Всего лишь каприз

— Трубы?

— Они все еще ужасно шумят.

— Обратись к…

— К Джо. Я в курсе. Потому что ни в коем случае я не должна вызывать личного интереса у мужчины, который сдал мне жилье в аренду. Он не станет меня слушать.

— Тебе не нужно…

— Правда? Завтра утром я жду твоего окончательного решения по поводу необходимости съехать отсюда. А пока я собираюсь лечь спать. И мой пес идет со мной. Я закрою за собой дверь и останусь на своей части дома. А, и еще, Гейб…

Он совершенно растерялся:

— Что?

— Я собираюсь учиться класть каменные стены! С завтрашнего утра Энджи будет давать мне уро ки. Мы собираемся начать реставрацию стены около Черной горы.

— Завтра утром я ухожу в море.

— Слава богу! Можешь уплыть вдаль и больше не вспоминать о нас. Никогда. Пойдем, Коняшка! Похоже, мы не сможем больше мирно наслаждаться лунным светом.

Никки услышала звук его будильника за стеной. Пять часов утра.

Коняшка заскулил и положил лапы к ней на кровать.

— Гейб собирается на рыбалку, — сказала она ему. — Вот и хорошо. Он такой… беспокойный.

Каким бы он ни был, когда она услышала удаляющийся звук мотора его грузовика, она почувствовала… Это чувство было похоже на то, что она испытала, когда ушел Джонатан, только на этот раз оно было еще острее.

Но неожиданно его грузовик вернулся. Затем раздались шаги. Что-то тяжелое опустилось на крыльцо. Сердце Никки замерло.

Может, и чепуха, но если вдруг он постучится…

Гейб не постучался. Она вновь услышала звук удаляющихся шагов. Снова заревел мотор грузовика. И он уехал.

Коняшка подбежал к двери и возбужденно залаял. Никки выскользнула из-под одеяла и осторожно приоткрыла дверь. На пороге стояло ведерко со льдом.

Внутри его в идеальном порядке лежали лангусты, крабы, устрицы и мидии. Завершала романтическую картинку бутылка шампанского. Никки посмотрела на этикетку и взвизгнула от удивления. Это произвело бы впечатление даже на Джонатана.

К ведерку прилагалась записка:

«Прошу прощения. Я не умею правильно общаться. Чувствуй себя как дома. Не имею ничего против, если ты будешь заходить на мою территорию. Позаботься о Коняшке. Дай ему устрицу, а можно даже шесть».

Дорогие морепродукты. Шампанское…

Она воспользуется его щедростью. Она поделится его угощением. И не только со своим псом. У нее появились новые друзья.

Единственный, с кем Никки не собирается разделять трапезу, — это сам Гейб.

Глава 9

Энджи оказалась великолепным учителем, которого могла удовлетворить только идеальная работа — на меньшее она не соглашалась. Стены, которые возвела она, были способны выдержать испытание временем и непогодой. У Никки теперь был наставник, который мог научить ее настоящему мастерству.

Энджи была довольна происходящим.

— Больно видеть, как повреждаются построенные тобой стены, а ты не имеешь физической возможности заняться их ремонтом… Если тебе это дело нравится, девочка моя, я с удовольствием научу тебя всему, что умею. И не беспокойся о доходности этого ремесла. Фермеры обожают подобные стены. Это занятие выигрышно во всех отношениях. Можно даже получать гранты на починку стен — ведь они являются частью национального достояния. Мы можем запросить любую цену за такую реставрацию, а также построить новые стены. Если ты настроена серьезно…

Никки больше не сомневалась в серьезности собственных намерений. Она работала и работала, и с каждой минутой то, что она делала, нравилось ей все больше. Пока она работала, Коняшка лежал около нее. Однажды в одном из стенных проломов показался нос кролика. Хотя море было вне зоны видимости, Никки предпочитала сохранять меры предосторожности, опасливо привязав Коняшку к стулу Энджи.

— Отпусти его, — сказала Энджи.

Коняшка заливался сумасшедшим лаем, пытаясь оборвать поводок.

Она последовала ее совету, и Коняшка провел оставшуюся часть дня, гоняясь за кроликами, которых появлялось все больше и больше. Он так и не сумел поймать ни одного, но каждый раз, когда очередной пушистый зверек удирал, пес подбегал к Никки, словно желая рассказать, что именно произошло. Этим вечером Коняшка вернулся домой такой же грязный, но счастливый, какой возвращалась каждый день она.

Оказывается, у нее охотничий пес! Ей хотелось рассказать об этом Гейбу.

Но Гейба снова не было дома…

Он провел в море столько времени, что рыба начала ему сниться.

И хотя Гейб обожал свою работу, стоило признаться — последние годы он начал чувствовать некоторую усталость от бесконечных морских просторов. Джемма старела, и он проводил больше времени на суше, читая у камина и совершая недолгие пешие прогулки со своей собакой вдоль скал. Еще он любил готовить.

Когда Джемма умерла, Гейб снова поспешил в море. Теперь тяжелая работа особенно манила его. Он много работал и спал. И это занимало все его время.

Но он не сможет оставаться в море всю жизнь.

Когда уже Никки наиграется, устанет перебирать камни и вернется обратно в Сидней?

И сколько времени потребуется ему, чтобы забыть ее?

Она доделала хвосты своей работы по контракту — закрыла последнюю страницу своей жизни в качестве инженера. Теперь ей надо было съездить в Сидней, и эта часть жизни навсегда останется в прошлом. Она могла бы справиться с этой задачей за один день.

Ей не хотелось оставлять Коняшку у Генриетты. Хоть она и чудесная женщина, пес все еще начинал трястись от страха, когда видел ее.

Никки предпочла бы оставить пса с Гейбом. Но надежды на это мало — он почти не появлялся дома.

— Оставь его у меня, — предложила ей Энджи. — Моему коту это не особо понравится, но ему не помешает подобная встряска.

И Никки решила оставить Коняшку у Энджи, а сама направилась в Сидней.

В офис Никки явилась, заранее убедившись, что Джонатана там не будет. Она оставила завершенную работу на его рабочем столе вместе с заявлением об уходе.

И удалилась, не почувствовав ни малейшего сожаления.