Все тайны проклятой расы

– У него есть пропуск, - цежу таким ледяным тоном, что будь я магом, заледенели бы все озера на три мили вокруг, - покажи.

Капитан, сообразительно кивая, споро достает из кошеля свиток и вежливо вручает стражнику.

Но тот, покоренный моей уверенностью, только мельком взглянул на пропуск и приоткрыл створку ровно настолько, чтоб мы могли проскользнуть внутрь.

– Уф… - выдохнул Дун, когда мы отошли от ворот на достаточное расстояние, - как я перепугался. Меня ведь тут вся стража знает, а этот какой-то новенький.

– Дун, ты что, ничего не понял? Кто-то сделал все возможное, чтобы не допустить нас в замок, - прошипел я не оборачиваясь, - найди Гийома и предупреди, чтоб не поддерживал меня в открытую. Так он только выдаст свои планы врагам.

– А ты?
– заволновался капитан.

– Я погуляю пока в этом балахоне, а когда начнутся состязания - объявлюсь. За меня не бойся, с тобой меня вернее вычислят. Иди.

Дун досадливо фыркнул, но настаивать не стал. А я резко повернулся и нырнул в густые кусты, обрамляющие дорожку. Не верится мне, что противники герцога не поставили своего человечка наблюдать за воротами с этой стороны. И хорошо еще, если только одного.

Передний двор замка напоминает мне размерами небольшую деревушку. По северным законам в самом замке проживают только члены семьи и ночная прислуга. Одна-две преданных старых горничных или дуэний и лакей. А остальные вечерами уходят вот сюда, в передний двор. Все хозяйственные постройки, конюшни, амбары, казармы, имеют второй этаж, где каждому лакею выделен собственный закуток. И это очень удобно и для хозяев и для слуг, ведь жить все время на виду устает любой.

Вот только неудобно мне, слишком много вокруг глаз и определить, которые из них враждебны, не так-то просто.

Однако я попробую схитрить, сделаю вид что не догадываюсь про слежку и попытаюсь хоть на время уйти от внимания соглядатаев. Несколько шагов вплотную к кустам, а затем снова резко нырнуть в щетинящуюся молодыми листиками чащу. Те, кто наблюдает со стороны, могут предполагать что угодно, от внезапно прихватившего желудка, до желания избежать неприятной встречи. Меня это сейчас волнует меньше всего. А вот с треском ломящийся вслед за мной незнакомец получит все причитающееся ему внимание. В виде резкого удара ладонью по любопытно вытянутой вперед шее.

Ну конечно же, я не позволил ему свалиться прямо тут. Наоборот, крепко приобнял довольно упитанное тело и делая все возможное, чтоб его приняли не за отключенного, а за преждевременно напившегося гостя, почти внес шпиона в распахнутые ворота какого-то строения. На мое счастье, это оказалась конюшня, и я поспешил воспользоваться удачей сполна.

Решительно ринулся вглубь помещения по выскобленной и присыпанной чистыми опилками дорожке между стойлами, и неожиданно нос к носу столкнулся с конюхом, выходящим из-за угла.

– Э-ээ, господин, куда это… - начал было, он возмущенно, но договорить я не дал.

– У тебя есть коморка, где этот идиот проспится без чужих глаз?
– начальственный тон мне сегодня удается как никогда.

– Ну, есть… - еще нерешительно бурчит он, но мой беспрекословный приказ закрепляет успех.

– Веди.

– Не пускай сюда никого, - приказываю, уложив соглядатая на лавку лицом к стене, - к вечеру я его сам заберу или пришлю Дуна.

Насчет капитана я ввернул просто так, для солидности, но именно эти слова и сыграли решающую роль в наших отношениях. Видимо, Дун располагал не только доверием герцога, но и добрым отношением слуг, и это, безусловно, говорит в его пользу. Слуги настолько внимательный и осмотрительный народ, что почти мгновенно угадывают в новичках лжецов и подхалимов. И если таковым и удается провести падких на лесть хозяев, то обмануть коллег не удается никогда.

