Все романы Роберта Шекли в одной книге

— Еще как возможно! — возразил Хоб. — У французской полиции те же замашки, что и у испанской. Либо смотреть на что-то сквозь пальцы, либо, наоборот, вмешаться чересчур энергично и наломать дров.

— Может, вы и правы, — согласился Фошон. — А что, в Америке не так?

— Полагаю, так везде, — сказал Хоб.

— Ну, так и как же разрешилось все дело?

— Да как обычно. Полдесятка человек были убиты в той перестрелке в отеле. Еще с десяток или около того получили ранения. Оставшиеся помирились и переделили территорию. Все вышло тем проще, что Аннабель отказалась от права быть верховной жрицей.

— А Арранке? И Сильверио Варгас?

— Возможно, вам будет приятно знать, что оба они выжили.

— А Этьен?

— Жив и здоров. Он получил небольшую рану, которая позволяет ему носить руку на черной шелковой перевязи. Ему очень идет.

— Послушайте, а что Этьен вообще делал в отеле? Я так и не понял…

— Люди Арранке захватили его на вилле Варгаса и привезли в отель, чтобы обеспечить согласие его отца. Этьен положил охрану — я не говорил, что у него черный пояс карате? — и сумел освободить Найджела.

— Понятно, — протянул Фошон. — Ну, а папа с сыном тоже все уладили?

— Полагаю, что да, — сказал Хоб. — Правда, сам я при этом не присутствовал.

— А что с Аннабель? Она помирилась с Арранке или вернулась к Этьену?

— Ни то, ни другое. Уехала в Голливуд. Сумела ли она продать свой сценарий — пока неизвестно. Но агента себе уже нашла.

— А как насчет убийцы Стенли Бауэра? — спросил Фошон.

— Убийцей был Арранке, — сказал Хоб. — Но вряд ли вы когда-нибудь сможете пришить ему это дело. Такова жизнь, инспектор.

— Брат Стенли, наверно, будет страшно разочарован.

— Я сообщил Тимоти обо всем, что сумел узнать, как он и просил. Он мне ничего не ответил.

— Видимо, удовлетворен, — предположил Фошон.

— Да, видимо.

— А та «сома», которую вы нашли в подвале?

— Гвардия про нее и слышать не хотела. Насколько мне известно, теперь она продается на улицах крупных городов Америки и Европы. И хорошо продается, говорят! Впрочем, вам про это известно больше моего.

— Конечно, — кивнул Фошон. — Вы совершенно правы. «Сома» действительно продается. Но более старые криминальные группы — коза ностра, якудза, триады и прочие — недвусмысленно заявляют о том, что им не нравится, когда им перебегают дорогу. В Америке уже началась открытая война между двумя организациями — «Кали-Картелем», что через «k», и «Кали-Картелем», который пишется через «с». Видимо, либо тем, либо другим придется подбирать себе новое название. Очень похоже на Чикаго в старые добрые времена. Торговцы наркотиками мрут как мухи. Откровенно говоря, это избавляет нас от уймы работы.

— Рад слышать, — сказал Хоб. — Это было вовсе не мое дело. И я очень рад со всем этим развязаться.

— Поздравляю, — сказал Фошон. — Ну, а что теперь? Есть у вас на примете какое-нибудь новое дело?

— Да нет пока, — ответил Хоб. — Я тут получил немного деньжат от дядюшки из Флориды и теперь ремонтирую свою фазенду.

Фошон кивнул.

— Ну вот, значит, со всеми разобрались. Кроме Найджела, разумеется. Он так и не получил назад свой подарок для мамы?

— Мы купили для нее другой в «Растро» в Барселоне, — сказал Хоб. — Тоже серебряный сервиз, еще лучше прежнего. Если верить Найджелу, старушка осталась довольна.

— Замечательно, — сказал Фошон. — Ну, и какие же у вас планы на будущее?

