Всем сестрам по мозгам

– Вы же отсюда давно не выезжаете. Каким образом узнавали новости о дочери? – удивилась я.

– До Москвы близко, – возразил Карл. – Но я поступил хитро – нанял одну женщину. Она смотрела иногда, как ты из дому выходишь, и фотографировала, потом снимки по Интернету мне посылала. То есть я рулил в интернет-салон, там и получал почту.

Я кивала, усмехаясь про себя. Даже искусный врун способен проколоться. Карл создал целый роман, для пущей убедительности приплел сюда свою шпионку и – прокололся. Правда, мигом заметил промах, ловко вывернулся, но я теперь уверена, что в доме есть Интернет. Одного не пойму: зачем затеян весь этот спектакль?

Очень хотелось задать Карлу пару вопросов. Скажем, поинтересоваться, где он взял копии документов. Сомнительно, что их ему предоставила Зоя. И зачем хранить бумаги, да еще в сейфе Мануйлова? Но, пожалуй, не стану ловить его на косяках. Пусть думает, что «дочка» поверила его рассказу.

Карл внимательно наблюдал за мной.

– Сейчас докажу, что я никогда не забывал о тебе! Когда Сергей Павлович рассказал о своей идее созвать наследников на кастинг, я упросил его пригласить мою дочь. Мануйлов сначала отказывался, у него были другие планы, но я сумел его убедить. Он смилостивился, однако сказал: «Татьяна стоит в самом конце очереди. Она твоя дочь, что дает ей крохотный шанс, я благодарен тебе за дружбу. Но она еще и дочь Зои, а вот тут возникают сложности. Не хотел раньше говорить, но… старшая Сергеева меня обокрала!» Я ахнул, потребовал объяснений и был потрясен.

Слуга судорожно вздохнул.

– Очень не хочется раскладывать перед тобой, детонька, весь пасьянс, да делать нечего. Оказывается, Зоя утащила у Мануйлова огромную ценность – записную книжку.

Глава 25

Я весело рассмеялась:

– Наверное, ее обложка украшена бриллиантами-изумрудами?

– Нет, – серьезно возразил Карл, – корочки самые обычные, кожаные, а вот листочки из золотой фольги. На них Сергей Павлович зашифровал придуманные им номера и нарисовал прекрасные миниатюры. Он великолепный художник, потрясающе оформил свои записи, долго корпел над иллюстрациями, создал настоящее произведение искусства. Да и текст выполнен каллиграфически. Мануйлов просто фонтанировал идеями, в молодости и зрелости полет его фантазии был безграничным. Иллюзионист сначала для себя выдумывал уникальные трюки, потом стал продавать их другим, изобретал фокусы, равных которым нет во всем мире. Хочешь открою тайну?

– Очень, – выдохнула я.

– Шоу Давида Копперфилда во многом основано на изобретениях Мануйлова, – торжественно заявил слуга. – Это великий секрет. Понимаешь, сколько денег получает хозяин?

Я приоткрыла рот, замерла и ответила:

– Нет.

– Миллионы, – прошептал Карл. – В валюте.

Я прижала ладони к щекам.

– Ой!

«Папенька» обвел рукой комнату.

– Откуда, по-твоему, у хозяина дом, участок, средства на содержание поместья и жизнь в свое удовольствие? У циркачей трудные детство, юность и зрелость, нам приходится с малолетства и до дряхлости тяжело работать. Но еще хуже для бывшего артиста цирка старость – пенсия нищенская, ее не хватает подчас на элементарные нужды. А Сергей Павлович ни в чем себе не отказывает. Почему так получилось?

– Не знаю, – растерянно ответила я. – Он накопил денег?

Карл грустно усмехнулся.

– Любой запас, если его не пополнять, иссякнет. Говорю же, Мануйлов придумывает фокусы и продает их за очень большую цену. Поверь, он гений, к нему приезжают со всего света, иллюзионисты стоят в очередь. Но в последнее время Сергей Павлович потерял свой дар. Думаю, это связано с болезнью, которая съедает его, отнимает фантазию. А в книжке записано очень много идей, там есть наметки неосуществленных номеров и постановок, которые хозяин придумал в момент наивысшего расцвета своего таланта.

– Почему Мануйлов не воплотил свои замыслы в жизнь? – задала я резонный вопрос.

Карл искоса глянул на меня.

