Все пропьем, но флот не опозорим, или Не носил бы я погоны, если б не было смешно
Шрифт:
Вызвали Лешу на ковер, отфачили, как полагается. Пинком под зад из адмиральского кабинета вышвырнули. И думают, что с ним делать. Под трибунал сразу же или на парткомиссию сперва?
Первым додумался начпо.
– Под трибунал, конечно, можно, – говорит он адмиралу, – вот только после него и нас туда потащат.
Тут и до адмирала дошло. Дал тот команду «флажкам» [53] дело это похерить. А Леху к нам в дивизион тральщиков перевели.
На повышение.
53
Флажок – флагманский специалист, то есть старший начальник над корабельными специалистами-бычками (см. бычок).
Карьера
Карьера
Как он умудрился при своей дуболомости окончить училище – вопрос отдельный. Но на флот, как все мы, пришел лейтенантом. Командиром группы на подводный ракетоносный крейсер. В БЧ-2 (ракетно-артиллерийскую боевую часть).
Через годик службы нагрянули главкомовские стрельбы. А бычок артиллерийский, как назло, в отпуске. Понятное дело, стрелять пришлось дивизионному артиллёру [55] . Он и запулил ракету куда положено более чем успешно.
54
Кавторанг – капитан 2 ранга.
55
Артиллёр – артиллерист, командир БЧ-2.
Но доложили во избежание неприятностей, что стрелял Шурик. Отдел кадров среагировал, как всегда, оперативно. И Шура Печень стал помощником командира.
Матросики прибалдели. И стали развлекаться.
Звякнут из второго отсека по «Каштану» [56] в центральный [57] и доложат, что у них насос из строя вышел, так они его, мол, в третий отдали.
Шура реагирует:
– Третий, мать вашу, вы зачем насос забрали?
Насос тонн эдак на семь тянет.
56
«Каштан» – переговорное (радиотрансляционное) устройство на корабле.
57
Центральный – центральный пост управления артиллерийским огнем. Цепочка в основную (исполнить «цепочку в основную») – вернуться на базу.
В третьем недоумевают:
– Какой насос? Вы что, с ума сошли?
Встревает командир.
Уже без «Каштана»:
– Печень, радость моя, сними шапку! Думать мешает!
Ну да ладно.
Как всегда, пришла пора кого-то на классы отправлять. Понятно же, что нужного на корабле офицера, будь он хоть семи пядей во лбу, пусть даже это второй Нахимов, на учебу – на целый год-то! – хрен кто отпустит. А кто не нужен? Шурик! Вот ему и пишут отличные, как говорится, референции.
И Шура едет на классы.
И возвращается по закону подлости на ту же лодку. Правда, уже старпомом. Кэп скрежещет зубами, но поздно пить боржоми, когда желудка нет.
Проходят годы.
Шуре пора бы и капдва получить. Да не тянет. Только через командирский труп.
Тут кэп в отпуск намылился. И, к счастью, трем литюхам [58] пришла пора старлеями стать.
Вызывает кэп Шуру:
– Печень, значит, так: три представления я отправил. Но вот тебе на всякий случай три чистых бланка с секретной печатью. Если представления вернут – ты этих кадровиков-бюрократов знаешь, – заполнишь и отправишь. И подпись тут моя стоит.
58
Литюха – лейтенант.
Только кэп на берег, хватает Шура те самые бланки и один на себя заполняет. На 2 ранга. Благо комбриг в отпуске, а нач-штаба, за него который, ситуацию еще не просек. Он новичок в бригаде.
В общем, возвращается кэп из отпуска, а его встречает капитан 2 ранга Печень Александр Иванович.
Так и так, честь имею.
Кэп:
– Не понял,
Печень?!– Дык, товарищ командир, срок-то у меня вышел…
Вот так и делается карьера по-флотски.
Праздник
Лейтенант Носуля в отдельных, но довольно частых случаях позволял себе применять лексику, явно не предназначенную для женских ушей. По мнению Валерия Алексеевича, использование колоритных выражений придавало ему вес в глазах подчиненных. Что ж, молодости свойственно ошибаться.
В один из ярко-солнечных весенних дней, когда в воздухе истомно пахнет почками и хочется бежать из железных тисков корабля куда-нибудь поближе к дикой природе, крейсер праздновал день рождения. Военный корабль, как известно, рождается дважды. Первый раз – когда сходит со стапелей судостроительного завода. Второй – когда на гафеле [59] корабля впервые поднимается военно-морской флаг и тем самым утверждается принадлежность корабля к военно-морским силам страны. Очередную годовщину поднятия на крейсере флага и отмечал экипаж.
59
Гафель – наклонный рей, закрепляемый одним концом на верхней части мачты. Служит для подъема флагов и сигналов.
Торжественное построение, поздравления, радостные мотивы духового оркестра, праздничный обед…
Оживление внесла группа мюзик-холла, прибывшая поздравить моряков и давшая задорный концерт на юте, – в основном молодые длинноногие девчата. Экипаж отнесся доброжелательно, долго аплодировал и требовал исполнения на бис.
Но в целом все было обычно.
Необычность же празднику придал лейтенант Носуля, сам того не желая.
После концерта согласно законам флотского гостеприимства артисты, а точнее, артистки были приглашены в кают-компанию отведать знаменитого флотского борща, не менее знаменитого компота и, конечно же, весьма популярного на флоте и за его пределами коктейля, состоящего из флотского спирта, слегка разбавленного водой.
Увы, лейтенант Носуля чувствовал себя лишним на этом маленьком семейном торжестве. И были тому веские причины. Во-первых, Валерий являлся заведующим кают-компанией, а эта очень ответственная должность, достающаяся, как правило, самым молодым офицерам, не позволяла ему расслабиться. Во-вторых, командир корабля, проявляя праздничный демократизм, позволил себе откушать за общим столом и сел рядом с Носулей, а присутствие грозного каперанга донельзя смущало молодого офицера. И в-третьих, через несколько часов Валере предстояло заступить на самую нудную на корабле вахту – командиром вахтенного поста на юте, а значит, нельзя было попробовать и капли расслабляющего напитка.
И вот командир, привлекая всеобщее внимание, постучал ножом по хрустальному тонкостенному бокалу. Мелодичный звон пресек разговоры.
Воцарилась уважительная тишина.
В этот торжественный момент в динамике громкоговорящей связи, расположенном в центре кают-компании, что-то щелкнуло, и присутствующие услышали слова, которые в приличном обществе не произносят.
Командир, сохраняя самообладание, мгновенно оценил ситуацию: очевидно, два моряка-разгильдяя, по которым давно плачет гауптвахта, балуясь в рубке дежурного, случайно включили боевую трансляцию и мирно матерят друг друга. Боевую трансляцию отключить из кают-компании невозможно.
И командир легонько ткнул сидящего рядом Носулю локтем в бок: «Давай, лейтенант!»
Осознавая всю тяжесть и ответственность поручения, лейтенант Носуля выскочил из-за стола и вылетел на шкафут [60] .
Крейсер – корабль не маленький. Из носа в корму – не один десяток шагов отмахать надо. Но Валерий летел, как Борзов на олимпийской стометровке. Он рассчитал все: каждый шаг, каждый поворот, стремясь сэкономить драгоценные секунды. А то черт знает, что они там наговорят, эти обалдуи…
60
Шкафут – средняя часть верхней палубы корабля.