— Я возвращаюсь на Ибицу, — ответил Хоб. — Скоро осень. Там это лучшее время года. Туристы расползаются по домам. Есть время подумать…

— Осень — вообще лучшее время года, — вздохнул Фошон. — Жаль, что ее нельзя растянуть на весь год.

Алхимический марьяж Элистера Кромптона

Проблема противоположностей играет огромную, если не решающую роль в алхимии, поскольку она является ведущей в заключительной фазе создания союза противоположностей в его исконной форме gamos [200]

или «алхимического марьяжа». К. Г. Юнг, [201] «Психология и алхимия»

200

Священный брак (греч.). (Здесь и далее — примеч. пер.)

201

Юнг Карл Густав (1875–1961) — швейцарский психиатр, ученый, основатель направления «глубинной психологии».

Часть первая

Глава 1

Вывеска на обочине 29-й дороги гласила: «Добро пожаловать в Бергамот, Нью-Джерси, „Хоум Сайкосмелл, Инк.“.

Любознательный путешественник даже отсюда, издалека, по незначительным признакам, доступным его восприятию, мог составить некоторое представление о том, чем занимается эта фирма. А окажись здесь случайно некий ароматолог, он различил бы запахи кассии и гвоздики, корицы и розмарина, сассафраса и вербены, терпкий аромат лимона, имбиря и линалое.

Примерно на двадцати акрах огороженного двойным забором и раскинувшегося на холмистой местности загородного парка беспорядочными рядами двухэтажных терракотовых строений растянулись корпуса главного завода.

Вахтенный — мускулистый андроид, смахивающий на сильно поддавшего ирландца из «Ночного дозора», — внимательно разглядывал медленно подъехавший «силлз-максвелл», за рулем которого сидел небольшой человек в кислородной маске в клеточку. Страж помедлил секунду, пока не сообразил что-то своими ленивыми мозгами, затем расплылся в улыбке и шутливо отсалютовал.

— Ага, вот теперь ясно, это мистер Элистер Кромптон, наш главный эксперт. Как дела на любовном фронте, Эл?

— Трахни себя в зад, — ответил Кромптон.

Любой андроид воспринял бы это как ужасное оскорбление, ибо эти несчастные физически неспособны на подобное анатомическое извращение. Но Майк Меджиннис не обиделся. Вот уже десять лет он таким образом приветствовал Кромптона и всегда слышал один и тот же ответ. Любое другое приветствие смутило бы его.

— Как я рад, мистер Кромптон, право же, я очень рад! — со смехом сказал псевдоирландец и помахал рукой вслед проехавшему в ворота Кромптону.

Через несколько минут, поставив свой «Силлз-Максвелл» на обычное место, Кромптон уже шествовал по безукоризненно чистым коридорам «Сайкосмелл, Инк.». Как всегда, он вошел в помещение ровно в 8.52 и теперь шагал своим обычным путем по Лавандовому проходу — так непочтительно называли главный коридор. Кивнул мистеру Демиджеру, главному мацератору, и мисс Резьют, помощнице дистиллятора. Миновал неизбежную группу экскурсантов и услышал, как Доминик Спеллингс из «Паблик рилейшнз мен» распространяется перед небольшой группой туристов о том, как якуты на юго-западе Малой Азии сдирают кору со стиракса, как бальзам в результате сочится по стволу, его собирают, потом кипятят…

Кромптон продолжил свой путь мимо ароматных кладовых, набитых охапками кассий и гиацинтов, розмарина и мяты, герани и пачулей. Он прошел кладовые для внеземных субстанций. Каждая кладовая была снабжена особым устройством для контроля за составом воздуха, влажностью и температурой. В этих кладовых хранились сравнительно дешевые внеземные растения, такие, например, как индригита с Цефеуса II, ломтики каннотии (отвратительно воняющие, пока их не смешаешь с маслом из пальмерозы и иононом), лепестки ночного цветка оцепти и тому подобное.