Все и немного больше

— Представь себе, что произошел экономический спад, и продажа упала, — вмешалась миссис Файнман. — Или какой-нибудь крутой конкурент решит отбить клиентуру…

— Торговать предметами роскоши — дело рискованное. Тут трудно все рассчитать и предусмотреть. Плохо идет продажа один сезон и… — Мистер Файнман снова щелкнул пальцами. — Я знал умных, способных менеджеров, которые начинали дело и прогорали меньше чем за год.

— А после этого люди не захотят иметь с тобой дела. Работу найти будет практически невозможно.

— Ты еще очень молода, чтобы, принять на себя такой груз ответственности.

— С твоим чутьем и вкусом, — продолжала миссис Файнман, — ты сможешь достичь успеха в качестве управляющего любого крупного розничного магазина…

— Ради собственного же блага забудь об этой идее…

— Рой, дорогая, мы слишком любим тебя, чтобы позволить пойти на подобный риск.

Под двойным натиском Файнманов решимость Рой ослабела, и ее идея начинала казаться смехотворной. Однако, сосредоточенно рассматривая пол, она мысленно находила контраргументы. Фактически она создала эту фирму. Просчеты в закупке товаров случались, но вовсе не по ее вине. Зато именно благодаря ей клиентки стали заказывать и покупать ансамбли, а не отдельные предметы туалета. «Патриция» — это и мое детище, думала она. Через неделю ее желание приобрести «Патрицию» переросло в решимость. Анализируя причины своих честолюбивых устремлений, она приходила к выводу, что руководствуется скорее эмоциями. Ей хотелось бросить вызов, заполнить образовавшуюся пустоту в своей жизни.

Когда Файнманы отказались от своего первоначального намерения снизить цены на имеющиеся в ассортименте товары, Рой поняла, что они всерьез обдумывают ее предложение. А в марте они наконец согласились продать ей товары и все имущество магазина по цене, определенной бухгалтером, с рассрочкой на три года и со сдачей помещения в аренду на двадцать лет. По настоянию их адвоката на обоих договорах поставил свою подпись также и Джошуа.

Уже в первые месяцы суровые пророчества Файнманов стали сбываться. Некоторые из более старых — и более богатых — клиенток предпочли покупать наряды у Амелии Грей или в других магазинах. Поставщики любили Рой, но это не помешало им проявить осторожность. Они стали требовать уплаты за товары при доставке. Рой отказалась взять взаймы у Ферно и добилась получения займа в Американском банке, вторично заложив дом. Она экономила на всем и работала по шестнадцать часов в сутки.

Когда осенью ей понадобилось ехать за товарами в Париж, она полетела чартерным рейсом, сняла комнату без ванны на улице Абесс, недалеко от высокого серого здания с облупившимися гипсовыми ангелами, где Джерри когда-то снимал студию. Отель был дешевым, однако чистым, но с ее стороны было ошибкой снова оказаться на Монмартре. По ночам она мучилась от тоски и бессонницы. Днем Рой была занята делами, изучала новые веяния в моде, тщательно отбирала товары, хотя, может быть, иногда бывала несколько рассеянной.

После Парижа она отправилась в Милан для ознакомления с итальянской модой. За день до отъезда она на поезде второго класса съездила в Рим. Ей очень хотелось встретиться с новой модельершей по имени Франческа. Франческа использовала романтические, дорогие ткани. Фасоны ее весенней коллекции были рассчитаны на так называемую американскую фигуру и пользовались огромным успехом. Соответственно успеху были и цены. Рой провела в Риме восемь наполненных волнениями часов и разместила заказ на гораздо большую сумму, чем рассчитывала первоначально.

Вернувшись в свой отель, Рой растянулась на мягком матрасе, переживая перипетии дня. Все же я сделала это! Выложат ли клиентки «Патриции» деньги за произведения неизвестной модельерши? Она не заметила, как задремала. Ее разбудил настойчивый стук в дверь.

— Синьора Орак, синьора Орак, вас к телефону.

Рой никого не знала в Риме и в панике решила, что ее вызывают по междугородному телефону, чтобы сообщить о каких-то неприятностях дома.

— Да? — выдохнула она в трубку.

— Рой? — сказал мужской голос. И она поняла, что говорит американец. — Это Линк Ферно.

Рой опустилась в кресло.

— Голос из прошлого, — удивленно произнесла она. — Откуда ты узнал, что я здесь.

— Франческа — моя приятельница. Она целых полчаса восхищенно говорила об огромном заказе для Беверли Хиллз, называла тебя большой умницей, очень сердечной женщиной.

— Значит, я показалась ей?

— Послушай, я понимаю, что делаю это в последнюю минуту, но как насчет обеда?

— Ой, Линк, мне так осточертела моя столовая!

Он появился у Рой в половине девятого.

Рой видела Линка после войны всего один раз, в старом доме Ферно на празднике. В ее памяти запечатлелся образ загорелого морского офицера. Лицо нынешнего Линка было более бледным и худощавым, а в итоге и более доброжелательным. Побыв с ним пару минут, она согласилась со своим прежним эпитетом, который когда-то придумала для характеристики Линка: чистый.

Он привез ее в роскошный ресторан «Остариа делль Орсо». Их провели мимо столиков, за которыми обедала и оживленно разговаривала нарядно одетая публика, в небольшой зал с массивным черным камином.

Когда официант нарезал тонкими ломтиками розовую ветчину, Рой сказала:

— Я слышала об этом месте, но не думала, что оно такое древнее.

— Это гостиница тринадцатого века. Кое-кто, особенно из числа людей, близких к владельцу, утверждает, что Данте спал в этой комнате, да и Леонардо да Винчи тоже. Мне не удалось найти подтверждение этому, но зато есть доказательства, что здесь бывали Рабле и Монтень.

— Би-Джей говорила мне, что ты единственный исследователь в Европе.

— Это очень похоже на мою сестру. — Он ласково и чуть грустно улыбнулся.

Еда была острая и обильная.

— За одну такую ночь в Риме можно вполне набрать десять фунтов. — Рой зачерпнула полную ложку заварного крема и с аппетитом отправила ее в рот. — Линк, после этого нужно целый месяц сидеть на диете.

Линк поднес зажженную зажигалку к ее сигарете, затем раскурил трубку и, пуская кольца дыма, стал выжидающе смотреть на Рой. Но чего он ждал? Ведь не рассчитывал же он, что она станет рассказывать о Мэрилин?

Линк покатал Рой на «фиате» по ночному Риму, провез мимо развалин Форума и Колизея. Всякий раз, когда он поворачивался к ней, она видела — или полагала, что видит, — блеск ожидания в его глазах. У ее отеля они припарковались, поднялись по испанской лестнице наверх, и Рой смогла увидеть лежащий внизу город с освещенными куполами, шпилями и древними монументами.

— Рой, — медленно произнес Линк, — я хочу, чтобы ты услышала это от меня. На Рождество я собираюсь жениться.

Повернувшись, Рой сжала его руку. Би-Джей неоднократно авторитетно заявляла, что Линк останется холостяком, потому что все еще без ума от Мэрилин. (Рой часто не без зависти думала, за что двое мужчин так любят ее сестру, что теряют разум.)

— Жениться? Зимняя свадьба, — довольно глупо отреагировала она, чтобы скрыть удивление.

— Мне за сорок…

— Видимо, для этого есть вполне романтическая причина.