Все, чего я никогда не хотела

Роман призадумался, но ничего не вспомнил.

— Не помню, чтобы слышал ее раньше.

— Вообще-то… — медленно произнес Карло. — Вроде бы знакомая, но не помню, где я ее слышал.

— Вы всерьез считаете это зацепкой? Я имею в виду, Джеймс действительно хороший парень. Не думаю, что он похититель. Возможно, мы просто пересмотрели слишком много детективных сериалов, — настаивала Венеция.

— Нет, я должна вспомнить, где слышала эту фамилию, — Адриана упрямо поджала губы. Внезапно она ахнула и побледнела. — Господи боже…

Роман вскинул голову.

— Что? — воскликнул он, его сердце бешено колотилось.

Она не ответила. Вместо этого девушка достала свой телефон и принялась яростно что-то печатать.

— Адри! Ответь мне! — Роман уже кричал. — Сейчас не время для переписок!

Руки Адрианы замерли, она уставилась на экран телефона. Затем медленно — очень медленно — повернула телефон к остальным.

— Парни, думаю, вам стоит взглянуть.

Все немедленно столпились вокруг ее телефона. На экране была фотография двухлетней давности, на которой был запечатлен Рико, выходящий из здания суда после того, как был оправдан по обвинению в изнасиловании. Но не это пугало, а заголовок над фото: «Наследник Теваско признан невиновным в деле Тони Хольтсман».

* * *

— Какая душераздирающая картина. — Лицо Джеймса выражало одновременно насмешку и отвращение, когда он смотрел на рвоту на полу. — Хорошо, что я захватил воду. — Он повернулся к татуированному парню. — Когда она очнулась, Карсон?

— Не слишком давно. — На лице Карсона читалось стопроцентное отвращение. — Она слишком болтлива.

Я едва ли слышала остальную часть их разговора из-за громкого звона в ушах. Казалось, будто в комнате мало воздуха.

Джеймс. Джеймс. Джеймс. Это было дело рук Джеймса. Нет, это что, какое-то извращенное издевательство? Насмешка? Зачем ему это? Я ведь считала его другом!

Холодный пот выступил у меня на лбу, а дыхание стало прерывистым и трудным.

— Зачем? — Мой голос был слабым, но тем не менее парни перестали разговаривать.

— Что «зачем»? — спросил Джеймс, откручивая крышку и поднося бутылку с водой к моим губам, будто не было ничего необычного в том, что меня похитили и связали. Я проигнорировала воду и посмотрела прямо ему в глаза.

— Зачем ты сделал это? — спросила я сквозь сжатые зубы.

Он вздохнул, опустил руку, закрутил крышку на бутылке и бросил ее в пакет, висевший на его руке. Затем кивнул Карсону, который, метнув в меня последний, полный отвращения взгляд, вышел через дверь, из которой ранее появился Джеймс.

Джеймс подтянул стул и сел прямо напротив меня. Слишком близко ко мне. Если бы я могла шевелиться, то отодвинулась бы на несколько сантиметров.

— Майя, Майя, Майя. — Он пытался встретиться со мной взглядом. — Ты сама во всем виновата, ты знаешь об этом? — Он говорил почти расстроенным голосом.

Я виновата? Он что, шутил? Да у него крыша поехала! Должно быть, эти мысли отобразились у меня на лице, потому что Джеймс лишь покачал головой и цокнул языком.

— Я правда думал, что мы будем хорошими друзьями. Когда я встретил тебя на вечеринке Стэна… Боже, ты была как глоток свежего воздуха. Особенно меня восхитило то, как ты набросилась на Романа. — Его взгляд вдруг наполнился злостью. — Если бы ты продолжала в том же духе, мы действительно могли бы подружиться. Но тебе приспичило встречаться с Паркером! — Лицо Джеймса помрачнело. — И, словно этого было недостаточно, ты еще и влилась в компанию Наследников. Ты жила в доме Карло. Бросила Паркера ради Романа. — Он невесело рассмеялся. — Оказывается, подъем по социальной лестнице волнует тебя куда больше, чем мне казалось!

Я буквально чувствовала, как кипит кровь.

— Я не взбираюсь по социальной лестнице, — прошипела я в ответ. — И я не собираюсь перед тобой отчитываться, но, чтоб ты знал, с Паркером мы никогда по-настоящему не встречалась, а с Романом я встречаюсь потому, что он мне действительно нравится!

— Конечно. Ведь в нем так много хорошего, — с сарказмом ответил Джеймс. — Пожалуйста, Майя, пощади меня. Хотя, должен признать, что все это к лучшему, потому что кажется, что этот маленький высокомерный ублюдок действительно влюблен в тебя, а это упрощает мою задачу.

Его слова вызвали у меня во рту кисловатый привкус. Хотя это могло быть связано с тем, что меня недавно стошнило.

— Какую еще задачу?

Он вздохнул.

— А ты не такая умная, как мне казалось. Все это было хорошо продуманным планом. Каждая деталь.

Каждая деталь? Хорошо продуманный план? О чем он говорит….

Внезапно я застыла, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не вырвать опять.

— Ты. Это ты нанял Лекси, — сказала я спокойным голосом.

Джеймс и бровью не повел.

— Да.

— Но зачем? — Похоже, это был вопрос дня.

Он вновь вздохнул.

— Ну, если ты не возражаешь, я отвечу на твои вопросы в том порядке, в котором они были заданы, — почти весело произнес мой бывший друг. — Именно я устроил Лекси в компанию твоего отца ассистенткой. Это было не трудно, учитывая, что мой дядя работает в отделе кадров, так что мне просто повезло. Как ты уже заметила, она очень хорошо справилась со своей работой. Хотя так и не затащила его в постель.

Джеймс ухмыльнулся.

— Это было бы намного интереснее. Потом я узнал, что ты в тот день полетела в Нью-Йорк. Неужели ты правда решила, что мы с тобой встретились там случайно? Мы оказались в одном и том же магазине — среди десятков других — и в одно и то же время! Вот это совпадение! — Он скривил рот. — Чтоб ты знала, я ни за что не стал бы делать покупки в «Барнис». Но я был там, следил за тобой. Я слышал, что вы планируете поехать в «Масу», поэтому позвонил Лекси и дал ей знать. Она убедила твоего отца отвести ее туда на ужин. Остальное ты знаешь. — Он усмехнулся.

Я была как разъяренный бык. Ему повезло, что я была связана, иначе он бы никогда не смог иметь детей. Нам не нужны в генофонде неуравновешенные, душевнобольные люди, как он. А я его еще другом считала!

Лицо пылало от унижения и мысли, что меня смогли так легко обмануть.

— Это что, какая-то семейная вендетта? — предположила я, желая подвинуть ногу еще чуть-чуть в сторону и треснуть Джеймса прямо по яйцам. А учитывая тот факт, что на мне до сих пор были шпильки, ему было бы больно. Очень. Сейчас больше всего на свете я хотела видеть, как Джеймс мучается.