Все, что останется

– Ы-ы-ы… – Ничего членораздельного у верзилы не получалось. Олег отпустил потерявшего былой бравый вид парня и спокойно уселся на скамейку, словно ничего не случилось. Казалось, он потерял всякий интерес к происходящему, но из-под прикрытых век острый взгляд провожал каждое движение приходящего в себя верзилы. Тот встал и, мелко семеня, направился обратно. Пару минут Олег смотрел, как он о чем-то напряженно разговаривает с друзьями, поглядывая в его сторону. Но слава Мамая была слишком красноречива, чтобы рисковать и связываться с таким странным мужичком, который не боится и никуда не уходит, явно уверенный в себе и своих силах. Уроки, которые были вбиты на зоне, очень хотелось забыть, а лучше и не знать никогда. Но именно там он усвоил, что бить надо первому, а сявки остаются сявками, даже в толпе.

Спустя полчаса утренний инцидент оказался забыт. Работа затянула, и Олег лишь к вечеру, да и то уже со смехом, вспомнил утреннее приключение, добавившее адреналина в и без того насыщенную жизнь.

Сегодня был день зарплаты, и у Тимура, как всегда, не было настроения. Расставаться с деньгами он не мог на уровне подсознания и до боли. Порой складывалось ощущение, что даже купюры он выбирал похуже, самые мятые и надорванные. Со смехом и не скрываемым злорадством они меняли их на новые здесь же, в магазине, возвращая потрепанные банкноты. Тимур приходил в бешенство, на что Вера невозмутимо заявляла: «Не хотите – не буду отпускать. Так и скажу: в нашем магазине расчет только по карточкам». Все знали полное недоверие Тимура к современным способам оплаты и любовь только к живой наличности, которую можно ощутить в руках. Вот и сейчас он протянул Олегу пачку смятых купюр, демонстративно отвернувшись.

– Не хватает. – Олег давно привык к этому моменту и мог бы не пересчитывать. Вопрос стоял лишь в том, сколько сегодня решил зажать Тимур.

– Правильна всо. Лук пропал почты вэсь. Пачыму нэ сматрэл?

– Ты что покупал, то и сгнило. И не гони фуфло! – Олег перешел на феню непроизвольно. Он старался себя контролировать, но сейчас было не до того. – Думал барыгу развести, а он тебя кинул. Бабки гони все.

– Вай! Я вас кармлу, паю, я вас здэсь всэх сматру, а вы… – Что «а вы» Тимур не договорил. Он и сам знал, что хотел купить полмашины дешевого лука, а привезли ему сгнивший, и перебирать там было нечего. До последнего он пытался продать хоть что-то или хотя бы высчитать. Но здесь все уже были научены горьким опытом.

– Вот скажи – кормилец. И не надо здесь слезу вышибать, несчастный ты наш. И вот что, – Олег уже успокоился, но решил решать все вопросы сразу, – со следующего месяца моя зарплата вырастает. Я хочу получать как продавщицы.

– Алэг, зачэм гаварыш так? Нэт дэнэг. – Тимур развел руки в стороны, показывая, что у него нет ничего.

– Да мне все равно, есть или нет. У Резо есть, и он меня зовет. Его грузчик опять забухал. Или ты платишь, или он. Мне ведь без разницы, где я буду в подсобке сидеть.

– Рэзо кинэт. – Тимур не любил конкурентов, особенно, если они были из другого клана. – У тыбя нэт дакумэнтов, нычего нэт. Я тыбя на чэснам словэ дэржу. Гдэ ты найдош такого, как я?

– Ой, не надо меня лечить. Чэсны ты наш. – Олег не удержался и спародировал Тимура. – Платишь или нет? Кстати, ты от жизни отстал. Здесь уже ни у кого документов нет, а работать кому-то надо. За копейки, как в рабстве, уже никто не работает. Капитализм на дворе, правда, странный он какой-то. – Последние слова он произнес тише, словно сам не понимал, что сейчас происходит.

– Падумат нада. – Тимур явно тянул время.

– Я засек время. – Олег поднял рукав рабочей куртки. – Тридцать секунд. Время пошло.

– Алэг. Зачэм?

