«Все на выборы!», или пуля для сутенера

— Эй! — окликнул его Кремнев.

Тот взглянул на Егора в прищур.

— Чего тебе?

— Почему ты сделал это?

— Ты о чем? — сухо уточнил темноволосый.

— Обо всех этих убийствах.

Темноволосый усмехнулся.

— У меня была причина так поступить, — неприязненно проговорил он.

— Личная?

— Возможно.

— Это ведь из-за Алены Голубь?

Прежде чем ответить, темноволосый посмотрел на Егора долгим пристальным взглядом.

— Ты слишком въедлив и навязчив для простого наблюдателя, — сказал он наконец.

— Откуда ты знаешь, что я наблюдатель? — спросил Кремнев.

— Это написано у тебя в удостоверении.

Егор усмехнулся:

— Верно. Совсем про него забыл. Но я тоже знаю, кто ты. Тебя зовут Игорь Лапин. Ты — глава охранного агентства.

Темноволосый чуть пожал плечами:

— И что с того?

— Ничего. — Кремнев неловко двинул головой и поморщился от боли. — Ты продолжишь убивать?

Темноволосый покачал головой:

— Нет. Я сделал свое дело.

Егор прищурился.

— А как же депутат Зозуля? Ведь он все еще жив.

— Ты решил меня прищучить, и я попался на твой дешевый трюк. Это было временное помутнение.

— Ты запаниковал, — сказал Егор. — Такое случается даже с самыми сильными и волевыми людьми.

Егор подождал, что скажет на это противник, но тот хранил молчание. Тогда Кремнев заговорил снова.

— Их всех убил твой напарник? — спросил он. — Или ты тоже приложил к этому руку?

Темноволосый небрежно дернул плечом:

— Какая разница?

— Никакой, — согласился Егор. — Организаторам и заказчикам дают больший срок, чем исполнителям. Если ты попадешься — тебя расстреляют.

— Если попадусь — да. Но я не попадусь.

Кремнев хмыкнул:

— Ты слишком самонадеян.

— Я не…

Но Егор не дал ему договорить. Последнее движением лезвием — и веревка распалась. Кремнев вскочил на ноги и бросился на противника. Руки его затекли и отказывались действовать, но Егор не мог терять ни секунды.

Он легко сбил противника с ног, прыгнул на него сверху и взял его «на болевой». Темноволосый вскрикнул и свободной рукой выхватил из кармана маленький короткоствольный револьвер. Он нажал на спусковой крючок, но Егор успел отвести его руку в сторону. Громыхнул выстрел.

Егор вырвал револьвер из судорожно сжатых пальцев противника и отшвырнул его в сторону. Увлеченный схваткой, он не заметил и не услышал, как сзади подбежал второй злоумышленник. Тот взмахнул дубинкой и хлестко ударил Егора по плечу. Затем нанес еще два сильных удара. Кремнев скатился с поверженного противника и, схватившись пятернею за ушибленное плечо, глухо застонал.

Когда боль немного отступила и Егор снова обрел способность соображать, он приподнял голову и огляделся. Но переулок был пуст. Убийцы скрылись.

Глава четвертая

1

С того страшного дня прошло уже целых два года, но Алена Голубь до сих пор помнила его во всех подробностях — погоду, проплывающие по небу облака, лица встречных людей — каждую деталь! Вот она сидит на скамейке в скверике, неподалеку от театрального института, места, где полчаса назад рухнули все ее надежды на долгую счастливую жизнь. В груди — комок, на ресницах — слезы. В небе, таком голубом и таком бездонном, кружатся птицы. Свободные, беззаботные, не знающие горя создания, которым не нужны ни деньги, ни слава, ни любовь. Черные точки на фоне огромного безразличного неба.

Внезапно одна из точек резко спикировала вниз.

«Она похожа на меня, — подумала Алена и не смогла удержать слез. — Господи! Как я теперь покажусь дома? У мамы сердце разорвется на части…»

Перед глазами встал отец. Большой, морщинистый, усталый.

«Вот. Это тебе на дорогу». — «Пап, откуда столько денег?» — «Выиграл в лотерею». — «Вечно ты врешь. Нет, правда, откуда?» — «Продал машину». — «Что? Как ты мог?» — «Да на кой она мне, дочка? На одном бензине разоришься. Да и потом — мы с матерью все равно привыкли ходить пешком, а если сильно приспичит, то всегда можно добраться на автобусе. Мы ведь пенсионеры, нам это бесплатно». — «Папочка, милый, спасибо! Ты не пожалеешь. Честное слово! У вас будет все: и машина и дача! Мне бы только поступить!» — «Поступишь, дочка. Я сердцем чую, что поступишь. Кому же еще учиться, если не тебе?»

— Вот и поступила… — тихо прошептала Алена, достала из кармана платок, приподняла темные очки и промокнула важные глаза.

И вот тут-то все и случилось. К скамейке, па которой она сидела, подошел высокий молодой человек.

Молодой человек был хорошо сложен, одет в дорогой костюм и обут в лакированные туфли. На безымянном пальце его левой руки поблескивал изящный золотой перстень. Открытое смуглое лицо, уверенный взгляд и твердо очерченные губы дополняли общую благоприятную картину. К лацкану пиджака незнакомца была пришпилена небольшая визитка. Прищурившись, Алена сумела разобрать надпись: «Гамлет Гарибян. Помощник режиссера. Дэнск-фильм».

Сердце Алены учащенно забилось, по она усилием воли нагнала на себя равнодушный вид.

«Главное — не сойти за провинциалку, — подумала Алена. — Нужно вести себя уверенно, не тушеваться и не краснеть. Только бы не перегнуть палку, иначе из меня попрет мой идиотский провинциальный апломб — дескать, не учите меня жить. Успокойся и веди себя естественно!» — приказала она себе.

Алена набрала полную грудь воздуха и медленно выпустила его через нос, чтобы успокоиться. Так ее учили на занятиях в драмкружке. Затем повернулась к незнакомцу, глянула на него поверх солнцезащитных очков и небрежно сказала:

— Молодой человек, возьмите себя в руки.

Незнакомец удивленно поднял брови:

— В каком смысле?

— Перестаньте разглядывать мои ноги, — сказала Алена. — Вы не в варьете.

Получилось очень жестко. Пожалуй, даже слишком жестко. Однако, вместо того чтобы стушеваться, молодой человек лишь легонько, почти незаметно, покачал головой и ослепительно улыбнулся.

«Переиграла, — с досадой подумала Алена. — Он меня раскусил! Проклятая провинциальность из меня так и прет!»

Однако, судя по всему, незнакомец совсем не обиделся. В его черных глазах засветился искренний интерес.

«Сейчас спросит, как меня зовут, — подумалось Алене. — Отвечать или нет?»

— Позвольте представиться, — заговорил незнакомец приятным, чувственным баритоном. — Гамлет Гарибян. Помощник режиссера. — Он склонил голову в легком, изящном поклоне.

Алена не знала, как должна реагировать на это столичная штучка, поэтому на всякий случай промолчала.

— Простите за навязчивость, — продолжил молодой человек. — Я не хотел выглядеть хамом. Просто у меня такая работа.