– Не беспокойтесь, господин, - почтительно шепнул, провожая меня за ворота, конюх, - кроме вас и Дуна близко никого не подпущу.

– Я не забуду твоей услуги, - поощрительно киваю в ответ, костеря про себя Гийома за то, что не додумался сыпануть мне в карман несколько местных круглых монет.

Простой люд всем обещаниям и благодарностям предпочитает тяжесть в кошельке.

Двор похож на рыночную площадь в праздничный день, столько тут народа. И в основном благородные лорды, каковых можно сразу определить по высокомерным взглядам и богатой одежде. Для высокой комиссии и гостей между колонн крытой террасы, примыкающей к внутренней стене, расставлены кресла и диванчики. Прямо перед террасой, на мощеной камнями площадке, выставлены в ряд соломенные чучела, а напротив них, в тени мощного дерева стоит стол распорядителя, или как его тут еще называют?!

Перед ним разложены списки, где он важно делает какие-то пометки. Неподалеку толпятся воины, претендующие на звание наставника, пытаясь пристальными взглядами прощупать настроение соперников. Неспешно, словно гуляя, стараюсь за чужими спинами подобраться к столу поближе, чтобы хоть немного сориентироваться в обстановке.

– Все прибыли?
– тихий вопрос неприметно одетого господина мне удалось расслышать только благодаря своим маневрам.

– Троих нет.

– Подожди еще минут десять и закрывай списки. Опоздавшие нам не нужны.

– Хорошо, господин, - понятливо кивает чиновник, а я во все глаза стараюсь рассмотреть его собеседника, пытаясь не упустить ни малейшей детали.

Вполне возможно, что это один из врагов.

Едва он отошел, как к столу шагнул белокурый воин с парными кинжалами на поясе.

Вот он-то и будет моим главным соперником, почему-то решил я, уж слишком уверенной, чуть насмешливой была ухмылка, с которой претендент сообщил свое имя.

Вандель Жардье, нужно будет запомнить.

На пару секунд ныряю в полумрак ближайших кустов, чтобы выбраться с другой стороны уже без такого удобного монашеского балахона. Но монахов не допускают до состязаний, это я успел выяснить, поэтому придется предстать перед чиновником в своем нынешнем обличии.

Несколько шагов и я стою перед столом, стараясь не обращать внимания на вытаращенные глаза окружающих.

– Зетай Унзури, дворянин из Балезии, - сухо сообщаю чиновнику и внимательно слежу, как его рука выводит на всех трех экземплярах отметку о присутствии.

– Ты едва не опоздал… - недовольно бурчит чиновник, и я совсем собрался было возразить но вовремя вспомнил, что моя кличка теперь - Молчун.

Полуденный звон колокола возвестил о начале состязаний, и к этому времени все кресла на террасе были заняты. Герцог, по-прежнему облаченный в зеленый балахон, выглядит однако далеко не обычным монахом. И причиной тому длинная витая цепь, висящая на его шее поверх балахона. Мне трудно отсюда оценить размер украшающих ее драгоценных камней, но их яркий зеленый блеск подтверждает мою догадку о значительно более высоком статусе Гийома в монастыре, чем он показал. Дуна нигде не видно, но искать его и выяснять, успел ли он предупредить хозяина, у меня нет ни времени, ни возможности.

Первый кандидат уже рванулся к чучелу и, легко помахивая мощным полуторником, в хлам порубил не только манекен, но и дубовую подставку. Хотел было перейти ко второму, но его остановил звон серебряного колокольчика.

– Сколько времени ты учился так виртуозно владеть мечом?
– с притворным восхищением поинтересовался Гийом и простодушный верзила хвастливо сообщил, что занимается с пяти лет.

– Извини, но нам это не подходит, - сделал скорбное лицо монах, и дал знак второму претенденту.