Все правители Москвы. 1917–2017

Осознавая, подобно лидеру своей партии П.Н. Милюкову, что «революция сошла с рельс», что события развиваются стихийно и их ход уже нельзя удержать, Кишкин хотел, чтобы война все же была закончена достойным для чести России образом. Меру усталости общества он понял давно, еще в феврале 1916 года, говоря на VI съезде кадетской партии, что часть общества готова пойти на любые условия мира. Он пытается найти соглашение с теми, кто видит трагизм ситуации и при этом полагает возможной коалицию кадетов с эсерами и меньшевиками. На своем пути он встречал, к сожалению, «немало разочарований, негодующих протестов и со стороны тех, кого уносила волна революции, и со стороны тех, кто захлебывался и тонул в этой волне».

Познавая искусство жизнеобеспечения доверенного ему города, Кишкин нередко выступал в роли стихийного новатора. Пожалуй, именно при нем впервые проявилась так отчетливо линия упреждающей подготовки города к зиме по ряду направлений.

Поскольку Кишкин располагал, очевидно, еще летом 1917 года сведениями об опасности возникновения эпидемий, он вместе с начальником городской милиции решается на важный шаг. Новый обширный регламентирующий документ, явно носящий следы твердой руки медика Кишкина, назывался «Временные правила обязательного содержания дворников для санитарной охраны домовладений г. Москвы». «…В целях предупреждения развития разного рода заразных болезней, эпизоотий и эпидемий, устанавливается обязательное содержание домовладельцами г. Москвы при своих владениях дворников», – гласил первый пункт. Допускался наем дворника для обслуживания нескольких домовладений. Если в трехдневный срок дворников не удавалось нанять, то их должны были пригласить на службу участковые комиссары. Как пригласить – осталось загадкой. Были подробно расписаны обязанности дворников, порядок назначения им вознаграждения (не только постоянного, но и на Рождество, и на Пасху), предоставления жилья, снабжения их производственной одеждой. К этому примыкал следующий, важный для города, документ, к которому приложил руку Кишкин – «Временное положение о комитете по урегулированию удаления и обезвреживания отбросов и нечистот из домовладений г. Москвы». П.Д. Долгоруков весьма скептически отозвался на усилия Кишкина урегулировать отношения с дворниками, обвинил его в излишней щедрости. «Кишкин назначает минимальное жалованье дворникам в 100 рублей в месяц, – припоминал он ему потом в своих мемуарах. – А ведь в Москве, еще вне Садовой много деревянных домишек уездного типа, владельцы которых – мещане и ремесленники, не в состоянии это оплатить, и – массовое увольнение дворников, причем с квартир они не соглашаются съехать».

Как близкий друг, П.Д. Долгоруков склонен был взыскательно оценивать действия комиссара Москвы и их последствия. «Соглашательство, расстройство экономической жизни и – прогрессирующий паралич власти. Сам Кишкин работает во всю, заставляет работать других. Эта работа удовлетворяет его энергичную натуру, ему кажется, что благодаря этой работе весь механизм начинает работать… Но энергия его не может восполнить отсутствия административного навыка и инстинкта государственности. Он до конца верит в Керенского».

Керенский тоже испытывал приязнь к Кишкину. Точный в выражениях П.Н. Милюков даже говорил: «питал личное доверие». Впоследствии этому было немало подтверждений. Очевидно, Кишкину позволялось говорить премьеру и неприятные вещи, на которые тот реагировал без эксцессов.

Падение самодержавия влекло за собой неизбежное изменение принципов местного управления, выработку новых основ городского избирательного права. При участии Н.М. Кишкина эта работа начинается в марте 1917 года при сохранении Городской думы, которую пытались атаковать Советы. 15 апреля появилось правительственное постановление, кардинально менявшее прежний порядок вещей. Если раньше к выборам гласных допускались лишь владельцы недвижимых имуществ и содержатели торговых и промышленных заведений высших разрядов, то теперь избирателями становились все жители города от 20 лет, причем, вне зависимости от времени проживания в нем. Таким образом, предстояли выборы всеобщие, прямые, равные и тайные. В Москве общее число избирателей могло достичь 1,3 миллиона человек. Кто победит? Предполагалось, что главная борьба развернется между социалистическим блоком и партией Народной Свободы.

