Все романы Роберта Шекли в одной книге

«Прокопулос, — подумал Отт. — Этот пронырливый ублюдок забрал туфли, пока я был без сознания. Он подумал, что я мог соврать, что у меня не было сил перепрятывать камни. Ну и пусть подавится этими туфлями».

Отт закрыл глаза, наслаждаясь полетом. Потом его словно тряхнуло: а что еще забрал Прокопулос? Что с багажом? Обыскивали ли его одежду?

Отту хотелось выяснить все это немедленно, но у него уже не было сил бодрствовать, и он забылся тяжелым, беспокойным сном.

Глава 2

В Хартуме у путешественников оказалось два часа свободного времени до отправления поезда на Атрабу. В Атрабе поезд должны были переформировать: часть вагонов отправить на север, к Вади-Халфе и египетской границе, а часть сворачивала на восток, к Порт-Судану и Суакину, к Красному морю. Европейцы еще раз попытались достать билеты на самолет — исключительно для очистки совести. Их усилия были абсолютно бесполезны. Все рейсы были забиты под завязку. Шел к концу пятый день Дха'л-Хиджа, и до того момента, когда все желающие совершить хадж должны присутствовать в Мекке, оставалось всего семь дней. Поток хаджи все возрастал. Это был самый многолюдный хадж за всю историю, паломники съезжались даже из Китая и Индонезии. Казалось, половина Африки пришла в движение, переполнив все города и порты от Каира до Момбасы. Если не считать отдельных рейсов в Европу и Америку, все самолеты были переброшены на беспосадочный челночный маршрут до Джидды. К перевозке паломников приложили руку даже ВВС США, и все равно справиться с этим человеческим потоком не было никакой возможности.

— Нам еще повезло, что мы достали билеты на поезд, — сказал своим спутникам майор Харкнесс.

— По-вашему, это можно назвать везением? — хмыкнул Мак-Кью. — Я буду чертовски рад, когда наконец-то доберусь до Джидды.

— Сомневаюсь, — сказал майор. — Если здесь сейчас такой бедлам, представляете, что творится в Джидде?

— Представляю, — раздраженно бросил Мак-Кью. — А тут еще и в поезде трясись.

— Кстати, — вспомнил Харкнесс, — кто-нибудь в курсе: Отт нормально улетел, все в порядке?

— Думаю, да, — ответил Рибейра. — Мистер Прокопулос поехал с ним, чтобы за всем проследить.

— Очень любезно с его стороны, — сказал Харкнесс.

— Джентльмены, не хотите ли вы сходить вместе со мной на экскурсию? — спросил Эберхардт. — Здесь неподалеку находится музей суданской археологии.

— Я там уже бывал, — откликнулся Харкнесс.

— Я там не бывал, — сказал Рибейра, — и не испытываю ни малейшего желания. Мне нужна ванна, двенадцатичасовый сон и приличный обед — только после этого меня начнут интересовать местные достопримечательности.

— Точно-точно, — поддержал его Мак-Кью. — Я и сам такой грязный и уставший, что не пройду и лишних пятидесяти ярдов, даже если мне скажут, что здесь за углом стоит Тадж-Махал.

— Вполне согласен, — лаконично поддержал его Эчеверрья.

— Я просто подумал, что предложить все-таки стоит, — сдался Эберхардт. — Музей суданской археологии — необыкновенно интересное место.

— К черту музеи! — буркнул Мак-Кью. — Сейчас слишком жарко для экскурсий.

— Думаю, — сказал Эчеверрья, — нам стоит вернуться в наше купе, пока его кто-нибудь не занял.

Пятеро европейцев равнодушно пошли к поезду. В вагоне их встретил Прокопулос.

— Ну что, посадили они Отта на самолет? — спросил Харкнесс.

— Да-да, конечно, — ответил Прокопулос. — Я сам проводил его до трапа. Возможно, в эту минуту мистер Отт уже пересек египетскую границу.

— Оказывается, и от гепатита бывает польза, — сказал Мак-Кью.

Они вошли в свое купе и обнаружили там лейтенанта английской полиции и двух суданских констеблей.

— Добрый вечер, джентльмены, — сказал лейтенант. — Я не смог отыскать вас на вокзале и потому позволил себе подождать здесь. Могу я посмотреть ваши документы?

— А в чем дело? — спросил Харкнесс. — У нас уже проверяли документы в Генейне.

— Прошу прощения, сэр, но у меня приказ.

Майор что-то проворчал и полез за паспортом. Остальные последовали его примеру. Лейтенант сел за столик, внимательно посмотрел каждый паспорт, потом вернул их владельцам.

— Благодарю вас, джентльмены, — сказал он. — Надеюсь, я не причинил вам особых неудобств. А вам, мистер Прокопулос, придется пройти со мной в управление полиции.

— В чем дело? — возмутился Прокопулос.

— Мы поговорим об этом в управлении.

— Но я опоздаю на поезд! Вы не имеете права препятствовать моему отъезду только из-за того, что кто-то хочет получить ответ на какие-то дурацкие вопросы.

— Сожалею, сэр, но ничем не могу помочь.

— Какая нелепость! Я отказываюсь идти!

— В таком случае я буду вынужден арестовать вас, — проговорил лейтенант с несчастным видом.

— Мои документы в полном порядке! — возмущенно заявил Прокопулос. — В чем меня обвиняют?

— Я думаю, это удобнее будет обсудить в управлении.

— Нет! — закричал Прокопулос. — Я имею право знать, за что меня арестовывают!

— Ну что ж, — пожал плечами лейтенант. — Я получил предписание арестовать вас по обвинению в похищении драгоценных камней и их незаконном вывозе из Южной Африки.

— Но это абсурдно! — воскликнул Прокопулос. — У меня нет никаких драгоценных камней, и я никогда в жизни не бывал в Южной Африке!

Терпение лейтенанта истощилось.

— Давайте, — сказал он и кивнул констеблям. Суданцы двинулись к Прокопулосу.

— Не нужно насилия, — торопливо проговорил Прокопулос. — Я пойду с вами. Но я подам на вас в суд за незаконный арест.

— Как хотите, сэр, — безразлично произнес лейтенант. Он кивком попрощался с остальными европейцами и вышел из купе. Следом двинулись констебли, между ними — Прокопулос.

Когда они ушли, Эчеверрья произнес:

— У этого человека внешность вора. Я это понял с первого взгляда.

— Странно получается, — сказал Рибейра. — Наши спутники покидают нас один за другим.

— Смотрите! — воскликнул доктор Эберхардт. — Поезд тронулся!

Сперва движение было почти незаметным. Но потом поезд постепенно набрал скорость, отошел от перрона Хартумского вокзала и двинулся в путь: на Атрабу, Порт-Судан и Суакин.

Глава 3

Всю ночь и большую часть следующего дня поезд шел без приключений. Шестнадцатого августа, в шестой день Дха'л-Хиджа, за час до захода солнца поезд приблизился к запыленному зданию вокзала в Атрабе. Багаж доктора Эберхардта — старые чемоданы и скрипучие плетеные корзины — был выгружен из вагона и свален в кучу на перроне. Европейцы вышли проводить Эберхардта, пока поезд готовился к отправлению.