Все романы Роберта Шекли в одной книге
Шрифт:
Комната была шестидесяти футов в длину и двадцати в ширину. Из узких зарешеченных окон струился слабый сумрачный свет. Дэйн разглядел тушки десятка или больше овец, привязанных за тощие ноги к потолку, их головы укоризненно свешивались вниз. Куча зеленоватой овчины громоздилась у одной из стен. Сбоку валялось несколько свернутых козьих шкур. Не считая овечьих и козьих шкур, завод был пустым.
Дэйн сперва даже подумал, туда ли привез его Майид; это казалось в его духе — подумаешь, экий пустяк. Он сделал несколько шагов и тихо позвал:
— Эй, есть тут кто-нибудь?
Медленно
Дэйн быстро развернулся, принимая одну из стандартных в карате стоек: левую ногу вперед, правая сзади, ступни чуть повернуты внутрь и вес гармонично распределен, локти прижаты к телу, руки расставлены. Он почти не разглядел стоящего за спиной человека и скорее почувствовал, чем увидел взмах дубинки в его руках.
Реакция Дэйна была непроизвольной, выработанной годами тренировок. Его левая рука взметнулась в блоке, когда он завершал разворот, и отбила опускающуюся дубинку. Его противник отпрянул и от удара Дэйна слегка качнулся вправо. Дэйн шагнул к нему. Его правая рука, прижатая к боку, вылетела вперед и вверх, прямая, как копье, с вытянутыми и плотно сжатыми пальцами, ладонью вниз и с подогнутым большим пальцем. Дэйн чувствовал, что удар будет смертельным, он должен перерубить беззащитное горло незнакомца.
Забывшись в предвкушении победы, он едва не лишился жизни, поскольку противник непостижимо быстро развернулся и отбил руку Дэйна, так что удар пришелся в плечо.
Потерявший равновесие и потому беззащитный Дэйн постарался вернуться в стойку, проклиная себя за то, что не бил в корпус соперника. Он нарушил основное правило боя: никогда нельзя недооценивать противника.
К счастью, это правило позабыл и противник. Он тоже потерял равновесие и, разозлившись, не использовал эти несколько секунд для того, чтобы вернуться в устойчивую боевую позицию. Он, не медля, прыгнул вперед, нанес слабый удар, а потом попытался ткнуть Дэйна дубинкой в живот.
Попытка не удалась. Дэйн без труда увернулся, оказавшись у противника за спиной, мгновенно встал в стойку. Теперь его руки были прижаты к бокам, а правая нога взлетела вверх и резко ударила незнакомца по почкам.
Тот упал, ударился головой о пол и выронил дубинку. Решив больше не испытывать судьбу, Дэйн прыгнул ему на спину, схватил за волосы и оттянул его голову назад. Руки незнакомца слабо скребли по земле; Дэйн замахнулся для последнего удара по шее ребром ладони.
— Хватит! — вскрикнул поверженный противник, и Дэйн остановил руку в дюйме от его сонной артерии.
Незнакомец медленно сел, привалился к стене и попытался отдышаться. Левый бок его, в который Дэйн впечатал ботинок, сильно болел. Несчастный поморщился и сказал:
— Я удивлюсь, если ты не сломал мне пару ребер.
— Возможно, — согласился Дэйн. — Но, скорее всего, это просто ушиб.
— Все-таки я лучше схожу к врачу, чтобы проверил.
— Сходи, если хочешь. Правда, я не уверен, что у тебя будет такая возможность.
— Надеюсь, что будет. — Незнакомец поднял голову и увидел, что Дэйн снова становится в боевую стойку. — Мой милый мальчик, — сказал он, — я не знаю, что ты придумал насчет меня, но почему бы нам сперва не поговорить?
Дэйн
кивнул.— Говорить будешь ты, а я — слушать.
— Вот и хорошо. В таком случае, может, ты не будешь стоять столбом? Я хочу сказать, что бок у меня огнем горит, а тот первый удар хотя и не попал в цель, но, кажется, парализовал мне правую руку. С таким раскладом, я думаю, ты можешь расслабиться, даже присесть рядом и покурить.
— Нагнись и обними колени, — приказал Дэйн. Морщась от боли, тот повиновался. Дэйн быстро обыскал его, но не нашел ни ножа, ни пистолета.
— Все в порядке, можешь разогнуться, — разрешил он. Сел рядом и закурил. — Итак, кто ты такой?
— Я Джабир абу Ибрагим.
— Откуда ты?
— Я родился в Рабате, но мой дом — Каир.
— Далековато ты забрался от дома, Джабир абу Ибрагим.
— Не спорю, но не дальше, чем ты, мистер Дэйн.
Несколько мгновений они молча изучали друг друга. Дэйн был поражен. Ни поведением, ни разговором Джабир не походил на убийцу. Он был высок и худ, с приятными чертами лица. Несомненно, городской житель, путешествовал мало: его кожа была светлой, ее не касались ни солнце, ни ветер, а его длинные тонкие пальцы едва ли привыкли к тяжелой работе. Одет он был в легкий серый костюм итальянского покроя, в данный момент здорово измазанный. Он был чисто выбрит, и это в краю, где мужчины гордятся своей бородой. Приветливый и открытый, он наводил на мысли о приятной беседе за вечерним коктейлем, а уж совсем не о кровавых пятнах на полу кожевенного завода.
— Кто приказал тебе убить меня? — спросил Дэйн. — Или это было твое собственное желание?
— Отнюдь, — ответил Джабир. — Что же до моих нанимателей — вернее сказать, моих друзей — благоразумнее было бы не называть их.
— Да, — признал Дэйн. — Но как ты считаешь, стоит ли твое благоразумие сломанной шеи?
— Я не верю, что ты пойдешь на это, — сказал Джабир с обезоруживающей улыбкой. — Посуди сам: я избит и немощен, полностью в твоей власти. Ты американец и придерживаешься национальной традиции по отношению к честной игре.
— Ты и вправду так думаешь?
Джабир с чувством кивнул.
— Твой характер — как на ладони, ты мог бы убить меня в горячке драки, да и почти убил. Но теперь, когда бой окончен, неужели ты способен хладнокровно расправиться со мной? Мой друг, не глупи! Ты не похож на варвара, такого, как турки или русские, и не пытайся убедить меня в обратном.
— Интересное заявление, — отозвался Дэйн. — Ты готов поставить на это жизнь?
— Почти наверняка.
— Тогда ты проиграл, — сказал Дэйн. Он оттащил Джабира от стены и бросил его на пол лицом вниз. Затем упершись коленом в его поясницу, обхватил двумя руками голову и дернул.
— Ради Аллаха, стойте! — заверещал Джабир.
Дэйн остановился.
— Прошу прощения. Ты, наверное, хотел помолиться?
Джабир слабо пробормотал:
— Вы хотели убить меня. Вы действительно хотели меня убить…
— И хочу до сих пор, — заверил его Дэйн. — Молись побыстрее, или что ты там собирался. Даю тебе три секунды.
Джабир недоверчиво покосился на него. Дэйн следил за наручными часами. Потом его руки снова взялись за голову Джабира.
— Постойте! — вскрикнул тот. — Я расскажу вам все!