Вселенные: ступени бесконечностей

Что? Об этом я тоже думал, конечно. Скорее всего — нет, доктор Гамов не жертвовал собой. Он любил Габриэль, безусловно, но не думаю, что до такой степени, чтобы… Просто… Сейчас это невозможно вычислить, понимаете? Вы выбираете событие и рассчитываете такую функцию распределения, чтобы вероятность этого чрезвычайно маловероятного события увеличилась на много порядков. Это вычислить достаточно просто, да. Но доктор Гамов прекрасно понимал, что при этом меняется форма всего распределения. Другие чрезвычайно маловероятные события смещаются в центр — и наоборот. И это уже не рассчитаешь, пока, во всяком случае. Думаю, что и потом не удастся — хаос нарастает, и распределение становится все более сложным из-за включения событий, которые еще вчера были невозможны в принципе…»

Результатом расчета стал резкий скачок вероятности летального исхода для самого Гамова, что, к сожалению, и произошло: ученый погиб в результате бытовой травмы. Случай чрезвычайно маловероятный, но вероятность была искусственно увеличена самим Гамовым. Еще одна цитата — диалог полицейского следователя Сильверберга с доктором Бернсом: [46]

«— Вы так и не сказали… И в прессе этого не было… Только то, что удар нанесен секачом, и что сам Николас… доктор Гамов не мог это сделать. Но экспертиза должна была показать, как конкретно…

46

Цитируется по апокрифу «Чисто научная экспертиза» (Амнуэль, 2055).

— Секач висел на доске над мойкой. Доктор Гамов стоял у стола и нарезал овощи в салат. Повернулся спиной, хотел зажечь газ в плите. Секач слетел с доски, описал в воздухе кривую, и острие вонзилось доктору в затылок. Баллистики уверяют, что иного варианта не было, но и это произойти само по себе не могло.

— Не могло… В принципе?

— В принципе возможно, что те часы над дверью вдруг свалятся, при падении ударятся о косяк, и если кто-то в это время откроет дверь, траектория изменится, а вы в этот момент повернетесь, и часы попадут вам точно по носу…

— В принципе возможно, но практически невероятно, верно?

— Доктор Гамов умер от потери крови, — сообщил детектив. — Если бы его нашли через несколько минут или даже через час, его можно было спасти.

— Вы хотите сказать…

— Я все думаю над вашими словами, доктор. О функции этой. О том, как управлять вероятностями. Доктор Гамов хотел спасти любимую женщину. Вы уверены, что он не понимал, чем это грозит именно ему? Вы сказали, что самоубийцей он не был, и даже ради любимой…

— Мне так кажется. Насколько я его знал. То есть, он понимал, что вероятность выжить (чрезвычайно малая!) миссис Джефферсон связана с вероятностью (еще меньшей!) ему умереть, ведь оба они участвовали в этой игре вероятностей, они были близки… Но одно дело — рассчитать изменение формы кривой и изменение вероятности одного события, и совсем другое — двух и больше. Он понадеялся на… вы понимаете…

— И обоим дико, невероятно повезло, — мрачно закончил детектив. — Ей повезло жить, ему — умереть.»

К сожалению, вероятностная медицина (как и эвереттическая) находится сейчас только в стадии становления, и здесь возможны все еще не просчитываемые, но достаточно неприятные последствия. Однако развиваются и численные методы вероятностной медицины, и сами основы претерпевают изменения — физики сейчас больше понимают в том, как развивается процесс изменения функции вероятностей. Детальное описание происходящих изменений содержится в работах Дарнига и Колвера (Darning & Kolver, 2053), Ющенко, О’Дака, Приторина (Yuschenko, O’Dack & Pritorin, 2054), а я еще вернусь к проблемам эвереттической медицины в третьей части книги.

Часть третья МНОГОМИРИЯ И ОБЩЕСТВО

Глава 1 Институт свидетелей

Поговорим теперь более подробно о важнейшей практической части метанауки многомирий: о взаимодействии наблюдателя с многомировым мирозданием. Нам придется возвращаться к уже упоминавшимся экспериментам и явлениям с целью более детального их рассмотрения. В частности, мы уже говорили о так называемых бесконтактных наблюдениях. Эксперименты в этой области проводились еще в конце ХХ века (Elitzur, Waidman, 1993; Кwiat et al., 1995). Тогда же в литературе возникло название: «квантовая магия». В первые годы нового века надежность метода удалось увеличить до 88 % (Zegay & Namikata, 2010). Полученный эффект был весьма впечатляющим, однако повторить его и еще более увеличить надежность долгое время не удавалось, как не удавалось и дать надежную теоретическую интерпретацию наблюдаемым эффектам ни при использовании уравнения Шредингера, ни с помощью уже появившихся в те годы нелинейных поправок.

