Все, что не убивает...

Он подошел, обнял склонившую голову девушку. Наруто могла притворяться перед кем угодно, однако всегда снимала свою подвижную маску перед ним. Ей, ни разу не ходившей на серьезные миссии, тяжело было ходить через квартал и смотреть на людей, которых обрекли на смерть. И не иметь возможности предупредить их. Ни о чем.

– Я стану нукенином. Сначала проведаю Шисуи, прослежу за пересадкой глаз. Затем уйду в Акацуки, - он приподнял лицо жены, убрал выбившийся из прически локон за ушко. Такая маленькая и такая сильная. Ее поступки восхищали, заставляли гордиться тем, что эта девушка - его законная супруга. Только его, Учиха.
– Не хочу, чтобы они навредили тебе или Саске. А ты... расскажи ему обо всем, хорошо? Пусть он не мстит, а становится сильнее, чтобы возродить клан.

– И чтобы не допустить повторения истории, - прошептала Наруто. Уткнулась в жилет. Ее плечи содрогались.

– Я даже на племянников с розовыми волосами согласен, - попытался пошутить Итачи, хотя самому приходилось нелегко. Но он шиноби, он сделал свой выбор.

И ему придется с этим жить.

– А я постараюсь вернуть тебя в Коноху, - голубые глаза, яркие-яркие, как полуденное небо, в одно мгновение потемнели, как будто налетел шторм.
– Если бы у нас было больше времени, Итачи...

Что сделает с ними длительная разлука, когда они едва успели привыкнуть друг к другу?

Саске проснулся посреди ночи от нехорошего предчувствия. Весь день ему мерещилось сгустившееся в воздухе напряжение. Наруто и Итачи... они ждали чего-то нехорошего. Когда думали, что он не видит, переглядывались, мрачнели.

Он вышел из комнаты за водой. Парило, в доме царила страшная духота. Проходя мимо зала, он вздрогнул от неожиданности: у окна, в полной темноте, стоял невысокий силуэт, в котором Саске с трудом признал жену брата.

– Наруто?

Девушка вздрогнула, обернулась.

– Почему ты не спишь, Саске? Что-то случилось?

– Беспокойство какое-то нехорошее, - поежился младший Учиха.
– Гроза, наверное, будет. Не засну теперь.

Действительно, сонливости не было в помине.

– Дождя не будет, - Наруто включила свет.
– Присаживайся, мне нужно с тобой поговорить.

У Саске подкосились ноги. Плохое предчувствие навалилось, как тяжелая амуниция брата, которую он однажды без спроса примерил. Он опустился за стол. Наруто сидела ровно, прямо. На побледневшем лице выделялись ярким пятном искусанные в кровь губы.

– Расскажи мне, если возникнет вооруженное восстание внутри Скрытой Деревни, кто погибнет в первую очередь?
– спокойно спросила она, как будто заставляла вспоминать материал на уроке.

– Наруто, сейчас?
– простонал Саске.

– Да. Прошу.

На последнем слове ее голос дрогнул.

– АНБУ, охрана Хокаге, джонины, - как по учебнику принялся отвечать младший Учиха. Память выхватила маленький кусочек солнечной улицы, на которой играли дети-гражданские, шумели, смеялись. А рядом стояли их матери, тоже гражданские. И Саске впервые понял, насколько ущербной является информация в учебнике. Ведь в открытом противостоянии людям без чакры не успеть спрятаться и скрыться от боевых техник.
– Дети, взрослые-гражданские...
– потрясенно закончил он.

– Если это произойдет в Конохе, чем это грозит Деревне?
– продолжала спрашивать Наруто. Равнодушно, как кукла.

– В первую очередь ослабнет защита самой Деревни и приграничных земель. Что, в свою очередь, позволит другим поселениям нанести удар или воспользоваться нашей слабостью, - Саске вновь задумался.

У них в классе в свое время говорили о похищении принцессы клана Хьюга, стесняшки Хинаты. Непроверенная информация, вроде бы ее схватили ради Бьякугана. Глава еле успел отбить, но в том сражении погиб его младший брат. Если ослабнет защита, бьякуганщиков первых станут отсылать на задания, на которые они сейчас не ходят. А, значит, ослабнет оборона периметра клана, и любые разбойники смогут похитить додзюцу.

То же и с остальными.... За себя они смогут постоять, но за всю Деревню....

И это еще Саске не учитывал экономические причины, предприятия, такие, как у их клана.

– Наруто, к чему ты это ведешь?

– Клан Учиха замыслил переворот. Они планировали убить Хокаге и Старейшин, чтобы посадить своих людей на их место, - в синих глазах напротив - ни капли сомнения.
– Итачи... Итачи дали задание убить всех причастных к заговору.

Саске подскочил.

– Мама? Отец? Они... я должен предупредить их!

– Они замешаны, Саске.

– Нет...
– он отшатнулся.
– Нет, ты врешь. Я предупрежу их, они спасутся.

Он бросился к дверям, когда его остановил сдавленный звук. Медленно, очень медленно он повернулся.

Наруто сидела все также ровно, прямо. Лишь руки сжались в кулаки, и по подбородку текла тоненькая ниточка крови.

Наруто. Его наставница Наруто. Прокусила губу до крови. Саске показалось, что из-под него вынули опору. Он бессильно опустился на пол.

В его жизни Итачи всегда являлся недосягаемой величиной. Идеальный старший брат, гений, раньше всех окончивший Академию и поступивший в АНБУ, гордость его семьи. А затем появилась Наруто. Шебутная, веселая и тоже гениальная. А еще стойкая, сильная, уверенная в себе. В ее силе младший Учиха никогда не сомневался, потому что видел их с Итачи совместные тренировки. Но в отличие от брата, она была намного, намного ближе к Саске, проще и понятней.

Так в его жизни появилась вторая опора. Саске с ужасом осознал, что привык видеть улыбку на лице жены брата, ее постоянную веселость. Считал практически неуязвимой.

И не мог поверить, что она сейчас кусает губы до крови, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.

В этот момент он заметил алые, покрасневшие глаза. Она плакала, много плакала. И все равно старалась быть сильной. Ради него. Ради Итачи.

– Итачи...
– он поднял глаза.
– Что будет с ним?

– Он станет нукенином. Частью преступной организации Акацуки.

Впервые он увидел, как ломается человек. Наруто опустила голову, волосы скрыли ее лицо.

Перед Саске стоял сложный выбор. Там, в квартале, его брат убивал их родителей и других членов клана. Здесь, в комнате, могла сломаться от непомерной ноши Наруто, которая сейчас так же, как и он, лишалась семьи.

Он никак не мог поверить, что его мама, добрая мама участвовала, поддерживала отца в заговоре. Хотела пожертвовать всей Деревней, чтобы помочь захватить власть. Это не вязалось с ее ласковыми руками, доброй улыбкой, запахом домашней выпечки и риса.