Все корабли Астрала
Шрифт:
Охотник медленно двинулся вперед, прошел мимо каменной колоны с едва тлеющим факелом и постепенно нагнал дружину гибберлингов, заглядывавших за решетки, вделанные в стены. Это были настоящие камеры – выдолбленные прямо в скале, закрытые ржавыми решетками и замурованные. Все они были пусты. Ускорив шаг, Гордей пошел вперед, мимо черных провалов камер, двигаясь к светлому пятну, видневшемуся вдалеке. Гибберлинги остались позади – проверяли все камеры, которые могли. Но Гордей видел, что впереди, в самом конце этого длинного и ужасного коридора, маячат темные фигуры разведчиков. К ним Гордей и направился.
Постепенно коридор стал уже. Простые решетки сменились железными дверцами с крохотными окошками. Гордей прошел мимо десятка таких, а впереди, насколько глаз хватало, тянулся этот проклятущий
Охотник, предоставленный сам себе, шагал по мокрым камням пола, не забывая поглядывать по сторонам. Маленькие решетчатые окошечки в дверях были слишком малы, чтобы рассмотреть в них хоть что-то. Кроме того, большинство из них были закрыты задвижками. Но Гордей зря времени не терял – он слушал. Да, в подземелье стояла гулкая и тяжелая тишина, нарушаемая лишь сердитым сопением гибберлингов, обшаривающих узилище. Поэтому охотник не сомневался – если тут есть кто живой, он услышит его…
Остановился он внезапно, как вкопанный. Одна из дверей, слева, была чуть приоткрыта. Затаив дыхание, Гордей сделал пару шагов к ней, поправил лук на плече, правой вытащил из-за пояса длинный нож, а левой тихонько толкнул дверь.
Тихо скрипнув, дверь распахнулась, и Гордей ступил в темную комнату, освещенную лишь крохотной светящейся пуговкой под потолком, очень напоминавшей светящиеся кристаллы гибберлингов. Но его света вполне хватило, чтобы ошеломленный охотник смог окинуть взглядом большое помещение.
Это была не очередная камера, вовсе нет. Эта комната была размером с охотничью хижину Гордея. В центре стоял большой круглый стол, на который кто-то навалил разного барахла. Вдоль стен тянулись ряды шкафов – резных, деревянных, со стеклянными прозрачными дверцами. Тут же стояли маленькие столы, на каждом – по погасшей масляной лампе.
Обойдя стороной центральный стол, Гордей двинулся дальше, к дальней стене. Она была из гладкой черной плитки, а на ней виднелись белые узоры, оставленные мелом. Кто-то, кто бы это ни был, пытался что-то написать на стене. Здесь были и цифры, и буквы, и непонятные Гордею символы. Простой деревенский охотник так ничего и не понял, но ему было ясно одно – тут не держали пленников. Тут что-то изучали.
Заслышав шум в коридоре, Гордей обернулся, поднимая клинок, но это оказались гибберлинги. Дружина, изучавшая камеры, догнала Гордея и двинулась дальше по коридору. Лишь пара любопытных ребят заглянули в открытую дверь и, увидев охотника, тут же двинулись дальше.
Гордей медленно вложил клинок в ножны и двинулся к выходу. Это все, конечно, очень интересно, но нельзя забывать о настоящей цели этого налета. Пленные. Они должны найти пленных…
Быстро проходя вдоль ряда шкафов со стеклянными дверцами, Гордей краем глаза заметил знакомый силуэт, резко остановился, сделал шаг назад, повернулся к шкафу и окаменел. Гордей все смотрел и смотрел сквозь стеклянную дверцу, чувствуя, как его ладонь все крепче сжимает рукоять меча. Он стиснул зубы – до боли, так сильно, что прокушенная губа снова начала кровить. Кровь стучала в висках, а кожа на скулах натянулась, превращая мертвенно-бледного Гордея в подобие древней статуи. Он чувствовал боль, чувствовал, как кровь грохочет в висках, отзываясь болезненными уколами в затылке. Ему было плохо, но он не мог оторвать взгляд.
Из шкафа, изнутри, с той стороны прозрачной стены, на него смотрел гибберлинг. Невысокий, шерсть сероватая с белым, на груди – зеленый потертый колет, на голове – вязаная шапка. Самый обычный гибберлинг. Только – мертвый.
Гордей не мог оторвать взгляда от его искусственных стеклянных глаз. Кто бы ни сотворил эту мерзость, он, конечно, знал толк в своем черном деле. Гибберлинг выглядел как живой. И все же это была всего лишь статуя, чучело. Гордей уже видел подобное – староста в деревне собрал у себя такие. Зайцев, перепелок, пару лис, кабанчика… Гордей сжал руку на оружии так, что острые края до боли впились в ладонь. Он решил, что если когда-то доберется до родной деревни, то сожжет к свиньям собачьим все эти чучела. А может, и чучельника.
