Всё имеет свою цену

Долгий монотонный стук вывел Эсмерленд из спасительного забвения. Кое-как выбравшись из спальни, она открыла дверь и впустила Галандиль.

— Дорогая моя… — эльфийка крепко прижала её к себе.

— Уже знаешь? — ничего не выражающим голосом спросила Эсмерленд.

— Во дворце слухи распространяются неимоверно быстро, но мне сказал Арагорн. Когда я узнала, хотела сразу прийти к тебе, но он не велел… Ты всю ночь плакала? — спросила Галандиль, всматриваясь в истощенное лицо своей воспитанницы.

Эсмерленд повернулась к зеркалу и взглянула на свое отражение. Красные глаза и распухшее от слез лицо, растрепанные волосы и измятое платье: вот как сейчас выглядела королева Лихолесья. И чувствовала она себя не лучше.

— Девочка моя, нельзя так убиваться. Тебе нужно думать о новой жизни, растущей внутри тебя, — разумно говорила сероглазая эльфийка, хотя у самой сердце разрывалось от боли.

Она не понимала, за что Эсмерленд выпало такое испытание, неужели простое женское счастье — это так много?

— Больше не будет слёз, мне кажется, я выплакала свое сердце и душу. — Немного постояв в тишине, она добавила:

— Я хочу уехать сегодня. Собери все самое необходимое, а остальные вещи пусть отправят следом. Я сейчас попробую привести себя в порядок, а ты передай пожалуйста Арагорну моё желание. Пусть все организует, сама я не в состоянии этим заниматься.

— Хорошо, я всё передам и немедленно займусь сборами. Я принесла тебе завтрак: тёплое молоко, кашу с орехами и немного хлеба. Поешь?

— Я не уверена, что смогу поглотить хоть кусочек, но я обещаю попробовать. Силы мне ещё понадобятся, — с неким подобием улыбки произнесла Эсмерленд.

Галандиль кивнула ей и двинулась к выходу, но замявшись у двери, она нерешительно спросила:

— Ты так и не сказала Его Величеству о ребёнке?

— Нет! — отрезала Эсмерленд. — И больше не поднимай эту тему, Галандиль, дабы не гневить меня, — со сталью в голосе предупредила она.

Галандиль обиженно поджала губы, но промолчала. Сейчас с ней говорила не её маленькая воспитанница, а настоящая королева.

Когда дверь за ней закрылась, Эсмерленд устало опустилась в кресло и начала снимать с себя драгоценности. Кольца и браслеты летели на столик. На секунду она задержала пальцы на своём обручальном кольце, а потом также кинула его в общую кучу. Расшнуровав платье, Эсмерленд встала и скинула его. Переступив через измятую груду зелёного шёлка, она открыла дверь в купальню. Ещё вчера такой великолепный, наряд остался бесформенной кучей валяться на полу, напоминая поломанную жизнь Эсмерленд.

Галандиль, как и обещала, с невероятной скоростью собрала все, что может понадобиться в дороге и передала Арагорну слова сестры. В конюшне уже готовили лошадей, а командир дворцовой стражи собирала отряд, чтобы доставить королеву в целости и сохранности в Ривенделл.

Тауриэль вспомнила утренний разговор с владыкой и тяжело вздохнула.

— Тауриэль, собери столько охранников сколько считаешь нужным, — не глядя на неё, распорядился король. — Эсмерленд привязалась к тебе, хотя и не признаёт этого, поэтому именно тебе я доверяю эту миссию.

— Владыка, не волнуйтесь, лес в последнее время стал не так опасен. Пауки давно не заходили за оградительные чары. Я уверена, что вам не нужно беспокоиться, Её Вел… госпожа Эсмерленд будет под надёжной охраной доставлена в Ривенделл.

— Хорошо. Ступай.

Эллет поклонилась ему и начала спускаться вниз, как опять услышала его властный голос.

— Тауриэль, чтобы ни один волос не упал с её головы. Не подведи меня, здесь больше некому за тебя вступиться.

— Я не подведу, — твёрдо заявила она и, дождавшись лёгкого взмаха руки, продолжила спускаться.

Да, ещё некоторое время назад она бы с радостью избавилась от Эсмерленд, а сейчас… Тауриэль поймала себя на мысли, что она тоже привязалась к непокорной королеве. В чём, естественно, она никогда не признается. Ей нравился весёлый нрав и лёгкость девушки. Она всегда была в хорошем настроении, а её смех постоянно звучал во дворце.

Эсмерленд открыла шкаф и достала наряд, который давно не надевала. Белоснежная хлопковая рубашка открывала ложбинку груди, а тёмный корсет делал талию ещё тоньше. Чёрные штаны плотно прилегали к бедрам и были гораздо удобнее юбки. Для королевы этот наряд был слишком обычный и простой, а для неё, Эсмерленд, в самый раз.

Она быстро скинула тонкую сорочку, отбросив её ногой под кровать, и оделась. Последний раз проведя гребнем по волосам, она отметила, что выглядит не так уж и плохо. Схватив свой меч, она вышла из королевских покоев, не бросив даже прощального взгляда на комнату.

В коридорах дворца практически не было эльфов, что в данной ситуации несомненно радовало. Праздник, наверное, длился до утра, а Эсмерленд сейчас как раз никого не хотела видеть. Те же, кто все-таки попадался, кланялись и быстро отводили глаза. Но она успела заметить несколько сочувственных взглядов и пару откровенно торжествующих. Воистину, в этом дворце сплетни распространяются с неимоверной скоростью.

За следующим поворотом она прямо-таки налетела на Арагорна.

— Ты уже готова? — бодро спросил он.

Арагорн знал, что ещё с детства сестра не выносила жалости. Если Эсмерленд было плохо или больно и её начинали жалеть, она ещё больше расстраивалась и убегала. А когда возвращалась, была в скверном настроении, потому что стыдилась своих слёз. Но он не мог не спросить:

— Как ты?

Эсмерленд кинулась в объятия брата, вдохнув родной запах. Оторвавшись от него, она сказала:

— Уже лучше.

— Мы можем отправляться прямо сейчас, если ты этого хочешь.

— Да, хочу. Подождите меня во дворе, я схожу кое-куда и приду.

— Хорошо, твои вещи отправят за нами, когда их полностью упакуют.

Эсмерленд кивнула и пошла на кухню. Ей всегда нравилось возиться с едой, и даже став королевой, она не оставила этой привычки. Она вошла в аппетитно пахнущее помещение и посмотрела по сторонам. Она пыталась поймать хоть чей-нибудь взгляд, но повара упорно прятали глаза. Грустная усмешка коснулась её губ. Дверь открылась и вошёл Аэлдир, главный на кухне. Высокий обаятельный эльф с очень хорошим чувством юмора. Эсмерленд быстро с ним подружилась и сейчас хотела попрощаться.