Всемирная история в 24 томах. Т.4. Эллинистический период

Лишь во второй половине IV века до н. э. объединения племен стали приобретать черты государственных. В Северном Причерноморье возник большой племенной союз под началом скифского царя Атея. В короткий срок Атею удалось подчинить своей власти ряд соседних фракийских племен и города западнопонтийских греков.

Но объединение Атея просуществовало недолго. После того как Атей был наголову разбит войсками Филиппа II Македонского, оно сразу же распалось. В конце III века до н. э. возникает более прочное объединение скифских племен с центром в Крыму.

Геродот отмечает, что все скифы говорили на одном, общем для всех племен языке. Однако у скифов не существовало своей письменности. Единственным источником сведений об их языке являются произведения античных авторов и надписи античной эпохи. До нашего времени в греческой и латинской транскрипции дошли названия скифских племен, имена божеств, личные имена, топонимические наименования.

Вещи скифского типа получили распространение не только на территории самой Скифии. Их находили и далеко за ее пределами, например на Кавказе, в Сибири и даже в Передней Азии. Сильное влияние скифской культуры испытало на себе в Vвеке до н. э. население лесостепной полосы Восточной Европы, а южнее — население Фракии.

Внешний вид и одежда скифов известны главным образом по их изображениям на золотых и серебряных сосудах греческой работы, найденных во время археологических раскопок в таких всемирно известных курганах, как Куль-Оба, Солоха и других. В своих произведениях греческие художники с поразительным реализмом изображали скифов в мирном и военном быту.

Сражались скифы преимущественно на конях, хотя в дальнейшем, по мере роста оседлости, появляется и скифская пехота. Геродот подробно описал военные обычаи скифов, но, возможно, несколько преувеличивал их воинственность.

Характерные черты скифской религии — отсутствие антропоморфных изображений богов, а также особой касты жрецов и храмов.

Олицетворением наиболее почитаемого у скифов бога войны был воткнутый в землю железный меч, перед которым приносились жертвы. Характер погребального ритуала свидетельствует о том, что у скифов существовала вера в загробную жизнь.

Попытка Геродота, перечисляющего по именам скифские божества, перевести их на язык греческого пантеона оказалась неудачной. Религия скифов была настолько своеобразной, что не могла найти себе прямых параллелей в религиозных представлениях греков.

Еще больше своеобразие культуры скифов раскрывается в так называемом скифском зверином стиле. Изображения зверей на вещах, выполненных в этом стиле, чаще всего даны не в положении покоя, а в напряженной борьбе, в движении. Вещи, сделанные в различных вариантах звериного стиля, встречаются не только в Северном Причерноморье. Их находят также в погребениях лесостепной полосы Восточной Европы, на большей части территории Сибири, особенно Западной.

Вещи в зверином стиле изготавливали не только местные, но и греческие и восточные мастера, которые ориентировались на вкусы скифов. Безусловно, на культуру скифов большое влияние оказало близкое соседство и постоянное общение с эллинами. Однако это влияние коснулось главным образом скифской знати, которая теснее других слоев скифского общества была связана торговыми узами с прибрежными городами-колониями. Племена, жившие в непосредственной близости к этим городам, также испытывали на себе заметное воздействие эллинского культурного уклада.

САРМАТЫ И МЕОТЫ

Согласно Геродоту, населенная скифами территория простиралась на востоке только до Дона. За Доном, в нижневолжских и приуральских степях, жили уже не скифы, а родственные им, близкие по культуре и языку кочевые скотоводческие племена сарматов. Соседями сарматов с юга были племена меотов. Они населяли территорию вдоль восточного берега Азовского моря, а также Таманский полуостров и часть Прикубанья.

Геродот приводит древнее сказание о происхождении сарматов от мифических амазонок, которые вступали в браки со скифскими юношами. Поэтому, объясняет он, все сарматские женщины ездят верхом, носят мужскую одежду и участвуют в войнах.

Уже упоминавшийся автор приписываемого Гиппократу медицинского трактата свидетельствовал, что сарматки «...остаются в девушках, пока не убьют троих врагов», а греческий историк IV века до н. э. Эфор добавлял, что сарматские мужчины «повинуются во всем своим женам, как госпожам». Это прочно пошедшее в античную этнографическую традицию представление об особой роли женщин у сарматов, несомненно, имело под собой реальную историческую почву.

На территории обитания сарматов были обнаружены погребения, центральное место в которых занимают женские. Они отличаются подчеркнутой торжественностью погребального обряда. Наряду с обычными для погребального инвентаря вещами в них находят оружие и каменные блюда культового назначения, следы человеческих и конских жертвоприношений. Это свидетельствует о том, что погребенные женщины были не только родоначальницами и воинами, но и жрицами.

В дальнейшем в сарматском погребальном обряде мужчины-воины становятся в один ряд с женщинами, постепенно оттесняя их на второй план. Таким образом, у сарматов дольше, чем у других северочерноморских племен, сохранялись пережитки матриархата.

Материальная культура сарматов была весьма близка к скифской. Например, мечи и кинжалы сарматов VI — IV веков до н. э. очень напоминают скифские. То же самое можно сказать о конском наборе и о выполненных в зверином стиле вещах. Однако в местах поселения сарматов найдено значительно меньше, чем у скифов, вещей иноземного — персидского или греческого — происхождения.

Географ I века до н. э. Страбон сообщает, что и в его время сарматы не пропускали к себе греческих купцов, а сами вели торговлю с античным миром через Танаис — боспорскую колонию у устья Дона, которая находилась на самой окраине Боспорского царства. Таким образом, торговля в меньшей степени оказывала воздействие на социальный строй сарматов.

Среди меотийских племен были оседлые, которые занимались земледелием, и кочевые, разводившие скот. Жившие на Таманском полуострове и в прилегающем к нижнему течению Кубани районе меотийские племена в отличие от сарматов издавна находились под влиянием греческих городов-колоний и Боспорского царства. Многие из этих племен в IV веке до н. э. вошли в его состав.

Большое влияние греческих полисов испытало на себе племя синдов. Синды раньше других вступили в оживленные торговые сношения с боспорскими греками, которым они продавали зерно и другие продукты сельского хозяйства. В V веке до н. э. у синдов появляется своя монета, которая чеканилась по греческому образцу.

Управлявшие синдами племенные династии, как, например, Горгипп, носили греческие имена. Извлекавшая из торговли с греками огромную выгоду синдская знать была заинтересована в еще более тесном сближении с ними, поэтому синды первыми из местных племен добровольно вступили в состав Боспорского государства. С тех пор в надписях, которые перечисляют владения боспорских царей, синды стали неизменно занимать первое место.

Более удаленные от побережья и главных центров боспорского ремесла и торговли меотийские племена, естественно, были в меньшей степени, чем синды, вовлечены в нее. Но и здесь с конца V и особенно в IV веке до н. э. значительная часть прежде кочевого населения Прикубанья перешла к оседлому земледелию. Благодаря исключительному плодородию почвы здесь выращивались и снимались богатые урожаи пшеницы, ячменя, проса и других злаков. Хлеб производился для продажи на вывоз, о чем свидетельствуют данные об объеме боспорского хлебного экспорта в IV веке и находки боспорских монет при раскопках многочисленных местных городищ.