Все темные создания

Я цепляюсь за это.

Кириан берёт мою руку и мягко расправляет мои сжатые пальцы. Я даже не заметила, что сжала кулак, держась за него. Он подносит мою ладонь к губам и целует каждый сустав по очереди.

— Что будем делать теперь? — спрашивает он. — Чего ты хочешь?

Я содрогаюсь от множества возможных ответов.

Сквозь моё сознание пробегает болезненный перечень возможностей, проникая в мои кости, моё естество, и какая-то жестокая часть меня останавливается, чтобы обдумать их.

Я могла бы больше никогда не принимать облик Лиры.

Я могла бы сбежать и сделать вид, что никогда не знала о существовании Воронов.

А могла бы просто остаться с ним в этих покоях, пока кто-нибудь не выломает дверь.

Но я знаю, что не сделаю ничего из этого.

Сдерживая вздох, я медленно встаю, проверяя, насколько устойчивы мои ноги, всё ещё немного дрожащие. Стараюсь не смотреть на Кириана. Голый, он — воплощение соблазна.

— Я оденусь и вернусь в свои покои, — отвечаю я, стараясь, чтобы боль не прозвучала в моём голосе.

Возвращаюсь в гостиную и поднимаю с пола платье — то, что от него осталось.

Слышу шорох простыней из спальни и оборачиваюсь, чтобы увидеть Кириана, опирающегося на косяк двери и натягивающего брюки.

— Прости за это, — бормочет он, не выказывая ни капли сожаления. — Слишком много лент.

Он одаривает меня хулиганской улыбкой, в которой, тем не менее, виднеется грусть.

Я ненавижу это.

— Ничего страшного.

Я надеваю платье и завязываю его как могу. Теперь жалею, что пришла сюда без накидки. Если кто-то увидит меня до того, как я доберусь до своих покоев, это будет скандал.

Нежное прикосновение к шее заставляет меня остановиться.

Я закрываю глаза, чувствуя его пальцы, скользящие по моей ключице и плечу.

— Я не хочу уходить, — признаюсь, чувствуя себя слабой.

— Не уходи.

— Рано или поздно взойдёт солнце.

— Когда оно взойдёт, решим, что делать, — спокойно предлагает он.

Его голос звучит так уверенно, а рука такая тёплая, что внутри что-то разжимается. Это нелепо и сентиментально, и я только откладываю неизбежное. Но, может быть, это часть меня, которую я раньше не знала и которой хочу поддаться сегодня, этой ночью.

Я поворачиваюсь к нему, поднимаю руки и обвиваю его шею, а он в ответ обнимает меня за талию, поднимает и дарит долгий, медленный поцелуй. Я обхватываю его ногами, прижимаюсь к нему, и он уносит меня обратно в кровать, не прекращая целовать.

Глава 37

Кириан

Территория Волков. Завоеванные земли. Королевство Эрея.

Рассвет не приносит того чувства, которого я ожидал. Вместо этого он дарит нам нечто другое — уводит Эрис и его войско.

Одэтт всё ещё лежит в кровати, укрытая моими простынями, которые теперь пахнут ею.

— Как думаешь, куда он отправился? Новый мятеж?

— Возможно, — отвечаю я, застёгивая рубашку. Останавливаюсь, заметив, как она на меня смотрит. — Я узнаю. Подождёшь меня?

Сквозь окна, занавески на которых я не потрудился задернуть прошлой ночью, уже проникает тусклый свет холодного февральского утра. Свет, к моему сожалению, приносит с собой неуверенность и страхи.

— Обещаю, это стоит того, — ободряю я её.

Одэтт улыбается, но улыбка не достигает её глаз, и она кивает.

— Поторопись.

Я сдерживаю слово и вскоре выясняю, что Эрис отправился в ещё одну горячую точку. Перед тем как вернуться, быстро пишу записку и просовываю её под дверь Нириды.

Не хочу, чтобы она видела меня. Если увидит, то спросит, почему я не сообщил ей новости лично, почему не собираюсь в путь, не собираю сведения, не участвую. И я не хочу отвечать на это, слишком эгоистично.

Я всё сделаю. Через пару минут, но сделаю.

Затем захожу на кухню и запасаюсь пирожными, хлебом и свежими фруктами, прежде чем вернуться обратно.

Одэтт всё ещё лежит в кровати, словно в прекрасном сне.

Когда я вхожу, она поднимается, укрывается простынями, и её лицо озаряется.

Во имя всех богов. Она невероятно прекрасна.

— У меня были немного другие ожидания, когда ты сказал, что это стоит того, — шутит она, откусывая кусочек фрукта.

Я тоже сажусь на край кровати и выбираю одно из пирожных.

— Разочарована?

— Немного, — улыбается она. — Но и это неплохо.

Я проглатываю желание ответить на эту провокацию непристойным комментарием или, возможно, ещё более дерзким поступком — отбросить завтрак в сторону и наслаждаться ею самой вместо еды. Вместо этого снова поднимаюсь на ноги.

— Я компенсирую это позже, — обещаю.

— Куда ты? — Она смотрит в окно. — Ещё рано, и если Эрис не здесь…

— Мне нужно идти, — быстро говорю я. — Вернись в свои покои. Жди меня там. Я приду за тобой, как только закончу. Скоро.

Она слегка прикусывает нижнюю губу, но жест длится лишь долю секунды. Её выражение слегка омрачается, и грудь вздымается, когда она глубоко вдыхает.

Здесь, в тёплой полутьме мира теней и снов, существует вселенная, в которой мы завтракаем вместе после блаженной ночи без сна. А там, за её пределами, трудно понять, есть ли вообще для нас место.

— Я попрошу, чтобы приготовили противозачаточный настой и отнесли его в мои покои, чтобы ты могла забрать его позже, — говорю я.

Она качает головой.

— Я сама его приготовлю.

— Ты умеешь это делать?

Одэтт слегка улыбается, но не так хитро, как, возможно, ей хотелось бы. Возможно, она считает, что я совсем её не знаю и, возможно, никогда не будет времени узнать её полностью.

Мне хочется сказать ей, что всё, что я уже знаю, достаточно для того, чтобы не волноваться, сколько времени уйдёт на познание остального; но она опережает меня.

— А ты? Что знаешь о лекарствах, противоядиях и ядах?

Я поднимаю брови.