– Ты вообще не шаришь? – Терпение начинало заканчиваться. – Мне денег больше дают. Я уйти собираюсь. Или ты вообще русский не понимаешь?

– Зачэм спэшиш? Завтра пагаварым. – Тимур не сдавался до последнего.

– Осталось десять секунд. – Олег решил не отвечать и не отрывался от бегущей стрелки. – Время! – Он прошел в подсобку и начал собирать свои вещи. Собственно, там были только чашка, чай и сахар.

– Нэт дэнэг. Давай выхадной дам. – Тимур выдохнул с грустью, но Олег не обернулся, продолжая аккуратно складывать все в пакет. – Вай! Грабитэль! Буду платить. – Он махнул рукой и ушел, не оборачиваясь.

Олег с усмешкой выставил все обратно. Пусть у него нет трудовой, пусть нет жилья, но его уже знают, и ни для кого не секрет, что ему можно доверять и он всегда на работе. Это было несложно, но ценилось необыкновенно. И Тимур тоже знал, что другого такого не найдет. Настроение было хорошим, и день казался прожитым не зря. Вот только нужно еще сегодня доделать то, что не успел, а точнее, на что не хватило мыслей вчера вечером. Тогда будет полное удовлетворение и от дня, и от проделанной работы. И Тимур не кинет. Никуда он не денется. А значит, со следующего месяца у него будет чуть больше денег. Они сейчас очень кстати – впереди ждут серьезные траты.

Глава 11

Лицо Платона несло тяжесть неумеренного потребления алкоголя все последнее время, но выглядел он с утра более-менее прилично. Роберт попытался принюхаться и с удовлетворением отметил, что товарищ пусть и без настроения, но вполне вменяем.

– Ну что? Ты совсем не плох. – Он смотрел, как Платон пристегивает ремень безопасности. – Нас ждут великие дела!

– Сразу бросать пить нельзя. Пару часов я продержусь, но потом как хочешь, с тебя пиво.

– Интересно, а чего с меня? – Роберт понимал, что денег у Платона нет, но и у него печатного станка не наблюдалось.

– Потому что мы теперь компаньоны.

– Ты мне, компаньон, вот что скажи: у тебя долгов много? – Вчера вечером, вдруг подумав об этом, Роберт долго не мог заснуть.

– Аренда и Маше зарплата. Обещает подать на меня в суд.

– Маша – это кто?

– Маша – это мой бухгалтер, секретарь и… – Фраза Платона зашла в тупик, вдруг оборвавшись.

– Сейчас догадаюсь. – Роберт уже все понял. – Твоя любовница.

– Любовница бывает у женатых. В данном случае правильно сказать – девушка. Была. – Платон осекся.

– Нехорошо. Кинуть такого ценного работника бессовестно и даже глупо. Рабочие романы заканчиваются или свадьбой, или скандалом. – Роберт прикидывал варианты.

– Чувства остались?

– Какие нахрен чувства?! Она видеть меня не хочет. Через подругу звонит, чтобы деньги забрать. Я отдам. Только вот пока нечего.

– Что думаешь делать?

– Да я из-за нее и пью. – Платон вдруг как-то сразу размяк. – Я ее люблю, а она вот… – Он махнул рукой.

– Скажу так: способ борьбы с горем ты выбрал не самый удачный. Но рассчитаться нужно обязательно.

– Мораль читать будешь? – Платон начинал нервничать.

– Делать мне больше нечего. Пошли, мы приехали.

Под кабинетом Тамары Францевны толпился народ, но вид двух строгих, подчеркнуто вежливых и уверенных мужчин заставил очередь расступиться.

– Тамара Францевна, здравствуйте. – Роберт решил не давать слова Платону, боясь, что он испортит ситуацию. – Прежде чем мы перейдем к бумагам, я сразу извинюсь за моего помощника. – Он видел и округлившиеся глаза Платона, и растерянность начальницы ЖЭКа при виде должника. Но вставить слово она не успела. – Здесь маленький презент. Мне буквально вчера привезли отличного угря и баночку шикарной икры. – Здесь он врал, но проверить все равно никто не смог бы, а женщина таяла прямо на глазах. – Оплату мы проведем буквально через час. Я только соберу все счета. И даже предоплату я вам гарантирую сегодня же. Надеюсь, у нас ничего не изменилось?