Прорыв произошел в 2031 году, когда в лаборатории многомировой физики Лейчестерского университета был получен для «наблюдений ненаблюдаемого» результат 99,8 процента. Надежной теории явления все еще не было, но практические результаты оказались настолько ошеломляющими, что внедрение в жизнь аппаратуры для «наблюдения на расстоянии» началось независимо от теоретического обоснования. Такое не раз случалось в истории науки — практическое использование того или иного открытия еще до того, как удавалось это открытие обосновать теоретически. В ХIХ веке это было повсеместным — применение электричества и изобретение ламп накаливания произошло еще до того, как Максвелл опубликовал свои уравнения, создав теорию электромагнетизма. Однако в ХХI веке подобное опережение практики ушло в прошлое — особенно в квантовой физике, где теория всегда опережала практику. И лишь квантовая магия оказалась в исключительном положении — на время, конечно. В тридцатых годах были опубликованы сотни работ, в которых содержалось надежное теоретическое обоснование «квантовой магии» с использованием теории мозга, как квантового компьютера, квантовой теории сознания, инфинитного исчисления и полного набора нелинейных квантовых уравнений. Стало понятно (большинство физиков об этом говорило уже много лет), что явление квантовой магии существует лишь при условии участия в эксперименте сознательного наблюдателя.

В настоящее время квантовая магия (которая, разумеется, не имеет к магии, как к нарушению законов природы, никакого отношения) используется в двух важных для цивилизации случаях: при контроле пассажиропотоков (разумеется, когда есть разрешение от межгосударственных комиссий по правам потребителя) и в судебных процессах с привлечением Института свидетелей.

Для примера обращусь к апокрифу «Свидетель», где подробно описан конкретный случай использования метода бесконтактных наблюдений в ходе судебного процесса. [47]

47

Цитируется по апокрифу «Свидетель» (Амнуэль, 2055).

«Физическое явление, позволяющее считать показания официальных Свидетелей таким же объективным способом расследования, как фотография, видеосъемка…

— Исследования, проведенные в период с 2017 по 2025 годы в Кавендишевской лаборатории, показали, что… — бубнил секретарь…

— Первые приборы для обнаружения взрывчатых веществ любого рода без процедуры наблюдения были использованы в аэропорту Хитроу… — продолжал бубнить секретарь.

Точно. Это были приборы, изготовленные в лаборатории, куда впоследствии пришел работать Логан. Сейчас смешно вспоминать. Нет, не смешно, конечно, так всегда и бывает: первые самолеты тоже были неуклюжи и смешны с точки зрения пассажира современного „Боинга“, а первые автомобили были так же похожи на „Хонду-флай“, как человек… нет, даже не на обезьяну, а на древнего трилобита. Первый аппарат для обнаружения взрывчатки занимал половину комнаты, напоминал компьютер начала пятидесятых годов прошлого века, но в первый же день работы оператор (за пультом сидел сам шеф, в то время уже полный профессор Ричард Ромни) обнаружил гражданина Пакистана Мустафу Шабада (сейчас это имя можно найти в любой энциклопедии), пытавшегося пронести на борт „Аэробуса“ десять граммов пластиковой взрывчатки, на которую не реагировали даже специально обученные собаки. Очень эффектно выглядело: прибор поставили в свободной комнате (администрация аэропорта, понятно, не поверила, что аппаратура способна что-то обнаружить, вообще ничего не наблюдая, и потому выделила для физиков комнату в самом дальнем от зоны безопасности крыле здания), расстояние которой от места, где проходил досмотр и стояли металлосканеры, составляло метров триста, если не больше. Ромни сидел за пультом, одним глазом следя за показаниями приборов, а другим глядя в научный журнал — видимо, и он не предполагал, что в первый же день произойдет нечто экстраординарное. Но когда Мустафа только вошел в коридор, ведущий к рамкам металлосканеров, на пульт поступил сигнал, Ромни отбросил журнал и позвонил дежурному офицеру службы безопасности. Тот приказал Шабаду отойти в сторону, что пакистанец сделал с видимым неудовольствием, пригрозив пожаловаться начальству. Пластиковый шарик нашли в подошве ботинка — после того, как подошву разрезали, вызвав бурную реакцию у всех, кто присутствовал и кто не верил, что нелепая на вид аппаратура, стоявшая в глухом крыле, способна обнаружить то, что обнаружить не способна.

Потом журналисты задавали физикам, хоть что-то понимавшим в квантовой механике, единственный вопрос: „Да как такое возможно? Это чудо!“ Чудо оказалось подставой, конечно, Шабад — не террористом, а агентом МИ-6, выполнявшим задание по договоренности с профессором Квятом, о чем сотрудники, сидевшие в контрольном зале, не были поставлены в известность.

— Институт Свидетелей был создан, когда профессор Айриш в Оксфорде и профессор Ламорили в Милане доказали, что мозг человека, как и приборы, использованные для создания аппаратуры квантового видения в темноте, является квантовым компьютером. Именно это его качество дает возможность человеку обладать сознанием и…