Все ведьмы делают это! (Другая редакция)

– Это ты, – только и прошептала она.

Следующая струя пламени все-таки заставила ее бежать.

В зале поднялась страшная суматоха. Люди бросились к аварийным выходам, вызванная охрана и спецназ метались, отлавливая ошалевших от вида дракона террористов-захватчиков, кто-то тащил огнетушители, заливал пеной вспыхнувшую сцену, а посреди всего этого кошмара над телом Инари стояли Авдей, Марья, Дарья и Татьяна Алексеевна. Стояли и смотрели на беснующегося дракона.

– Это и есть ваша мама, девочки, – слегка торжественно сказал Авдей.

Вот не вовремя он это сказал! Потому что к дракону, выкуривающему из-за кулис Анастасию, вдруг подбежали две перепачканные девочки и запрыгали перед пышущей пламенем мордой:

– Мама, мамочка! Ты вернулась! Это же мы, мамочка!!!

Дракон растерянно хлопнул пастью и присел на хвост, как с разбегу ткнувшийся в стену бульдог. А потом…

Произошло то, чего так долго ждало семейство Белинских.

Дракон словно съежился, его шкура провисла и начала сыпаться, как кукурузные хлопья – в миску с молоком. Жуткая морда с ртутными глазами подернулась дымкой, и через какое-то мгновение Вика, прежняя Вика, взлохмаченная, растерянная, в драном сиреневом халатике стиснула дочерей в объятиях и заревела в голос.

К маминому реву присоединились девочки, потом Татьяна Алексеевна, заливаясь слезами, бросилась обнимать вернувшуюся в человеческий облик дочь. Авдей, стискивая зубы, изо всех сил пытался не пустить скупую мужскую слезу, но в конце концов не выдержал и присоединился к семейству.

– Авдей…

– Вика…

– Мама!

– Мамочка!

– Извините, товарищи, что отвлекаю, – проговорил кто-то, и все семейство, расцепив объятия, взглянуло на перемазанного сажей спецназовца. – Тут, кажись, что-то вроде дракона было…

– Было! – радостно подтвердил Авдей.

– И сплыло! – добавила Маша, гордо придерживая свою повязку.

А Дашенька ничего не сказала, только теснее прижалась к теплой, человеческой маминой руке.

– Ни хрена не понимаю, извините, – развел руками спецназовец. – Да, кстати! А вот эта гражданка мертвая вам не знакома?

…Инари Такобо лежала на носилках. Лицо ее было белым и мраморно-холодным, а тело разворочено пулями. Подошедший врач с сожалением поглядел на японку, для порядка тронул пальцами артерию на шее и прикрыл лицо Инари простыней:

– Мертва. Ничего удивительного – при таких-то ранах… Уносите.

– Инари, – сдавленно прошептал Авдей.

– Погодите! – крикнула Вика и схватилась за бортик носилок. – Это же Инари Такобо, моя названая сестра! Она не должна, не может умереть!

– Медицина здесь бессильна… – выдал заученную фразу врач.

– На фига мне ваша медицина! Куда вы ее везете? В морг?! Не дам! Я отвезу ее к себе домой…

– Вика, – тронул ведьму за плечо Авдей, – я, конечно, все понимаю… Мы перед Инари в неоплатном долгу – она нам жизнь спасла и тебя вызвала, но… Ведь ничего нельзя сделать!

– Можно! – полыхнула глазами Вика. – Это говорю я. А ты знаешь, кто я. Так что мы забираем эту женщину.

– Это невозможно…

– Я прошу прощения… – раздался тихий голосок.

– Господин Синдзен?!

Да, это был злосчастный японец, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор.

– А мы думали, вас уже… того, – неловко пробормотал Авдей.

– Я сумел избавиться от своих пленителей, – кратко пояснил Синдзен и наклонился над телом Инари. – Бедная девочка… Умерла как настоящий герой.

– Она не умерла! – опять вклинилась Вика. – Я докажу!

– Так, – посуровел спецназовец. – Давайте уже что-то решать с телом.

– Хорошо, – кивнул головой Хидэо Синдзен. – В таком случае тело этой женщины забираю я, поскольку являюсь ее соплеменником и сюзереном. Похороны госпожи Такобо должны произвестись в соответствии с традициями моей страны. У кого-нибудь есть мобильный телефон?

Ему протянули трубку.

– Я звоню в посольство Японии, – пояснил Синдзен и, набрав номер, быстро заговорил на японском. – Сейчас прибудет машина за мной и госпожой Такобо. Я сообщу вам о времени траурной церемонии.

– Да послушайте же! – отчаянно воскликнула Вика. – Я могу ее оживить!

Господин Синдзен посмотрел на Вику долгим внимательным взглядом.

– А вы уверены, что госпожа Такобо желала бы этого?

С этими словами тщедушный старичок легко поднял с носилок тело Инари и в сопровождении охранников, которыми теперь театр был напичкан, как пасхальный кулич – изюмом, пошел к выходу.

К Белинским подбежала суетливая женщина:

– Служба экстренной психологической помощи. Как вы себя чувствуете? Вы можете описать свое состояние как шоковое?

– Можем, – мрачно заверил ее Авдей. – Мы все можем. Но лучше мы домой поедем.

– Но госпитализация…

Тут Вика и Татьяна Алексеевна одновременно глянули на даму таким взглядом, что она не посмела больше слова молвить.

…Их довезли до дома на машине «скорой помощи», хотя необходимости в этом не было, – после того как Вика пошептала что-то над Машиной ранкой, от вспухшей рваной кровавой полосы не осталось и следа.

Они вошли в квартиру с таким чувством, словно не были в ней несколько лет.

– Господи, – всхлипнула Татьяна Алексеевна. – Поверить не могу, что весь этот ужас кончился. У меня просто руки-ноги отнялись, когда я увидела, как тот тип стреляет в вас! А Анастасия-то! Старая мерзавка! Жива же еще, как только земля носит такую пакостницу…

Вика в этот момент как раз вышла из ванной, где после долгого пребывания в драконьем облике приводила себя в порядок.

– Что ты сказала, мам? Анастасия вернулась? Значит, мне это не померещилось…

– Тут у нас такое творится, ты не поверишь, – сказал жене Авдей и пошел умывать дочек.

– Ребята, – жалобно протянула Татьяна Алексеевна, – может, пообедаем наконец по-человечески, всей семьей? Ведь Вика вернулась!

Однако Вика напряженно смотрела в стену. Наконец она сказала:

– Вы извините. Мне некогда. Я действительно могу оживить Инари. И поэтому я должна спешить. Понимаете?

Домашние ничего не ответили. Вика вздохнула и вышла через стену. Через некоторое время донесся ее глуховатый голос:

– Ничего вы не понимаете…

* * *