Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Всемирная история болезни (сборник)
Шрифт:

– Может, нам с тобой к ней вместе сходить? – родилось у моей сердобольной сестры прозрение.

Да, пожалуй, тебя бы она послушала. Хотя неизвестно. Что там у неё в голове после полёта с коня сместилось?

Когда собрались уже уходить, я заглянул в комнату и пошарил глазами. Два шкафа. За каким из них могли находиться письма? Он якобы полез за упавшим карандашом. Откуда мог упасть карандаш? Возможно, с полки компьютерного столика. Значит, туда. Может, они всё ещё там? Маргарита всё-таки проследила за моим взглядом:

– Вот и мне самой интересно. Что ты там бредил про какие-то письма за шкафом?

Даже не успев

переглянуться, мы с ней бросились двигать мебель. Действительно, обои за шкафом отогнуты и слегка порваны. Но тайник пуст. Маргарита пошарила рукой чуть дальше, оторвала напрочь кусок обоев.

– Что же здесь было, чёрт возьми? – распрямилась она сначала растерянно, а потом сорвалась искать. Заглядывала в ящики, шкафы, тумбочки, шарила на книжных полках и даже в одежде. Я не знал, верить ей или нет. Моего понимания не хватало.

И вдруг увидел растрёпанный пакет в изголовье кровати на полу. Что-то там наш дорогой друг Павел читал перед сном да так за этим занятием и заснул.

Ритуля повертела пакет и, всё больше изумляясь, достала оттуда несколько писем без конвертов. Если это то самое, я, даже не рассматривая и не читая, поразился. Как глуп и слеп был Павел, рассуждая о письмах любовника. Бумага жёлтая и потёртая, чернила расплывшиеся. То есть у писем довольно солидный возраст.

– Что это? – не решалась начать читать Маргарита.

Я потянул у неё пачку из рук.

– Это письма моего папы – кому-то.

Меня подхватило чувство невесомости, это от страха перед странностями и совпадениями. С Маргаритой и с письмами меня повело это чувство обратно на кухню. Срочно выпить. Потом закурить. Потом справиться с дрожью и заглянуть в письма. Маргарита взяла одно, я другое, и мы стали читать. Папа писал какой-то женщине или девочке, называя её то Марой, то Маричкой. Из текста нельзя было понять ни возраста адресатки, ни папиных к ней чувств. Так можно было писать и подруге детства, и уважаемой тёте, и жене, и дочери. По стилю это почти совпадало с письмами, пришедшими Агнии. Может, моя ненаглядная получает письма из той же коллекции? Только вот имя её на конверте. Кто-то хорошо нас всех разыгрывает. Но кому это нужно?

Поднял глаза на Риту и усмехнулся её тихому смущению. Что-то здесь нечисто. Но нет, кажется, она не врала:

– Я поняла, кому это. Это… моей маме. Он называл её не Тамара и не Тома, как все, а Мара. Так необычно и красиво. Она мне потом много рассказывала о дяде Гоше, когда он умер.

Маргарита запнулась и не решалась говорить дальше. А я мысленно пробежал глазами сюжет о том, что мой папа был влюблён в жену своего брата, в тётю Тамару, Риткину маму. Потом опять заглянул в письмо. «Волшебница Мара». Так. По-человечески это было возможно, без мистики. Но я пока не мог такому поверить. Да, иначе тётя вряд ли бы спрятала это в тайник.

Пока я обдумывал и курил, Рита сбегала за фотоальбомом в бархатной обложке:

– Я его плохо помню, но вот…

– Нет, не хочу, не могу, я пойду, – выпалил я и правда встал из-за стола. – Не хочу сейчас копаться в семейных тайнах.

– Хорошо, – ещё больше смутилась Маргарита. Как будто про неё открылась страшная тайна. Мне стало её как-то жалко, и я наугад открыл альбом.

– Нет, не здесь, – заторопилась она, извиняясь и боясь, что передумаю. – Вот, мама любила эту фотографию.

Папа стоял, обняв за плечи совсем ещё молоденькую тётю Тамару. Снимок был сделан

в то же время и в том же месте, что и другой, из моего альбома. Тот, где он обнимал неизвестную, похожую на русскую француженку. Или мне так со страху показалось.

А когда мы уже расстались с Маргаритой, на меня снизошла простая, но все версии подрывающая деталь. Я вспомнил, как Маргарита с Пашей делали в квартире ремонт, переклеивали обои. Года два назад или полтора. То есть всё равно уже после смерти тёти Тамары.

Маргаритин телефон упорно не хотел отвечать на мои вопросы. Он просто не отвечал.

Агния:

– Ну что ж, чересчурный ход, – галантно задвигал руками Канистрат, привязав лестницу к батарее.

Я подошла к окну и, пока ещё не прошло сомнение, заглянула вниз. Внизу пахло жасмином, ну, в конце концов, второй этаж не такая уж высота. Добавим в скобках (для здорового человека).

– Я полезу первым и внизу тебя буду ловить, – распорядился любезный Полиблюд, – потом помогу ловить машину. И вот ещё вопрос: ты обратно когда? Тем же ходом затемно или утром из дома на «Скорой»?

Мне было не важно, издеваются они или нет. Где больше абсурда – вокруг или внутри моей головы? – это одному Богу известно.

– Я пока не решила.

Они закивали:

– Тогда Канистрат останется здесь на всякий случай, чтобы сбросить нам лестницу по возвращении.

Я, наверное, сама этих чокнутых звукарей придумала. Они подчиняются всем моим безумиям, видно, я для них и правда хозяйка. Мне даже захотелось их обнять, но двоих неудобно, а по одному очень долго и пафосно. Поэтому я просто кивнула и потуже затянула халат. Вперёд.

Удивительно, что ни голова не кружилась, ни спина не болела. Сползая по лестнице, я уронила куда-то в траву тапочек, но искать его не было смысла, и там же остался второй. Босиком было приятно и прохладно, Полиблюд подхватил меня под руку и быстро потащил к остановке. Теперь бы только добраться до дома, а что будет дальше, мне представлялось смутно. Ещё не светало, может быть, время остановилось?

У соседнего с больницей дома мелькнула женская фигура. Именно мелькнула и именно фигура, как пишут в романах. Она была в платке на голове, с большой спортивной сумкой и с букетом цветов. Нелепее не придумаешь. Женщина быстро шла куда-то в другую, безразличную нам сторону, но вдруг что-то её остановило. Она повернула голову к одной из припаркованных возле дома машин, к какому-то старенькому «Опелю», потом подошла к нему и осторожно погладила по капоту. Как гладят животных, например лошадей. Полиблюд тащил меня мимо этой сцены, но краем глаза и с ужасом я увидела, как странная женщина вытянула из своего букета один цветок и возложила его машине на лобовое стекло. Впрочем, я в своём белом халате и босиком тоже ещё то впечатление произвожу, – подумалось.

То, что у остановки какой-то водитель ремонтировал среди ночи свою маршрутку – ещё полбеды, но то, что этим водителем оказался мой старый знакомый Саша – это уж слишком. Правда, его испуг и удивление говорили в пользу всё-таки случайности встречи:

– Агния, ты как с того света – выглядишь. Меня чуть кондратий не хватил, ты больше так мне не являйся.

– Ладно, – отвечаю, – ещё скажи, что ты не меня тут ждёшь. Ведь ты обо мне всё-всё знаешь, а мне домой надо срочно.

Он задумался.

Поделиться с друзьями: