Все дороги ведут в «нигде»

Кирилл заметил группу людей неподалёку. Мужчина с фиолетовыми волосами размахивал стопкой книг и выкрикивал:

– Эксклюзивные издания Говорова! Только сегодня с добавленными главами!

Толпа вокруг него спорила, перекрикивая друг друга.

– Ты ничего не понял! – выкрикнул один из мужчин. – Говоров учит, что каждый может быть свободен! Это философия полного освобождения!

– Нет! – возразила женщина с презрением. – Он говорит, что реальность – инструмент! Ты даже не читал его как следует!

Кирилл наблюдал за ними, чувствуя, как нарастает тошнота.

– Это безумие, – прошептал он. – Это совсем не то, что я хотел.

Он повернулся к Алине, но её лицо оставалось холодным, безучастным.

– Почему они сделали из меня пророка? Почему используют моё имя так?

– Потому что ты популярен, – спокойно ответила она. – Здесь твои книги – основа их культуры. Люди используют их для оправдания своих действий. Для одних ты герой, для других – инструмент, для третьих – объект подражания. Они сделали тебя идолом, потому что ты увидел их мир.

Кирилл молчал, его взгляд блуждал по улицам. Рекламы с его именем мелькали повсюду: «Ароматы свободы», «Курсы создания реальности от Говорова». На углу уличный торговец кричал, рекламируя товары «вдохновлённые идеями пророка». А рядом кто-то держал плакат с его изображением, перечёркнутым красной линией, с лозунгом: «Истинная правда за пределами его слов!»

Кирилл снова повернулся к Алине. Его глаза полыхали гневом и замешательством.

– Это ненормально! Я никогда не хотел ничего подобного!

Она смотрела на него спокойно, её голос был тихим, почти равнодушным.

– Ты исполнил свою роль, Кирилл. Теперь решай, что делать дальше.

– Это… это моральный хаос. Они извратили всё, что я пытался сказать. Это не мой мир!

Алина посмотрела на него с оттенком сожаления. Её голос прозвучал мягко, но твёрдо:

– Кирилл, теперь это твой мир. Они сделали тебя символом. А здесь символы быстро становятся мишенями. Ты либо играешь по их правилам, либо они уничтожат тебя.

– Я не хочу играть в их игры! – закричал он, его голос сорвался.

Алина сделала шаг ближе, её голос опустился до шёпота:

– У тебя нет выбора. Здесь ты не просто писатель. Ты легенда. А легенда никогда не принадлежит только себе.

Её пристальный взгляд будто проникал в самую суть его души.

– Ты стал частью этого мира так же, как он стал твоим творением. Они взяли твои слова и превратили их в реальность. Это цена вдохновения.

Кирилл смотрел на неё, его дыхание стало прерывистым. Вокруг него развернулся кошмар, оживший наяву. Его слова, его книги, его имя – всё это было искажено, переписано для чужого нарратива.

Он не мог примирить хаос вокруг себя с мирами, которые он строил в воображении. Его взгляд встретился с глазами Алины. Её спокойствие только усиливало его внутренние муки.

– Это не может быть реальным, – прошептал он. – Это не то, что я хотел создать.

Алина сделала шаг ближе и осторожно коснулась его руки.

– Я знаю, принять это тяжело, Кирилл. Но это сила твоих слов. Они обрели свою собственную жизнь, свою реальность.

Он отдёрнул руку и отвёл взгляд, беспокойно глядя на город. Над улицей пролетел автомобиль футуристической формы – чёрное стекло, отражающее огни города, словно он был вырезан из ночи.

Автомобиль приземлился с почти бесшумным гулом, и двери открылись, обнажая три фигуры. Кирилл напрягся, пытаясь разглядеть их. Двое мужчин и женщина, одетые в облегающие костюмы из гибкого материала. Их черты были слишком правильными, движения – неестественно слаженными.

– Добро пожаловать, Кирилл Максимович, – произнесла женщина с безупречно ровной интонацией.

– Садись в машину, – сказала Алина, сделав шаг вперёд. – Мы едем домой.

– К кому домой? – Кирилл смотрел на неё с недоверием.

– К тебе, – спокойно ответила она.

Кирилл нахмурился, но, понимая, что выбора у него нет, сел в автомобиль. Машина плавно поднялась в воздух, и город развернулся под ними, как бесконечный ковер из света и тени. Гул двигателя был почти неслышен, транспортное средство скользило, словно управляемое самим воздухом.

– Что это за место? – прошептал Кирилл, не отрывая взгляда от ночного пейзажа.

– Это Ксенополия, или проще говоря параллельный мир, Анти-Россия, – мягко ответила Алина. – Мир, основанный на принципах, которые ты описал в своих книгах.

Кирилл покачал головой, его мысли метались в хаосе.

– Я никогда не хотел, чтобы мои слова использовали так.

Алина слегка улыбнулась, её взгляд оставался спокойным.

– Как писатель-фантаст, ты знал о существовании параллельных миров. Но это первый раз, когда ты переживаешь это лично. Не переживай, Кирилл. Всё станет яснее, когда мы доберёмся домой.

Слово «дом» отозвалось в его сознании горьким эхом. Его похитили, перенесли в место, о котором он не знал, а теперь везли в дом, которого он никогда не видел. Кирилл бросил взгляд на Алину. Её глаза, отражавшие огни города, оставались собранными и спокойными, как будто всё происходящее было частью обычного дня.

Он понимал: выбора нет. По крайней мере, пока ему придётся довериться ей.

– Мир, в котором мы сейчас находимся, – один из 237 известных параллельных миров, – продолжила Алина. – Здесь история шла по сценарию, похожему на твой, но с отличиями. Иногда значительными. Я расскажу тебе позже.

Её взгляд устремился к окну, где огни города превращались в размытые линии цвета.

– Ты будешь поражён тем, что здесь произошло.

Её слова повисли в воздухе, как обещание откровений, которые ещё только предстояло услышать. Кирилл почувствовал смесь тревоги и предвкушения. Он привык создавать миры своими словами, но никогда не думал, что окажется внутри одного из них.

По мере того как машина поднималась выше, город под ними менялся. Сверкающие башни уступили место жилым районам с домами, стоящими ровными рядами, как на тщательно расставленной модели.

– Ну вот мы и приехали, – сказала Алина, когда машина начала спускаться.

Кирилл выглянул в окно и увидел футуристическое здание, возвышающееся посреди идеально ухоженного газона. Его острые углы, стеклянные стены и голографические проекции, кружившиеся вокруг фасада, выглядели так, будто это место пришло из другой реальности.