Все, что мне нужно

— Давай, используй меня как холст.

Я стараюсь не чувствовать себя самодовольным, но мне нравится, как она смотрит на меня и как расширяются ее глаза.

— Не будь таким дерзким.

Лола отводит взгляд и падает на землю рядом, чтобы оседлать меня. Она сидит прямо над моей задницей, ее краски уже готовы к использованию.

Я усмехаюсь, кладу руку на другую и сверху голову.

— Ты усложняешь все.

— Я не хочу этого слышать, — игриво упрекает Лола.

— Что, ты меня проверяла? Не смущайся, Лола, можешь проверять меня столько, сколько захочешь.

— И кормить твое эго? Я так не думаю.

Я закрываю глаза, вдыхаю и чувствую холодную, влажную кисть, наполненную краской, на своей коже. Хотя я не против. Это отличное отвлечение от трудностей.

На Лоле нет ничего, кроме моей майки и трусиков. Так что на самом деле, если кто-то здесь и испытывает трудности, так это я.

Последний раз мы занимались физическим осмотром, когда были в Майами. Прошло всего несколько дней, а ощущение, будто прошла вечность.

— Но мне нравится, когда ты питаешь мое эго.

Я опираюсь локтем об пол, подпираю подбородок ладонью, и смотрю на нее. Но это большая ошибка, и я мгновенно об этом сожалею.

Член дергается, и мне приходится заставить себя не напрягаться. И не представлять, как бы она выглядела, если бы я вместо этого лежал на спине.

Захватывающая улыбка широко растянулась на ее лице. Половина волос рассыпается по плечу и ниспадает волнами. А другая половина заправлена за ухо. Моя футболка свернута вокруг ее бедер, обнажая каждый дюйм ее бедер. И когда смотрю между ними, я вижу ее черные трусики.

Я тяжело сглатываю, медленно поднимаю взгляд вверх, оценивая ее всю, прежде чем дважды бросаю взгляд на ее грудь. Ее соски твердые и прижимаются к ткани.

— Прекрати двигаться и повернись назад. Я не хочу все испортить.

Ее глаза не встречаются с моими. Они пристально смотрят на кисть в ее руке, пока она вращает ею вокруг палитры, смешивая краски.

Хотелось бы сказать ей, что она покраснела и сжимает бедра, но я сдерживаюсь. Мне и так сложно, а Феникс спит в своей кроватке.

Поворачиваясь обратно в прежнее положение, я закрываю глаза, сосредотачиваясь на том, как кисть скользит по моей спине.

После игры ребята решили устроить дома вечеринку. Поскольку все было в последнюю минуту, няни у нас не было. Лола настояла на том, чтобы я остался, но мне не хотелось быть там, где ее нет.

Даже если бы остался, я бы зациклился на интервью после игры и пил, пока не забыл об этом. Я делаю это время от времени, когда чувствую себя слишком возбужденным, чтобы сидеть на месте или вести машину. Это нездоровый способ преодоления трудностей, но в такие моменты это дает желанное облегчение. Но всё изменилось, когда Лола вернулась в мою жизнь.

— ТиДжей?

Лола подталкивает меня концом кисти, заставляя понять, что я отключился.

— Извини, что?

— Я знаю, что это невесело и, вероятно, не то, как ты хочешь провести субботний вечер. Я серьезно не против, если ты уйдешь. У меня есть картина, которую нужно закончить и отправить по почте, и еще домашние задания.

Она собирается встать, но я хватаю ее за лодыжку, крепко сжимая.

— Я никуда не пойду, и ты тоже, — улыбаюсь ей, надеясь успокоить. — Я просто немного… потерялся в своих мыслях, но клянусь, в этом нет ничего важного. Мне жаль, что я создал у тебя впечатление, что не хочу здесь находиться, потому что мне больше негде быть.

Лола кивает, возвращая улыбку, но она колеблется. Она смотрит на меня так, будто поняла все, о чем я думаю.

Ее тело расслабляется, когда отпускаю ее лодыжки, и Лола снова садится.

— Ты в порядке?

— Я… — поворачиваюсь обратно, кладу подбородок на скрещенные руки и скрещиваю лодыжку с другой, чтобы она не подпрыгивала.

— Ты можешь поговорить со мной. Я здесь, — тихо говорит она, прежде чем продолжить рисовать.

Я наслаждаюсь тишиной, впитывая ее тепло и наслаждаясь ароматом ванильных духов Лолы.

— Когда я впервые получил травму на первом курсе, то думал, что все кончено. Я думал, что никогда не восстановлюсь. Это звучит драматично, но в тот момент, клянусь, я так и думал.

Я шепчу слова, которые боялся произнести вслух. Она ничего не говорит и не мешает щетине скользить по моей коже. Дает мне смелость продолжать говорить.

— Получение травмы открыло глаза и это чертовски страшно. Я знаю, что вернулся лучше, чем когда-либо, но иногда страх снова получить травму ломает мне голову. А потом я думаю о том дерьме, которое говорят люди.

Комментарии, основные моменты после игр, интервью, вопросы и все, что произошло с тех пор, вызывают у меня холодную дрожь.

— Раньше меня это не волновало, но иногда я захожу в тупик из-за того, что обо мне говорят, как будто их слова будут определять мое будущее. Это смешно, но иногда кажется, что в их словах есть какая-то правда. Как будто я собираюсь достичь пика в колледже и ничего не добьюсь. Или что я добьюсь успеха, но понимаю, что какой бы талант у меня ни был, он не сравнится с талантом других. Я знаю, что сравнение — вор радости, и у меня дела идут лучше, но иногда бывают такие моменты. И еще эти дурацкие интервью. Боже, я ненавижу их.

Тяжесть этих слов спадает с груди, и впервые за долгое время мне становится легче дышать.

Чувствую, как Лола наклоняется, слегка нависая надо мной. Она играет с волосами у меня на затылке, вертя пальцем вокруг одного локона. Мне давно пора подстричься, но я знаю, как она любит играть с моими волосами, и мне это тоже нравится.

— Они любят злить тебя, потому что от тебя трудно добиться реакции. Ты не даешь им ничего, кроме убедительных ответов, несмотря на вопросы, которые они задают. Но иногда из-за того, что ты — это ты, ответы кажутся высокомерными. Временами это немного раздражает, но я знаю, что ты не имеешь в виду ничего плохого. Они этого просто не видят, и им все равно. Но не стоит ничего менять, чтобы их успокоить. В конце концов, ты непобедимый.

Моя голова откидывается назад. Я смотрю на нее через плечо.

— Ты преследовала меня.

— Я не хочу этого слышать.

Она садится и берет в руки кисть, которую положила.

Я не могу сдержать самодовольную улыбку на моем лице.

— Ты смотрела и читала обо мне.

— Серьезно? Из всего, что я сказала, ты понял именно это?

— Просто признайся. Это заставит меня чувствовать себя лучше, — изображаю грусть в голосе.

Уголок ее губы дергается, но Лола смотрит на меня невозмутимым взглядом.