Оторваться от страшного зрелища Гордея заставил
лишь шум в коридоре. Гибберлинги, ушедшие далеко вперед, вдруг завопили, загремели железом, затопали, словно слоны… Охотник, недолго думая, выхватил короткий гибберлингский меч и бросился к распахнутой двери.5
Выскочив в коридор, Гордей сразу шарахнулся в сторону, пропуская семейку крепких гибберлингов, сломя голову мчавшихся на звуки боя. Уступив им дорогу, охотник отлепился от стены и окинул взглядом длинный коридор. Больше всего шума производили два десятка гибберлингов, ломавших двери с крошечными окошечками. Одни деловито вколачивали железные пруты в щели дверей, другие налегали на получившиеся рычаги всем телом. Третьи пытались приподнять дверь маленьким ломиком, а четвертые дружно колотили большими молотками по навесному замку, пытаясь его сбить с петель. Из невнятных воплей Гордей успел понять, что они нашли пленных гибберлингов. Но сейчас его интересовал другой шум.
Оттолкнувшись от стены, Гордей бросился к дальнему концу коридора, туда, где дорога плавно загибалась вверх, словно пытаясь выползти из подземелья. Перепрыгивая через копошащихся у дверей гибберлингов, переступая через раскиданные инструменты и оружие, охотник рвался туда, в самую темень, откуда раздавался звон мечей.
Там, впереди, в зыбком свете одинокого настенного факела, толкались люди, чьи тела сливались в однообразную темную массу, напоминавшую ревущего и бранящегося зверя. Лишь подбежав ближе, запыхавшийся Гордей увидел, что происходит в коридоре на самом деле, и рванул с плеча лук.
Охрана лаборатории все же очнулась и теперь рвалась в бой. Сверху, по широкому коридору, спускались орки – десятка два огромных темных фигур, в черной броне и круглых шлемах. Они шли по двое, тяжело топая и рыча, угрожающе размахивая своими кривыми и грубо сделанными мечами.
Заслоняли им путь всего десяток гибберлингов – все остальные были заняты освобождением пленников. Вооруженные короткими мечами и крохотными щитами, гибберлинги орали ничуть не тише орков, бросаясь в бой. Орки были намного больше ростом, крепче, и казалось, что разметать кучку мелких пушистиков не составит для них особого труда. Но в коридоре было тесно, размахнуться для хорошего удара не получалось, и орки лишь тыкали перед собой мечами, как копьями, пытаясь попасть в гибберлингов, скачущих где-то на уровне бедер орков. И это им не удавалось.
Гибберлинги отчаянно кидались вперед, на орков, и тут же откатывались назад, прежде чем их настигал ответный удар. Они полосовали клинками колени врагов, бедра, их руки, сжимающие мечи, – и тут же отступали, чтобы на их место встали новые. Доспехи орков были крепкими, они держали удар легких гибберлингских клинков, но на полу виднелись лужи темной орочьей крови, брызгавшей из мелких ран. Ответные удары громил не достигали цели – гибберлинги и не пытались соревноваться с ними в силе, они не парировали удары длинных мечей, они лишь уворачивались или отводили выпад своими клинками.
Такое противостояние не могло продолжаться вечно – орки напирали толпой, тесня гибберлингов к камерам с заключенными. Оглянувшись, Гордей увидел, до что остальной дружины не так уж далеко – он уже видел, как оставшиеся в тылу гибберлинги выносят на руках из камер своих сородичей и укладывают их на грубые одеяла. Отступать было некуда. Нужно было продержаться еще немного…
Это прекрасно понимали и сражающиеся гибберлинги. Прямо на глазах охотника из общей кучи вынырнул взъерошенный Эрик, отвел сразу двумя мечами выпад огромного орка и что-то закричал. Тотчас два крепкий черных вояки нырнули вперед, под выставленные мечи орков. В мгновенье ока они ухватились за сапоги неосмотрительно выбравшегося вперед орка, рванули на себя… Орк с утробным ревом завалился на пол, а десяток гибберлингов вскочили на него, отчаянно рубя мечами все незащищенные места. Орк орал и ворочался, его дружки дружно шагнули вперед, пытаясь уже без затей давить гибберлингов огромными сапогами, но Эрик снова взмахнул мечами, и на первого орка повалился второй. Два больших тела, трепыхающиеся в конвульсиях, преградили путь остальным стражникам, а гибберлинги укрылись за этими тушами, как за баррикадой.