– Читала книги Жюля Верна? Французский фантаст в девятнадцатом веке описал подводную лодку, мобильный телефон, полет на Луну, компьютер, предсказал множество новинок техники, о которых тогда даже не мечтали, представить не могли, что подобное может когда-либо быть создано. Почему же француз сам не создал, ну, например, реактивный двигатель?

– Как он мог это осуществить? – воскликнула я. – Не было соответствующих отраслей промышленности, об электронике и не подозревали, и одному человеку никогда не справиться с такой глобальной задачей, необходимо наличие конструкторского бюро, квалифицированных рабочих, ученых, знающих о математике-физике во сто крат больше, чем во времена Жюля Верна. Писатель оказался великим провидцем, но он лишь фантазер, в девятнадцатом столетии время для появления на свет мобильников еще не настало. Хотя, полагаю, имей Наполеон и его командование айфоны, исход битвы при Аустерлице стал бы иным.

– Очень верные слова про то, что время не пришло, – похвалил меня Карл. – Они справедливы и в отношении Мануйлова. Когда Сергей Павлович начал заполнять книжечку, придуманные им трюки нельзя было воплотить из-за отсутствия нужной техники. Но сейчас все идеи хозяина осуществимы. Понимаешь ценность этих записей?

Я старательно кивала и, как прилежная ученица, повторила «урок»:

– Сергей Павлович из-за недуга и далеко не юного возраста уже не способен выдавать оригинальные идеи. А в книжке их записано много, и те, что прежде считались фантастикой, сейчас могут быть воплощены в замечательные номера.

– Какая ты умница! – обрадовался Карл. – Зоя понимала ценность этой книжечки и украла ее. Она хотела насолить Мануйлову, который не скрывал своего к ней негативного отношения.

– Разве Сергей Павлович плохо относился к моей маме? – удивилась я. – Он же поставил для нее потрясающий номер со стрельбой из лука.

Карл помолчал. Наконец нашел ответ:

– Правильно. Но Зоя оказалась неблагодарной, стала врать всем, что сама додумалась до идеи с имитацией голого тела и воздушным шариком. Потом у нас начался мучительный для меня роман, и Мануйлов один раз жестко побеседовал с Зоей. Та за словом в карман не полезла, и дружба лопнула. Окончательно разрушила их прежние отношения кража книжки. Танечка, хочешь стать наследницей всего состояния Мануйлова?

– Не откажусь ни от дома, ни от сада, ни от банковских счетов, – подтвердила я, подавив желание задать новые вопросы. Ну как акробатка ухитрилась спереть столь ценную для Мануйлова вещь? Почему он не отправился к Зое и не отнял свой «склерозник»? В рассказе Карла много нестыковок! Однако мне не стоит на них реагировать.

Карл втянул голову в плечи.

– Сергей Павлович мечтает получить назад книжечку. Отдай ее – и ты станешь наследницей.

– Никогда не слышала о сборнике фокусов, – вздохнула я, – мама о нем не упоминала.

– Уверен, Зоя предупредила тебя о ценности украденного, – продолжал Карл, словно не слыша моих слов. – Ты уже, наверное, убедилась, что не способна разобрать зашифрованные записи. И даже если сможешь подобрать ключ, это ничего не даст. Ведь о рынке фокусов ты ничего не знаешь. Куда ты пойдешь? К кому обратишься? Верни книжку Мануйлову – и будешь богатой. Зачем тебе его записи?

Я не удержалась и поинтересовалась:

– Почему Сергей Павлович не обратился к Зое? По какой причине столько лет ждал, а сейчас страстно захотел получить назад свою собственность?

Карл подался вперед, взял меня за руку и заговорил проникновенно:

– Сергей Павлович гений. И как все сверходаренные люди, он расточителен в идеях. Обнаружив исчезновение своей бесценной книжечки, он сначала рассердился, но потом решил не связываться с Зоей. Подумал: «На страницах записаны неосуществимые идеи, лучше о них забыть и не общаться с неблагодарной акробаткой». Но сейчас появилась возможность реализовать те фантастические наработки. Мануйлов тяжело болен, в России он обречен на смерть, а вот в Германии или Америке медицина находится на другом уровне, там его могут спасти. Но в чужом государстве бесплатно в больнице даже воды тебе не подадут. Мануйлов ведь не может уже работать, денег на лечение не хватает. Он мечтает вернуть назад записи, продать их, получить необходимую сумму и встать на ноги. Пожалуйста, отдай то, что по праву принадлежит Сергею Павловичу. А тебе взамен достанется наследство. О’кей?