Всему вопреки

Ребекке до смерти хотелось броситься ему навстречу и упасть в его объятия.

Или сломя голову обратиться в бегство, отыскать на земле местечко, где она наконец сумеет забыть о нем.

Но ее ноги словно приросли к полу.

— Как поживаешь? — спросил Джейк.

Он был все такой же, но в строгом костюме выглядел чуточку иначе. Ребекка изнывала от желания прикоснуться к нему, запустить пальцы в его непослушные волосы, снова ощутить на губах вкус его поцелуя.

— Неплохо, — ответила она, крепко сжав обеими руками букет, чтобы не поддаться глупому соблазну. — А ты?

— Спасибо, сносно. — Он переступил с ноги на ногу. — Твоя мать прислала мне приглашение.

— Понимаю. — Как странно, что мама и словом ей об этом не обмолвилась. — