почему я здесь?

Он фыркнул и улыбнулся.

— Ты действительно очень много болтаешь. Он был прав.

— Кто? — громче спросила я. — О ком ты говоришь? Отвечай на вопрос!

Все веселье сошло с его лица.

— Не ты здесь требуешь и задаешь вопросы, Майя, — усмехнулся он.

Он произнес мое имя, и от этого меня чуть не вырвало.

— По правде говоря, на твоем месте я бы следил за своими словами.

— Я тебя даже не знаю! — Моя миссия под названием «Контролирую свой голос и разговариваю спокойно» провалилась. В такой ситуации было невозможно оставаться спокойной. — Почему ты это делаешь?

Он моргнул.

— Жалкое зрелище, — весело сказал он. — Ты правда не знаешь, кто все это затеял? Пожалуй, ты не так умна, как все считают.

— У меня нет врагов, — сказала я, осторожно шевеля запястьями за спиной в надежде, что веревка ослабнет. Будто мне могло так повезти.

— Возможно, вы взяли не того человека и все это — одно большое недоразумение. Меня зовут не Майя, — соврала я.

Татуированный снова фыркнул.

— Хорошая попытка, но я на сто процентов знаю, кто ты, спасибо надежному источнику.

Я в замешательстве уставилась на него. Затем боковая дверь, которую я раньше не заметила, открылась, и по всей комнате разнеслось эхо. Мое сердце упало в пятки, когда я увидела, как кто-то приближается к нам.

Определенно, это был парень, но я не могла разглядеть, кто именно, пока он не подошел совсем близко. Когда же я наконец узнала его, кровь в моих венах застыла.

Не может быть. Не может, мать вашу, это быть он.

Не в силах больше сдерживаться, я отвернулась, и меня вырвало.

* * *

Ваза — антиквариат стоимостью в десятки тысяч долларов — разлетелась на миллионы осколков, ударившись о мраморный пол, однако высокий, неопрятный мужчина, стоявший в большом зале резиденции Фьори, даже не вздрогнул.

— Как это ты не знаешь, черт побери?! — рявкнул красный от ярости Роман, глядя на частного сыщика. — Ты детектив или кто, мать твою?!

Лицо мужчины осталось таким же спокойным. Он заговорил низким и скрипучим голосом:

— Вы позвонили мне вчера утром. Но хотя я могу заверить вас, что стараюсь разобраться в этом вопросе как можно быстрее, двадцать четыре часа — недостаточно для того, чтобы найти какие-то существенные улики.

Вена опасно пульсировала над виском Романа.

— Хорошо, — рявкнул он. — Но, если я не получу результаты в ближайшее время, тебе не придется беспокоиться о том, чтобы впредь находить какие-либо улики, потому что твоя карьера закончится!

— Я это запомню, — терпеливо ответил мужчина. — Если на этом все, то с вашего позволения я вернусь к своему заданию.

Когда Роман ничего не ответил, он развернулся и вышел.

Глядя в окно, Роман сжал кулаки. Во дворе располагались бассейны, теннисные корты и шикарные сады, принадлежавшие его семье, но он ничего этого не замечал. Изо всех сил он пытался сконцентрироваться на гневе, потому что знал, что как только гнев исчезнет, он почувствует то, что чувствовал последние два дня: тревогу, панику, тошноту, страх и беспомощность.

А Роман Фьори не терпел ни одно из этих ощущений. Особенно беспомощность.

У него в горле встал ком, когда он вспомнил о том вечере, который должен был превратиться в прекрасную ночь. Их с Майей первая круглая дата. Он все подготовил и спланировал, но по дороге к ее дому его не покидало чувство тревоги.

Когда он подъехал к ее дому и увидел, что свет везде выключен, им овладел ужас. И с тех пор этот ужас только усиливался, особенно после того, как Роман обнаружил, что и Майя, и Микки исчезли.