Всё закончится на берегу Эльбы

– Час от часу не легче, - вздохнул профессор и мрачно добавил, - Ну и как, нашли они Шамбалу?

– Судя по тому, что Рёрих вернулся в Америку - нет. Из Шамбалы, как говорят, не возвращаются. Зато Рёрих привёз из Тибета послание шамбалинских махатм советскому правительству.

– Как он мог его получить, - с умным видом вопросила Лили, - если не был в Шамбале?

– Очень просто, солнышко. У его жены Елены случился припадок, и она услышала голос в голове, который и продиктовал ей послание от "невидимого международного правительства", тех самых махатм.

– Шизофрения, - ту же поставил диагноз профессор, - при ней не только слышат голоса, но и видят всякое.

– Шизофрения или нет, - продолжал Отто, - а послание махатм Шамбалы вручили, как и положено в таких случаях, наркому иностранных дел Чичерину. Правительство хоть и невидимое, но международное. Кстати, знаете, какой знак символизирует собой Шамбалу?
– лукаво сощурившись, спросил Отто и тут же ответил, - Право ориентированная свастика. Та самая, что нынче на знаменах национал-социалистов. Есть предание, что тот, кто заключит союз с Шамбалой, станет владыкой мира.

– Что ж, - вздохнул профессор, - если национал-социалистам не избраться в парламент нормальным путём, то можно заключить сделку даже с Шамбалой.

Лили не выдержала и рассмеялась. Отто поддержал её веселье, а после спросил:

– А ты знаешь, что в родной тебе России окопались самые настоящие гностики?

– Такие же, как во втором веке?

– Лили, время не стоит на месте. Суть та же, но называли они себя анархо-мистиками.

– Называли?

– Да, пока власти не прикрыли их кружок.

– Только за то, что они были гностиками?

– Конечно. Ведь согласно их учению действиями Маркса и Ленина руководил сам сатана. Даже и не знаю, чего так испугались большевики: оговора или разглашения самой главной партийной тайны.

– Есть в этом что-то нездоровое, - хмуро заметил профессор, - в сращивании оккультизма и политики.

– Я с вами полностью согласен, - подтвердил Отто, - но что поделать, в наши дни это всё равно имеет место быть. Даже у нас в Баварии. Оказывается, восемь лет назад австрийский национал-социалист Хитлер распорядился устранить австрийского теософа-антропософа Штайнера.

– Зачем?

– Насколько я понимаю, путчисты охотились за ним из жажды мести.

– Что же он им сделал?

– Лично им - ничего. Но Хитлер заявил, что во время Великой войны Штайнер с помощью чёрной магии подчинил себе волю начальника генштаба фон Мольтке, тот проиграл битву на Марне, и из-за этого Германия потерпела поражение в войне.
– Отто рассмеялся и добавил, - видите, оказывается, во всём виноват ужасный Штайнер.

– Средневековье какое-то, - вздохнул профессор.

– О да, и хорошо, что сейчас нет инквизиции, иначе было бы не продохнуть от копоти костров. Помните психоаналитика Юнга, ученика Фройда? Из своего психологического клуба он устроил секту с оргиями и призывами духов. А в Париже сейчас все в восторге от представлений одного новомодного мудреца. Он практикует со своими учениками публичные ритуальные танцы, после которых некоторые слепнут, а кто-то и вовсе умирает.

– Какой кошмар, - прошептала Лили.

– У каждого ритуала есть своя цена, солнышко. Вот например семь лет назад на Сицилии сатанист Кроули проводил церемонию призыва демона, и его ученик умер после того как выпил жертвенную кровь кошки.

– Боже, - поморщилась Лили, и на её лице отразилось неподдельное отвращение, - кровь кошки... какая мерзость! Хватит рассказывать всякие ужасы.

– Как скажешь. Но позволь заметить, что после этого случая сам Муссолини распорядился арестовать Кроули и выслать из Италии всю его шайку дьяволопоклонников-кровопийц. Все-таки власть предержащие очень трепетно относятся ко всему запредельному. Видимо, кое-что они в этом действительно понимают.

22

Не прошло и месяца с тех пор, как баварский алхимик превратил свинец в золото, а из Америки пришла беда. Никто не знал ответа на вопрос, почему так произошло, просто на бирже Уолл-стрит случился обвал, и Германия вновь окунулась в холодные воды финансового кризиса.

– Почему?
– разорялся профессор Метц, - Почему что-то лопнуло в Америке, а мы в Германии теперь должны страдать? Я вообще никогда не был в Нью-Йорке. Так почему меня затронули тамошние проблемы?

Но ответа не было. Экономический кризис задел и университетских ученых. Вначале Даниэля Гольдхагена известили, что его рабочий день будет сокращен вдвое. В конце недели выяснилось, что и зарплата уполовинилась. Не прошло и месяца, как его и вовсе уволили, не помогло даже заступничество именитого тестя.

Пособие не шло ни в какое сравнение с докризисной зарплатой. От полунищенского существования его спасло лишь то, что городской совет не сокращал расторопных и исполнительных машинисток-стенографисток.

Сандра знала, как Даниэлю морально тяжело принять тот факт, что отныне его содержит жена, отношения с которой уже давно нельзя было назвать семейными. Помощь от её отца, он принял бы куда охотнее.

– А когда-то ты спрашивал, зачем мне идти работать, - говорила ему Сандра.
– Вот для этого, Данни. Отец не смог бы кормить нас троих.

– Вы с Лили итак не едите, - пробурчал он.

– Но кровь-то мы покупаем у доноров за деньги. Лили - за отцовские. Я - за свои. А ещё я покупаю продукты для тебя. И кормлю тебя. А ты только сидишь дома, читаешь книги и ешь.
– Улыбнувшись, она ехидно спросила, - Может, раз у тебя появилось столько свободного времени, займёшься чем-нибудь полезным?

– Чем, например?

– Например, приготовил бы ужин, пока я на работе. Постирал бы, погладил, сходил бы на рынок. Да мало ли дел может найтись для домохозяина.
– Видя, как вытягивается лицо Даниэля, Сандра не выдержала и рассмеялась.
– Данни, да ладно тебе, я же шучу.

Осознав, что жена ничего ужасного от него не требует, Даниэль только недовольно заметил:

– Я, между прочим, учёный.

– И какая польза от твоих крыс, если они не приносят тебе денег?

– Не всё в этой жизни измеряется звонкой монетой.

– Правда?
– И Сандра снова ехидно улыбнулась.
– Так, может, завтра ужин всё-таки приготовишь сам?

Даниэль ничего не ответил, а только с обиженным видом вышел прочь. А Сандра осталась довольна собой - своё превосходство над мужем она показала в полной мере.

Даниэль ещё долго слонялся по дому, пытаясь найти себе занятие, чтобы убить время, которое образовалось у него в избытке. Но шли дни и месяцы, а приложить все свои силы, а именно, научные познания, Даниэлю было решительно не к чему.