Всемирный следопыт, 1930 № 07

На этот раз экспедиция Скотта, казалось, была снабжена всеми техническими средствами, долженствующими обеспечить ее успех. За то же говорили и прежние исследовательские труды на Антрактическом континенте самого ее руководителя.

Каких бы неоценимых результатов достигли эти два смелых ученых исследователя, если бы они предприняли совместную работу!.. Если бы между ними не лежала непреодолимым препятствием бездна капиталистического соревнования.

Но ни Амундсен, ни Скотт не могли действовать сообща. Они не имели права даже согласовать своей научной работы. Оба всецело находились в зависимости, с одной стороны — от своих правительств, а с другой стороны — от капиталистов, давших им деньги для. выполнения намеченных планов.

Амундсен понимал, что выступать так неожиданно конкурентом Скотта не вполне этично. Он сам высказывался, что за принятое им решение повернуть на Юг многие бросят ему упрек. Он знал также, что его стремление опередить англичан не даст ни ему, ни сопернику возможности полномерно проделать ту научную работу, которая должна была быть выполнена. Форсированный марш к Южному полюсу не мог ей содействовать ни в каком случае.

«Неужели англичане опередят нас, норвежцев?»

Эта мысль, как черный призрак, все время преследовала Амундсена. Он долго хранил в тайне свое намерение даже от близких ему помощников. Весь мир был уварен, что «Фрам» пойдет в Северное Полярное море. А между тем его путь уже был предрешен.

Атлантический океан должен быть пройден с севера на юг, и к 15 января 1911 г., пробившись сквозь плавающие ледяные глыбы Россова моря, «Фрам» войдет в Китовую бухту ледяной антарктической равнины, носящей название Ледяного барьера.

Китовая бухта лежит на целый градус южнее пролива Мак-Мурдо, где Скотт наметил для своей экспедиции исходную базу. Поэтому и путь до Южного полюса из Китовой бухты значительно был короче. Наконец, в Китовой бухте водится много тюленей, пингвинов и разновидности китовых пород. Это обеспечивало экспедицию неограниченным запасом свежего мяса и жира.

Все это было учтено осторожным норвежцем.

— Скотт, — говорил он своим товарищам, — прежде всего рассчитывает на моторные сани и на манчжурских пони, которые несомненно сильнее собак. Поэтому он взял с собой всего тридцать три собаки. По газетным описаниям, его нарты (сани) не того типа, который в данном случае необходим; их полозья чересчур узки и будут врезываться в снежный покров. Скотт недостаточно знаком с одеждой эскимосов, со способами питания в стране вечных льдов, с типом подходящего жилья и со множеством мелочей, имеющих первостепенное значение для полярного путешественника…

Амундсен брал с собой девяносто семь лучших гренландских собак. Он знал, что они легко и свободно переходят через трещины в ледниках, угрожающие смертью полярным исследователям. Он был в совершенстве знаком с обхождением и управлением этими собаками. Покрой одежды для членов своей экспедиции он заказывал по моделям, взятым у эскимосов, но из такого материала, который не пришел бы никому в голову: из толстых шерстяных одеял. Амундсен взял с собой и аэроплан, но воспользоваться им не пришлось. Все до мельчайших деталей было предусмотрено опытным полярным исследователем, и в этом отношении он неоспоримо стоял выше Скотта.

Словом, Амундсен отправился на Юг с такой же уверенностью, с какой ходил на Север.

Только в начале сентября 1910 г., через месяц после выхода «Фрама» из Христиании, на острове Мадейре Амундсен впервые посвятил всех своих спутников в тайну задуманного им плана. Он об’явил им также, что послал телеграмму капитану Скотту о решении итти к Южному полюсу.

— Товарищеский долг выполнен, — прибавил Амундсен. — Теперь остается ждать: кто победит — англичане или мы.

В феврале, когда «Фрам» уже находился в Китовой бухте, в нее зашло судно Скотта «Терра Нова», по пути из пролива Мак-Мурдо на Север. Амундсен не на шутку встревожился. От английских офицеров он узнал, что Скотт уже готовится к походу на Юг.

Появление норвежцев в Китовой бухте не могло, в свою очередь, не встревожить англичан и больше всех, конечно, самого Скотта. С этого момента темп его работы был уже нарушен. Приходилось торопиться тогда, когда нужна была выдержка, и только суровые климатические условия страны сдерживали и регулировали стремление на Юг Скотта.

Только 22 августа должна была закончиться суровая полярная зима и впервые показаться солнце. Как в норвежском, так и в английском лагерях, с одинаковым нетерпением ожидали этого момента. Лишь с наступлением его можно было тронуться в путь.

И вот — этот момент наконец настал.

По темному небу, усеянному бесчисленными звездами, скользнули разноцветные полосы. Бледнорозовая сливалась с золотистой, которая, в свою очередь, будто растворялась в темнолиловой, синей, зеленой, затем вспыхнули желтые, оранжевые и красные световые лучи.

Вдруг все это исчезло, и по темнофиолетовому небосклону неслись разорванные клубы золотистых облаков с багрянокрасными каймами. Горные хребты розовели, а над головами теперь расстилался золотистый небосвод. Это был первый восход и заход южно-полярного солнца.

Невольно вспомнилось южное сияние во время долгой, темной зимы. В первый раз его увидела группа Амундсена 28 марта. Оно всплывало на юго-восточной стороне небосвода и проносилось на северо-запад через красновато-зеленый зенит в виде зеленовато-синих и белых снопов лучей и волнующихся лент. Северное и южное сияния — две сестры-красавицы. И на Севере и на Юге они одинаково прекрасны.

Как предвидел Амундсен, так и случилось. С первых же шагов экспедиция Скотта убедилась в непригодности моторных саней и пони. Сани зарывались в снег и не шли, их пришлось бросить. Одна за другой гибли манчжурские лошадки. Их пристреливали и ели. Теперь все надежды были лишь на собак, но справиться с ними оказалось труднее, чем предполагал Скотт. Одна за другой они погибали от истощения.

Боязнь, что норвежцы первыми достигнут полюса, заставляла Скотта непомерно спешить, а тут еще не всем членам экспедиции оказалось по силам тяжелое форсированное путешествие. Некоторым пришлось вернуться на исходную базу к оставшейся там части спутников.

Главной причиной тому была спешка. Именно благодаря спешке устраиваемые по пути склады для обратного следования недостаточно снабжались с’естными припасами и топливом.

Теперь со Скоттом оставалось всего четыре человека: доктор Вильсон, лейтенант Отс, Бауэрс и Эванс.

И вот, после неописуемых мытарств и лишений, эта маленькая группа смельчаков приблизилась к цели. До полюса оставалось 50 километров.

«Только бы не опередили норвежцы!»— тревожно твердил Скотт.

Рано утром 17 января принялись за постройку последнего продовольственного склада. Закончили работу и пустились в путь.

На небе не было ни одного облачка. Оно сияло прозрачной лазурью, а солнце заливало ярким светом окутанные снегом горные хребты.

Вдруг что-то показалось вдали. Не то трещина, не то какая-то странная веха.