Москва с конца апреля начала готовиться к выборам 25 июня 1917 года. Предстоящая полная реорганизация муниципального управления пробудила интерес у разных слоев населения, у разных партий. Ведь Москва должна была получить думу, которая разделит город на округа, двинет к разрешению наболевшие городские вопросы. Городскому самоуправлению предстояло значительно расшириться. Кстати, уже тогда ему были переданы «в заведование и на хранение» дворцы, памятники и дворцовое имущество. Вот-вот ожидалась передача в полную собственность города Петровского парка, Нескучного сада, кремлевских садов…

В эти дни Николай Михайлович встречался со многими политиками, призывал их к консолидации. Для него святой целью остается свобода, которую удалось отстоять при понимании и поддержке москвичей. Н.М. Кишкину, безусловно, пригодились знания предвыборной технологии, которыми жизнь обогатила его в эпоху уникальной общероссийской выборной кампании 1905 года. Тогда он был председателем агитационной комиссии, которая обеспечивала продвижение кандидатов партии конституционалистов-демократов в первую Государственную Думу.

Быть на острие такой деятельности значило, прежде всего, напоминать о государственных интересах, обеспечивать честность и этическую высоту предвыборной борьбы в момент драматического развития нового буржуазно-демократического переворота. Для Кишкина, сформировавшегося демократа новой волны, республиканца, твердо верящего в силу закона и непреходящее значение нравственных принципов русской жизни, все это было очень важно. И он ясно формулирует свои мысли, пытаясь помочь москвичам сделать правильный выбор.

«Граждане Свободной Москвы!

Наступают последние предвыборные дни. Семь партий борются друг с другом. Партийные страсти разгораются.

Граждане, Москва всегда была примером для всей России! Покажем же и теперь, как умеют свободные граждане свободно выбирать в свободной стране. Пусть каждый помнит, что слово каждого свободно.

Пусть насилие останется пережитком царского режима. В нашей свободной демократической жизни ему нет места.

Нашу новую завоеванную свободу не будем омрачать насилием над человеком в те дни, когда он несет, быть может, самую священную свою обязанность выборов.

Три месяца революции прошли в Москве так спокойно, как нигде в России. Так пойдем же и к избирательным урнам стройной организованной массой, а не анархической толпой.

Помните, граждане, что всякий, призывающий в эти дни к насилию, это – враг революции, это – враг свободы.

Не поддавайтесь на провокации и докажите, что Москва остается опорой нашей Родины.

Председатель Исполнительного Комитета и комиссар по г. Москве Н. Кишкин».

На следующий день из-под пера Николая Михайловича выходит следующее воззвание. Адресат у него тот же – московский электорат. По мнению Кишкина, сейчас особенно стоит ему разъяснить, какие же хитрости приготовлены на предвыборной кухне, насколько достойно будут вести себя соперничающие за думские кресла на Воскресенской площади. Кишкину хочется подчеркнуть, каких важных результатов достигло состоявшееся только что под его председательством межпартийное совещание. На взгляд комиссара Москвы каждый избиратель в Первопрестольной столице должен знать, какие только что выработаны правила и меры, обеспечивающие свободу предвыборной агитации и самых выборов. Надо сказать, плоды партийных компромиссов были весьма любопытны.

Оказывается, во-первых, каждый оратор, выступающий на предвыборных митингах, должен был начинать свою речь с призыва уважать чужое мнение и свято блюсти свободу слова. Партийные воззвания (это во-вторых) нельзя было срывать со стен домов или заклеивать. Поскольку в день выборов агитация у входов в помещения избирательных комиссий не допускалась, политическим партиям следовало самим следить за выполнением этого требования закона.

«Очень прошу граждан избирателей… строго придерживаться изложенных правил», – подчеркивал Кишкин. Результаты выборов еще не были подсчитаны, а газета «Ведомости Комиссариата Московского Градоначальства» сообщала о произведенном ими впечатлении: «Демократическая Москва вчера блестяще выдержала еще один экзамен политической зрелости. Трудно представить себе больше дисциплины и больше выдержки, чем проявили вчера московские граждане при выборах в свою первую народную Городскую Думу».

Результаты выборов были для Кишкина огорчительны. 58 % избирателей отдали предпочтение эсерам. Кадеты оказались на втором месте, набрав 16,8 % голосов. Это не было московской неожиданностью. Толпой овладели иллюзии социалистического толка, массы начали верить обещаниям радикалов, звавших их на самый «легкий» путь к спокойствию и достатку. В связи с избранием новой городской думы Кишкин объявил о прекращении деятельности Комитета общественных организаций и 8 июля подал прошение об отставке. После избрания 11 июля В.В. Руднева городским головой Николай Михайлович передал ему бразды управления Москвой. Однако комиссаром Временного правительства по г. Москве Н.М. Кишкин оставался до 25 сентября 1917 года.