Все мужчины её жизни

Дошло до того, что, влекомые друг к другу безудержной сценической страстью, мы занялись любовью прямо в моем кабинете. И все произошло так органично, что я моментально забыла свое разочарование от той первой ночи.

Позже, когда, немного поспав на офисном диване, мы пили наш первый совместно-утренний кофе, Алекс сознался, что является совладельцем одной небольшой киностудии. Они в основном работают с Западом. Создают компьютерную графику для блокбастеров, и среди их работ есть много нашумевших. Теперь они надумали заниматься сериалами. Однако пока ничего из того, что предлагали ему сценаристы, Алексу не понравилось. Диалоги сухие, герои слащавые. Из нашей сказки он обещал сделать достойную выжимку. Но, если я не против, он бы хотел развивать эту сюжетную линию и дальше.

Я была не против.

Спустя некоторое время я переехала жить к Алексу.

От работы до дома мне было теперь десять минут неспешного шага. Довольно часто Алекс встречал меня по вечерам возле офиса, и это расстояние мы проделывали с ним вдвоем. Иногда сразу шли домой, а чаще заходили поужинать в полюбившийся нам ресторан японской кухни. Два месяца назад мы так же, прогуливаясь, зашли в монастырь рядом с домом и обвенчались.

Оказывается, Алекс заранее обо всем договорился с батюшкой. Взял все что нужно и специально забрал меня с работы пораньше, ничего не сказав, пока мы не очутились у монастырской изгороди.

Мы заключили наш брак на Небесах, и я не знаю, поэтому ли, но я чувствую себя бесконечно счастливой. Просто потому что мне хорошо и спокойно рядом с ним. А летом к нам приедет мой медвежонок, и Алекс уже выделил для нее самую уютную комнату из трех.

И вот теперь я шла вся такая довольная и умиротворенная, со своими ненужными покупками, и собиралась пить кофе.

Зайдя в кондитерскую, я сразу направилась к прилавку, чтобы сделать заказ. Этих девушек-официанток вечно не дозовешься. Ткнув в слоечку с джемом и попросив прямо сейчас сделать мне кофе, я взяла поднос и отправилась за свободный столик. Разложилась. Достала приобретенную книжку, чтобы между делом почитать ее, но дальше аннотации дело не пошло. Мое внимание вдруг привлекла пара за столиком у окна.

Женщина, без конца утиравшая платочком то нос, то глаза, сидела ко мне лицом. И я, хоть и не без труда, узнала в ней Полину Балагуру – ту самую Оксанкину подружку, которая увела у нее Лихоборского. Мужчина сидел спиной, но мне не нужно было видеть его лицо. Я узнала бы его даже по кончику носа, по тому, как он сидит, чуть подавшись вперед, как держит чашку, как стряхивает пепел с сигареты.

– Миша! – окликнула я. Он обернулся.

– Ирина? – Сразу забыв про Полинино горе, он направился ко мне. – Черт возьми, как я рад тебя видеть!

Я поднялась, и он заключил меня в жаркие объятия. А когда процесс затянулся и для людного места стал казаться уже неприличным, Миша нехотя меня отпустил.

Тут подтянулась и Балагура:

– Здравствуй, Ира. Как поживаешь?

– Замечательно поживаю. Просто лучше всех. А как у тебя?

– Спасибо, все ничего. Вот собираемся с сыном ехать в дом отдыха… – она тронула Талова за плечо: – Ну ладно, Миша, я поеду. А то мне еще Гришеньке нужно кое-какие вещи подкупить. В принципе все, что хотела, я с тобой обсудила.

– Да, хорошо, поезжай, конечно. Если что, звони. Чем смогу, помогу, как говорится.

Потом она печально подморгнула мне:

– Счастливо, Ира. Рада была тебя увидеть.

– Пока-пока! – Я плюхнулась за столик и, как только Балагура скрылась из вида, спросила у Миши: – Что у нее опять случилось?

Талов осторожно опустился рядом.

– Да… – болезненно сморщился он. – Севка, охламон, совсем от рук отбился. Дома не ночует. Запил. Бывает, что и по неделям из запоя не выходит. В компании вот-вот кризис грянет, а ему хоть бы что. Да ладно, это грустная тема. Ты-то как, расскажи?

Миша уткнулся подбородком в ладонь и уставился мне в глаза.

– Не-а, – точно так же втыкаясь в ладонь подбородком, ответила я, – не хочу ничего о себе рассказывать!

Мы сидели так долго-долго, едва не касаясь друг друга носами. Потом он молча взял меня за руку и вывел из кафе.

Мы сели в его машину и уже через десять минут были в какой-то гостинице.

Нам не хватило дня, чтобы выплеснуть словами все, что накопилось на сердце. Чтобы дать возможность телам искупить свою тоску друг по другу.

Я нехотя оторвалась от него, когда за гостиничным окном уже совсем стемнело.

– Миша, нам пора разъезжаться.

– Да, пора.

– Ты отвезешь меня?

– Конечно.

Он подвез меня к самому дому и только тогда спросил:

– Ты живешь не одна?

– Нет, я замужем.

– И ты счастлива?

– Очень…

Он взял меня за затылок. Пристально посмотрел в глаза, наклонился и крепко поцеловал в губы.

– Я рад…

Потом еще долго я вспоминала этот поцелуй и его последние слова.

Да, Миша умеет любить так, чтобы радоваться счастью любимого человека. Даже если он сам непричастен к этому счастью.

Я сидела на кухне и плакала. Мне было жаль нашей непрожитой совместной жизни, моей так и не рассосавшейся тоски по нему. Плакала я до тех пор, пока из прихожей не донеслось:

– Привет, я дома!

Быстро растерев слезы по щекам, я вышла встречать мужа.

– Почему так поздно?

– Дела были… – Алекс снял обувь, а когда выпрямился, то я увидела, что на лице его играет загадочная улыбка. – Ну, – сказал он, – чего встала? Пляши давай, Чижова! Будешь работать с Голливудом.

– Ты все-таки с ней встретился?

– Да. Сегодня. Она прямо при мне позвонила мужу во Флориду, и он сказал, что готов снимать. Даже без синопсиса. Так что давай отыскивай своего фантаста. Как его там, Алексеев? Анисимов? И выкупай права на экранизацию.

– Алекс, ты меня разыгрываешь! – Я повисла у мужа на шее.

Я знала, что он меня не разыгрывает. Всегда знала, что он – моя судьба. С той, самой первой минуты в аэропорту.

Алекс поцеловал меня в ухо и, подхватив одной рукой, пронес немного по коридору.

– Так, ладно, слезай. Тяжелая, как слониха.

– Сам ты!.. – Я ткнула его в ребра.

Не обратив на это внимания, он озадаченно потер подбородок:

– Где бы еще хорошего сценариста найти?

– А не надо никого искать! Я завтра позвоню Дороховой. Она, знаешь, какой сценарий напишет! Ух!

– Кто? – скривился Алекс. – Это та самая ослоумная подруга?

– Да ты просто Оксанку не знаешь! – возмущенно вытаращилась я. – Она же талантлива, как сама муза Солнца!

– Хорошо-хорошо, – отмахнулся супруг. – Делай, как знаешь. Твоя идея была. Я пошел открывать шампанское.