Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия

Потом, когда ловля чехони надоела, мы расположились обедать на песчаной косе. Антон, плескаясь в теплой воде на мелководье с бокалом шампанского в руках, цитировал «Евгения Онегина»: «…Да вот в бутылке засмоленной, между жарким и бланманже, Цимлянское несут уже…» Вообще шампанское лилось рекой — Антон взял с собой из Москвы несколько ящиков «Донского» и «Цимлянского».

Потом пробовали ловить на джиг судака, но поймать удалось только по одному клыкастому на рыбака, и то все были мелковатые. Судаков и чехонь мы отпустили — куда они нам, когда Антон из Москвы столько провизии приволок.

— Трофейную рыбу хочу! — продолжал грустить Антон. — Хотя бы соменка килограммов на несколько подцепить…

— Судак и жерех усидчивых любит, — опять робко возразил я. — Время нужно, а у нас его нет.

Рано вечером возникла необходимость отоспаться. Дрыхли до утра. Утром Петрович тащил в лодку ящик шампанского и пакет с провизией.

Недолгое коротание времени с донками на сомовьей яме опять не принесло никакого результата, и мы, как и вчера, отправились на поиски жереха, чехони, щук и приключений. Носились по протокам — только ветер в ушах свистел. Но ни того, ни другого, ни третьего хищника не нашли. Однако не забывали каждые два часа устраивать перекус с шампанским.

К вечеру подустали, и тогда вдруг на всех навалилась меланхолия… Я начал ругать себя вслух за то, что не сумел сделать рыбалку. Антон сидел насупившись, а потом вдруг просветлел и скомандовал:

— Петрович, греби на середину Волги!

Запыхтел мотор, и «Казанка», не торопясь, поплыла к стремнине. Там мотор выключили, и лодка спокойно поплыла по течению великой реки.

— Отдыхайте, — сказал Антон и задумчиво устремил глаза в необозримые водные просторы. Потом, что-то вспомнив, многозначительно поднял палец и полез в карман жилета. Достал тот красивый чехольчик, который вертел в первую ночь в руках, и из него извлек что-то наподобие плоского камня — к нему была приделана металлическая пружинистая пластина.

— Эту штуковину мне один большой человек подарил, которому я зубы лечил, — пояснил он нам. — Подарочное исполнение. Смотри, как инкрустирована!

Антон засунул музыкальный инструмент в рот. Оттянул пластину и отпустил. Вибрирующие звуки гулко зазвучали, вырываясь из утробы наружу таинственным горловым пением. Дикая, завораживающая музыка растекалась по поверхности воды, растворялась в туманной дымке, подчеркивая первозданность великой реки. И эта водяная мощь, и этот устилавший полнеба закат казались неиссякаемы…

Сомики, сомики, где вы?!

О гигантских сомах Андрей начал мечтать еще в Москве задолго до поездки в астраханские степи. И потом в дороге, лежа на походном барахле, которым был завален салон микроавтобуса, не раз повторял:

— Вода в этом году высокая, то, что надо, сомы в ильменя обязательно зайдут. — При этом он всей пятерней почесывал свою кудлатую бороду и поправлял постоянно сваливающиеся на кончик носа очки.

Солнце стало жарко припекать через стекла, особенно когда за окном потянулись голые калмыцкие степи с разбросанными зеркалами воды. Свернув с шоссе и пробравшись дальше в дикую степную глубь, мы остановились у одной из дамб, которые попадались на протоках. Палаточный городок раскинули на пригорке, чтобы обозревать просторы.

Еще лагерь до конца не был благоустроен, а Андрей схватил спиннинг и отправился на дамбу, пообещав, что через каких-нибудь полчаса принесет нам щуку или на худой конец здоровенного окуня-горбача.

Мы с Иваном продолжали оборудовать кухню, а Гошу попросили развести костер и раскурить кальян. Когда кухня и кальян были готовы, сели подымить, потому что на рыбалку из-за темноты идти было поздно, да и небо над степью так красиво зажглось крупными звездами… По берегам квакали лягушки, что-то возилось в камышах, перекликались чибисы. Гармонию природы не хотелось нарушать банальным разговором, поэтому ждали Андрея молча.

Наконец он вернулся с садком, набитым окунями и щуками. Для низовьев Волги рыба была мелковата.

— А где ж твои хваленые сомы-великаны и щуки-крокодилы? — подсмеивались мы.

— Погодите, еще не вечер. Надо сначала лодку накачать и завтра половить ниже по протоке.

Наутро Андрей с Гошей поехали куда задумали. Вернулись кислые с двумя некрупными щучками.

— Крупняк блесны игнорирует, — пробурчал Андрей, садясь завтракать.

За столом охотники за великанами решили, что надо делать снасточки с живой рыбкой и ловить на поплавок в проводку. На вечернюю зорьку они уплыли в полной уверенности, что поймают невиданные трофеи. Но не тут-то было.

По возвращении Андрей цедил сквозь зубы, поправляя очки:

— Стерва зубастая, снасточку откусила. Ну, ничего, я ей такой капкан сделаю… На три кевларовых поводка сядет как миленькая.

Целый день они с Гошей мастерили щучьи оснастки и ловили для наживки крупную красноперку. Вечером привезли с рыбалки трехкилограммовую щуку и двух маленьких сомят.

— Крупные сомы почему-то посветлу не берут, — с печалью в голосе садился ужинать Андрей. — Да и щуки тоже. Разве это трофеи… Ладно, пойдем завтра в ночь.

К вечеру следующего дня специальные донки для ловли сома были готовы. Соблазнились покараулить ночного великана и мы с Ваней. Вся наша компания вооружилась налобными фонариками и сидела на корточках на пыльной дамбе перед своими воткнутыми в грунт донками. В темноте мы были похожи на инопланетян. Ловили на лягушат, которых на вечерней зорьке сообща искали в лощинах.

Часов в одиннадцать глухо висящие колокольчики вдруг, как по команде, ожили. Но, к разочарованию, лягушатами соблазнились лишь сомята. Самый крупный потянул на 4 кг. Ночные бдения в последующие дни ничего нового не принесли. Более солидные сомики, как ласково называл эту рыбу Андрей, почему-то клевать не хотели.

Такое однообразие вскоре надоело. Все, кроме Андрея, еще больше загрустили и стали предпочитать ночной рыбалке созерцание звездного неба, пуская по кругу кальян. Один только Андрей не унимался — все экспериментировал со снастями, что-то мастерил, надеясь исхитриться и выловить великана.

Но вот и он сдался — бесцельно толкался два дня в лагере. А однажды, наблюдая за молодыми калмычками, которых узкоглазые байкеры привезли покупаться, намекнул, что неплохо бы поехать в ближайший поселок на дискотеку.

— Поедем, — уговаривал он нас, — калмычки ох податливы в любви!

— А-а! — отмахнулся Гоша. — Не за тем ехали за тысячи километров. Телок можно было и в Москве снять.

Но Андрей не смог забыть смуглокожих девиц с их крепкими прелестями. Он еще несколько дней подряд уговаривал нас отправиться на поиски любовных приключений. А потом, видя нашу инертность, вообще предложил выписать жриц любви прямо в лагерь.

— Любовь на одну ночь теперь можно купить везде, особенно в захудалых поселках, — как бы размышлял он сам с собою.