Все ради тебя
Шрифт:
Молчу.
— Думаю, ты с этим тоже согласна. Это тупик.
— Адам…
— Нет, я серьезно! — бросает на меня еще один взгляд пьяных глаз, только без притворства, скорее полного печали, — Любовь…шутка ли? С чего я решил, что могу на нее рассчитывать?
В носу начинает колоть. Я не знаю, что ему ответить — смотрю и молча сжимаю себя руками, пока слезы копятся в глазах.
— Не плачь, Лиза. Хватит уже слез, — глухо шепчет, потом откашливается и давит еще один смешок, — Нас обоих они изрядно заебали, не находишь?
— Адам…
Но он не слышит,
Он встает. Чуть не падает, и я снова шагаю к нему непроизвольно, потому что так отчаянно хочу помочь…но в меня летит предупреждающий взгляд и жест ладони.
— Не подходи! — рычит — замираю.
Выравнивается. Вздыхает. И поворачивается ко мне лицом, а на нем не одной эмоции — стена.
— Ты правильно сделала, что ушла от меня, — говорит сухо, ровно, — Вот и держись этой позиции. Не возвращайся больше. Мы развелись, и это не твой дом. Ты была во всем права.
— Адам, я…
— Хватит. Блядь, хватит уже, — отступает назад, — Я заебался объяснять. Ты не слышишь. Но хочешь? Окей. Я признаю! Да, я тебе изменял. Сколько раз? Хуй его знает. Я потерял счет. Их было слишком много. Ты спрашивала почему? Потому что это моя суть. Я — мажор и ублюдок, а любовь? Это тоже моя блажь. Мне было интересно, но мне не понравилось. У нее слишком высокая цена, Ли-за. Я не могу ее больше оплачивать, да и мог ли когда-то? Сомневаюсь.
Открываю рот, чтобы сказать…что? Не знаю. А он не хочет слушать — делает еще один шаг и кивает на дверь.
— Уебывай из моего дома. Тебе здесь больше не рады. Живи свою жизнь правильно. Хорошо. Встреть мужчину, который тебя достоин. Того, кто будет тебя беречь и никогда тебе не изменит. Я — не тот мужчина. Я никогда не смогу дать тебе обещание, которое ты так хочешь от меня услышать. Просто не знаю как, понимаешь? Я не умею по-другому. Выбирая между тобой и остальными, я выбираю остальных. Так ты будешь цела. А я больше не буду эгоистичной мразью, которая думает, что у него еще есть шанс…
— Адам, что ты несешь? — еле слышно шепчу, делаю к нему шаг, а слезы катятся из глаз.
Срываются. Разбиваются, как я…
— Остановись…
— Это я и делаю. Останавливаю, Лиза. Тебя.
— Но…
— Уходи и никогда больше не возвращайся. Я тоже больше не приближусь. Клянусь.
— Адам…
— Уебывай! — повышает голос, и я вздрагиваю, теряя его во тьме, — Просто, блядь, уходи.
Шепот растворяется в глухом доме. Свет гаснет. Шаги отдаляют его от меня…
Такое ощущение, что сейчас был пройден какой-то рубеж, после которого уже ничего не будет так, как было «до»…
«Не отрекаются любя»
Лиза
Я все еще завидую вам. Женщинам, которые могут легко взять и уйти от мужчины, даже если они любят. Потому что я не могу. Это выше моих сил. Сейчас включительно.
Все, на что меня хватило — отъехать к пункту охраны, набрать номер телефона и после разговора покинуть салон, где
вдруг стало слишком душно.Меня тошнит.
Держась за шершавую будку, меня так сильно тошнит и потряхивает, что я не разгибаюсь вообще. Снова и снова выворачивает. Ваха дает воду — я ее пью и все по новой.
Этот ребенок меня доконает…
Сначала его тупой папаша, а потом он. Или это сговор?
Злюсь. На губах ощущаю соленый привкус собственных слез и огня, который пылает в глубине моего сердца, потому что…блядь, если не он, я распадусь на части от ужаса и паники.
За него.
Что-то в его глазах…так сильно меня напугало. Слова? Я не обратила на них внимания, в них ведь нет…боже! В них ничего не было! Глупая попытка меня оттолкнуть и не грамма правды: он сдался. Вот что я услышала на самом деле. И нет, не в борьбе за мое сердце — он сдался в борьбе за себя, а это гораздо страшнее…
— Лиза, с вами все…в порядке? — слышу тихий голос Вахи, когда перестаю выплевывать на траву собственные легкие.
Мотаю головой. Отвечаю хрипло.
— Нет…
— Может быть, скорую?
— Не надо
— Тогда…
Поднимаю резко глаза.
— Я не узнавала о том, на что ты намекнул.
Поджимает губы и уводит глаза в сторону. Это меня бесит куда сильнее вдруг! Чем все остальное…чем я сама. Почему не узнала? Боялась? Да, наверно, так. Но теперь у меня уже нет пути назад.
На самом деле, его нет с тех самых пор, когда я впервые увидела этого мужчину, но сейчас я готова признать.
Я не брошу его никогда. Я не оставлю его. Ни. За. Что. Блядь! Считайте меня кем угодно, мне настолько плевать, что даже не буду тратить время и придумывать метафоры — они того не стоят. Ничего не стоит. Только тот, кто любил — поймет.
Не отрекаются любя.
Еще Алла Борисовна говорила — нет, не отрекаются. Я с ней согласна. Это просто невозможно — бросить его сейчас невозможно. Когда я нужна ему как, наверно, никогда раньше…
— Не отворачивайся от меня! — рычу, — Я хочу знать! Сейчас! Говори!
Ваха бросает на меня взгляд и снова уводит его в сторону.
— Я не могу.
— Не можешь, значит?! — делаю на него шаг, выбивая из рук бутылку с водой, — Не можешь?! Ты видел в каком он состоянии, блядь?!
Коротко кивает, и я щурюсь.
— И?! Тебя ничего не смущает?!
Ваха глубоко вдыхает, потом поворачивается на меня. Брови кустистые хмурит. Сейчас его синяк выглядит еще больше, чем при том скудном свете фонаря — мда…приложил он его знатно, конечно…
— Я не могу, — цедит, — У меня связаны руки.
Что-что, прости?! Пару раз хлопаю глазами, голову вперед подаю, будто если ближе буду, то смысл его слов дойдет до меня лучше. А то как же!
Поясняет.
— Все сотрудники подписывают договор, Елизавета Андреевна. О неразглашении. Мой имеет особые условия…
Блядь! Ты серьезно?! Какого черта?!
Хватаю его за грудки и ору:
— Какой на хер договор?! Ты охренел?! О чем ты думаешь?! О бабках?! Да?! Я сама оплачу твой штраф, если это принципиально и…