Всё равно тебе водить

коврами, кожаными браслетами и слониками. Они досаждают людям на улицах.

Нужен порядок. Чистота. У СОБАК есть пара ночлежек, и все бездомные могут проводить там примерно по неделе в месяц, по очереди. Что же касается цыган, то здесь самая неотложная задача — обеспечить цыганских детей средним образованием.

Посылать их в обязательном порядке в школу — единственный способ избежать того, чтобы родители заставляли их воровать. Я, вместе со вторым отказником, должен буду поддерживать связь с учителями.

— Разумеется, — сказал мне Волчино, — первые дни здесь ты будешь только учиться. Работа тебя не коснется. Просто смотри и запоминай.

Для начала он дал мне сделать триста ксерокопий.

5

Второго отказника звали Паскуале(17). С виду он казался тихим и серьёзным.

Носил бороду и длинные волосы. Первые дни мы особо не разговаривали. К тому же, Волчино со своими ксерокопиями не дремал. Я не мог отойти от ксерокса.

Вынимая один лист и вставляя другой, я частенько видел Паскуале, читающего газеты.

Обычно, когда он приходил в офис, их у него было три: «Туттоспорт», "Газетта делло Спорт" и "Коррьере делло Спорт". Хотел быть в курсе событий.

— Ты за какую команду болеешь? — спросил он меня однажды.

— Честно говоря, я не очень слежу за футболом. Скажем так: мне нравится «Гамбург».

— "Гамбург"? А почему?

— Он побил «Юве» в финале Кубка чемпионов. Мы в школе страшно смеялись.

— Какую ты школу окончил?

— Я геодезист. Сейчас учусь в Университете.

— Я тоже.

— Да? А на каком факультете?

— Архитектура.

— Сколько ты экзаменов сдал?

— Десять.

Он меня обошел.

— Поздравляю, — сказал я ему.

— Ну, проучился же я уже немножко.

— А сколько?

— Десять лет.(18)

Паскуале был ненамного старше меня. У меня еще всё впереди. За разговорами выяснилось, что у него есть жена-немка, Саския(19). Она стала помогать ему с деньгами на учебу еще до свадьбы. Благодаря жене Паскуале никогда не работал.

Молодец парень! В двадцать девять лет это была его первая служба. Мы стали вместе ходить в столовую. После обеда он всякий раз настаивал, чтобы мы зашли в его любимый зал игровых автоматов на виа Гарибальди. Паскуале зациклился на электронных играх. Часто около пяти, когда пора было уходить, он звонил жене:

"Чао, Саския, это я(20). Знаешь, просто говорить не могу, так вымотался.

Весь день вкалывал как негр. (Самое большее, что он сделал — прочитал газеты и перекинулся в карты с уборщиком.) Знаешь, я хотел сказать, что задержусь, у нас здесь такой завал, прямо не знаю, когда вырвусь. Конечно. Чао. Ну разумеется люблю. Конечно. Чао."

Потом мы мчались вниз по лестнице и шли играть в "Космических пришельцев"

на виа Гарибальди. По дороге Паскуале говорил мне об экзистенциальных проблемах, которые его осаждали.

— Знаешь, я чувствую себя немного виноватым.

— Потому что живешь за счет жены?

— Да брось. Я вот уже две недели не могу набрать больше сорока тысяч очков(21).

6

После Пасхи нашим основным занятием, помимо ксерокопий, стало отвечать на телефонные звонки. Звонили нам очень много. По большей части из школ, в которые мы направляли цыганских детей. Цыгане детей в школы посылали иначе им просто не разрешали жить в своих автофургонах на пустырях вокруг города. Проблема была в том, что школы не хотели принимать цыганских детей, цыганские дети не хотели ходить в школу, родители итальянских детей не хотели, чтобы их дети ходили в школу вместе с детьми цыган, родители-цыгане хотели, чтобы дети воровали, а не ходили в школу. Порою из-за телефона мы всё утро не могли даже сходить пописать.

Разумеется, самым трудным и стрессовым моментом в этой работе были учительницы.

— Алло, это СОБАК?

— Вас слушают, говорите, — почти лаяли мы в ответ.

— Здравствуйте, я преподаватель из Абруцци, я работаю с кочевниками.

— Да-да, синьора, мы знакомы.

Еще бы! Она звонила изо дня в день.

— Сегодня дети цыган пришли в школу испачканными.

— Дети часто приходят в школу испачканными, синьора.

— Да, но сегодня у них были ещё и бородавки!

— И что?

— Я не хочу, чтобы у меня в классе были дети с бородавками. То есть, мамы других детей возражают, чтобы цыгане были в контакте с их детьми.

— Я понимаю, синьора. Медицинский осмотр по поводу бородавок будет проведен на следующей неделе. Скажите мамам, чтобы они подождали еще несколько дней.

— А вдруг и я подцеплю эти бородавки? Я совершенно не намерена так рисковать!

Но случались не только бородавки.

— Алло, это СОБАК?

— Да, синьора, говорите.

— Я преподаватель из Пульи. Дайте пожалуйста вашего руководителя.

Старая лиса Волчино велел нам тщательно фильтровать телефонные звонки.

Особенно из школ…

— Сейчас его нет на месте, синьора. Говорите, я оставлю ему на столе записку.

— Сегодня цыганские дети пришли в школу без завтраков.

— Так. И что?

— Остальные дети жалуются, им страшно, как бы цыгане не украли их завтраки.

— Понятно. И что, по-вашему, мы должны делать?

— По-моему, вы должны купить детям завтраки, прежде чем отправлять их в школу.

— Но мы же не мама для всех этих детей!

— А мне как прикажете поступить?

Удавиться! Но разве от них дождешься. Наоборот, без конца продолжали подавать признаки жизни, просто пугающие.

— Алло, я попала в СОБАК?

Это из Абруцци, та самая лоханка.

— Вас слушают, говорите.

— Знаете, чтобы проверять тетради цыганских детей, мне пришлось купить пару перчаток.

— Пару перчаток?

— Вот именно. Лично я не хочу подцепить бородавки.

— И что?

— Я заплатила за них пять тысяч лир(22). Бухгалтерия отказывается мне их возместить. Вы должны мне их вернуть.

Трёхнутые.

7

Каждое утро была одна и та же история. Мы приходили в офис, и начиналось:

— Алло, это СОБАК?

— Вас слушают, синьора, говорите.

— Я преподаватель из Калабрии.

— Да, синьора.

— Сегодня цыганские дети опоздали в школу.

— Понятно.

— Цыганские дети не должны опаздывать в школу.

— А разве другие дети никогда не опаздывают в школу?

— Другие дети — не цыгане.

— И какое это имеет значение?