Все дороги ведут сюда

— Бадди?

— Хм?

— Я хочу, чтобы ты знала… Амос собирается убить тебя.

Наверное, это было единственное, что могло меня тогда рассмешить, и я рассмеялась. Тогда я сказала ему абсолютную правду.

— Это нормально. Я с нетерпением жду этого.

Глава 22

Всё болело.

Буквально каждая часть моего тела так или иначе болела. От моих бедных пальцев ног, которые, казалось, кровоточили, до моих травмированных икр, до моих измученных бёдер и ягодиц. Если я сосредоточусь достаточно сильно, мои соски, вероятно, тоже будут болеть. Но больше всего по дороге домой пострадали мои руки и предплечья.

Эти сто двадцать минут я потратила на то, чтобы изо всех сил вцепиться в руль, чаще всего задерживая дыхание.

Если бы я не провела последние несколько часов в ужасе, мое тело, возможно, было бы способно суммировать неподдельный страх перед камнями и колеями, по которым я ехала. Только потому, что я была так сосредоточена на том, чтобы следовать за Роудсом и не наезжать на что-нибудь острое, я не потеряла контроль, когда мы ехали очень медленно. И если бы я не была такой уставшей, я бы, наверное, обрадовалась, когда мы наконец добрались до шоссе.

Именно тогда мне, наконец, удалось выдохнуть, глубоко и полностью, с основания моего живота.

Я сделала это.

Я действительно сделала это.

Должно быть, это облегчение удерживало меня от дрожи всю оставшуюся часть пути. Но в тот момент, когда я заглушила машину, меня осенило. Это было как удар слева в лицо, когда этого не ожидаешь.

Я выдохнула за долю секунды до того, как все мое тело начало трястись. В шоке, в страхе.

Наклонившись вперед, я прижалась лбом к рулю и задрожала от шеи до икр.

Я была в порядке, и это все, что имело значение.

Я была в порядке.

Дверь слева от меня открылась, и прежде чем я успела повернуть голову в сторону, мне на спину приземлилась большая рука, и внутри машины раздался хриплый голос Роудса:

— Я здесь. Я присмотрю за тобой. Ты будешь в порядке, ангел.

Я кивнула, мой лоб всё ещё был на руле, даже когда моё тело пронзила ещё одна сильная дрожь.

Его рука скользнула дальше по моему позвоночнику.

— Ну же. Пошли внутрь. Тебе нужна еда, вода, отдых и душ.

Я снова кивнула, у меня в горле образовался узел.

Роудс потянулся сзади меня, и через мгновение мой ремень безопасности ослаб. Роудс помог мне сесть, позволив ремню встать на место. Я взглянула на него, когда он наклонился вперед, и, прежде чем я поняла, что происходит, его руки скользнули подо мной, одна под колени, другая под лопатки, и он поднял меня. Я прижалась к его груди.

И я сказала: «Ох» и «Роудс, что ты делаешь?»

И он сказал: «Несу тебя наверх».

Он закрыл дверь бедром, прежде чем начал двигаться к гаражу, неся меня, как будто это не имело большого значения. Дверь была не заперта, так что все, что ему потребовалось, это быстрый поворот запястья, чтобы открыть ее, прежде чем мы зашли.

— Если ты мне поможешь, я смогу сама подняться по лестнице, — сказала я ему, глядя на серебристо-каштановые волосы на лице, покрывающие его челюсть и подбородок.

Его серые глаза метнулись ко мне, пока он делал один шаг за другим.

— Ты можешь, и я бы помог, но я могу сам справиться.

И словно доказывая свою точку зрения, он прижал меня к себе крепче, ближе к этой широкой груди, которая была самым большим облегчением в моей жизни, когда я заметила, как он выходил из машины несколько часов назад.

Он пришел за мной. Я сжала губы и взглянула на свои руки, которые я держала на груди, и почувствовала, как слезы навернулись на мои глаза. Во мне снова вспыхнул тот самый знакомый страх, который я подавляла всю дорогу домой.

Ещё одна дрожь пробежала по мне, сильная и мощная, выманив ещё несколько слез на мои глаза.

Я чувствовала взгляд Роудса на моем лице, пока он продолжал подниматься по лестнице, но он не сказал ни слова. Его руки каким-то образом прижали меня еще ближе, его рот тоже приблизился, и если бы я не закрыла глаза, я была почти уверена, что увидела бы, как он коснулся губами моего виска. Вместо этого все, что я сделала, это только ощутила его, легкое и, более чем вероятно, случайное прикосновение.

Я втянула воздух и задержала дыхание, когда он опустил меня на кровать и тихо сказал:

— Прими душ.

Открыв глаза, я обнаружила, что он стоит почти прямо передо мной. Он нахмурился, когда я кивнула.

— От меня воняет, извини, — извинилась я, едва выговаривая слова.

Его хмурый взгляд стал еще суровее.

Я сжала губы.

Голова Роудса склонилась набок, в то же время его взгляд скользнул по моему лицу, и он очень осторожно сказал:

— Ты испугалась, ангел.

Я кивнула, затаив дыхание и пытаясь проглотить эмоции, застрявшие в горле.

— Я просто подумала… — Я всхлипнула, мои слова превратились в хрип.

Роудс продолжал смотреть на меня.

Я сжала пальцы на коленях, почувствовав, как трясется колено, и прошептала:

— Помнишь, однажды я сказала тебе, что не боюсь смерти? — Я сморщила лицо и почувствовала, как слеза выкатилась из глаза, стекая по щеке. — Я лгала. Я испугалась. — Еще несколько слез потекли мне на подбородок. — Я знаю, что не умерла бы, но я все равно думала, что раз или два…

Своей большой-большой рукой он охватил половину моего лица, прежде чем сделал то же самое с другой стороной, и за то время, которое мне понадобилось, чтобы понять, что он делает, я снова встала, и его руки снова обняли меня. Затем он сел, и я оказалась на нем сверху, перекинув ноги через его бедра, прижавшись плечом к его груди, лицом к его горлу, и по мне снова пробежала дрожь.

— Я была так напугана, Роудс, — прошептала я ему в кожу, когда его рука низко обвила мою спину.

— Теперь ты в порядке, — хрипло сказал он.