Всегда лишь ты

– Вот так куш сорвал! До связи, Лерой! – орёт он мне вслед.

Я молчу в ответ. Раздражённо смахиваю тыльной стороной ладони стекающую струйкой кровь и нецензурно выражаюсь себе под нос. Бровь рассечена похоже. Ненавижу получать удары в лицо. Это происходит крайне редко и неимоверно злит.

Чёртов затхлый подвал! Хочется побыстрее покинуть этот стрёмный район. Надеюсь, скоро мне не придётся возвращаться сюда всякий раз, когда понадобятся деньги…

Останавливаюсь посреди пустынного закоулка. Застёгиваю часы на запястье и осматриваюсь по сторонам. Слева замечаю знакомого бомжа, забившегося под лестницу. Лежит и смотрит прямо на меня. Тоже не спит в эту ночь.

– Пары долларов не найдётся? – хрипит, не отрывая головы от тряпья, подстеленного прямо на землю.

Подхожу к нему. Приседаю. Не показалось значит: отоварили и причём конкретно.

– Кто? – прищуриваюсь и протягиваю ему несколько купюр.

– Да так, местные наши. Скопом. Спасибо, бро, – с благодарностью смотрит на деньги.

– Кто конкретно? – уточняю я и встаю.

– Тощий Бари и его компания, – тихо отзывается он.

– Ясно. Береги себя, старик, – прощаюсь я, запоминая имя обидчика.

– И ты себя береги, чемпион, – доносится мне в спину.

С Кэпом мы общались всего раз. Но этот разговор отложился в моей памяти навсегда. Наверное, потому что его история покорения Лос Анджелеса сильно напоминает мою. Аналогичные цели и мечты с разницей в двадцать лет. Хотелось бы верить, что я не закончу в итоге вот так же, как он… Но от этого, увы, никто не застрахован.

Уже светает, а я только-только добираюсь до конуры, арендованной на пару с приятелем. Уже собираюсь отпереть дверь ключом, но слышу это. Джимми снова притащил девчонку и сейчас, судя по звукам, «процесс плотской любви» в самом разгаре.

Присаживаюсь на лестницу и достаю сигареты. Щёлкаю обожаемой мною zippo и глубоко затягиваюсь. Запрокидываю голову.

Рассвет…

– Ну вот и утро, привет.

Птицы начинают истошно орать, а на линии горизонта появляется жёлтое солнце, рассыпающее лучи по синему небу.

Выпускаю дым наверх и прикрываю глаза. Перенасыщенный вышел денёк, да и крайний бой с Бадди Мо изрядно меня вымотал. Оно и понятно. Пару лет назад я отправил его в нокаут, лишив возможности продвинуться в турнирной таблице. Так что сегодня эта разгневанная туша очень жаждала реванша…

Выбрасываю окурок и поднимаюсь. Решаю прогуляться до ближайшего банкомата, закинуть деньги на карту. Завтра надо бы отправить их Айрис. Мальчику предстоит очередная операция.

Пятнадцать минут спустя возвращаюсь к «дому», открываю своими ключами дверь и захожу в темноту. Щёлкаю выключателем. Бросаю сумку на пол, недовольно рассматриваю своё отражение в зеркале старого платяного шкафа, после чего направляюсь к себе.

– Лерой, ты? – кричит мне Джимми.

– Я спать, чтобы ни звука больше, – ору, отодвигая от своей двери полуголую девицу, завёрнутую в тонкую простыню.

– А можно с тобой, красавчик? – подмигивает мне она, призывно улыбаясь.

Захлопываю дверь за своей спиной, оставляя размалёванную шаболду без ответа. Скидываю кроссовки и без сил валюсь на кровать. По ощущениям меня будто поезд переехал. Не меньше.

Тело ноет и саднит, но я, кажется, уже настолько привык к чёртовой физической боли, что практически не обращаю на неё внимания.

Бывают вещи и похуже. Тебе ли не знать, Лерой…

Глава 4

Утро добрым не бывает. Автор этой небезызвестной фразы прав на все сто процентов. Лично для меня ранний подъём всегда был большой проблемой. В школу я вечно приезжал ко второму-третьему уроку, а в колледж мог заявиться даже в обед. (А мог и не заявиться вовсе, что случалось гораздо чаще).

Терпеть не могу просыпаться «с петухами», но старый добрый тренер Джонатан приучил меня к режиму. Хочешь – не хочешь, а есть слово «надо». Именно поэтому в данный момент вместо того, чтобы обнимать подушку, я бегу вдоль побережья, распугивая зазевавшихся птиц, ковыряющихся в песке.

Восемь утра, и чувствую я себя дерьмово. Всё-таки денёк вчера выдался тот ещё. Работа-тренировка-тройной мордобой. Перебор, но слабину давать нельзя. Пока ты будешь релаксировать, придумывая оправдания своей лени, твой соперник уйдёт на шаг вперёд и станет лишь сильнее.

Работа…

За этот год чего только не было. И вот что понял: я не готов делать что угодно для того, чтобы у меня водился кэш. К примеру, в позапрошлом месяце, исполняя обязанности официанта, я пришёл к выводу, что это ни черта не моё.

Меня хватило ровно на три дня. И третий день закончился эпично: супом на голове. На голове клиента, естественно. Выбесил меня один мажор-полудурок, выёживающийся перед своей «резиновой» спутницей. Дважды ныл по поводу того, что крем-суп недостаточно горяч. Намекал на мои низкие интеллектуальные способности. Типа сила есть, ума не надо.

Ну, за что боролся, на то, собственно, и напоролся.

Работать мальчиком на побегушках – удовольствие в принципе сомнительное, а когда в ресторан заявляется какая-нибудь заносчивая, рафинированная тварь, так тем более. В моём случае это всегда будет заканчиваться одинаково. Я быстро выхожу из себя, пуская в ход кулаки. Потому что некоторые персонажи понимают исключительно такой «язык».

Дальше… Повар. И это тоже было. Мексиканская кухня, весёлый коллектив, но… не зашло. Стоять у плиты, обливаясь потом, и с утра до вечера готовить гуакамоле под мексиканское музло – тоже мимо. Да и владелец этого чудного заведения раздражал меня неимоверно. Маленький толстый коротышка по фамилии Диаз, вечно сующий нос на кухню. Долбаный любитель острого тако и огромных соломенных шляп.

Клиенты – вообще отдельная история. Помню, как-то в один из вечеров к нам заявились представители мексиканской мафии La Eme. Это мы узнали уже тогда, когда зал ресторана с шумом и гамом опустел. Все посетители тупо разбежались, потому что началась нехилая разборка. Диаз задолжал денег этим бритоголовым и, насколько я понимаю, его решили припугнуть.

До сих пор перед глазами стоит та картина: двухметровый лысый бугай и Диаз, активно мотыляющий в воздухе короткими ногами. С выпученными глазами. Орущий до хрипоты, красный как болгарский перец… Пришлось вмешаться, ведь реально казалось, что ещё немного – и ресторан «Тукан» останется без своего владельца.

В тот же вечер, стоя посреди полуразрушенного ресторана и брезгливо вытирая о полотенце сбитые в кровь кулаки, я сообщил Диазу, что ухожу. Тот долго и нудно уговаривал остаться и даже предлагал «почётную должность» его телохранителя, но я отказался.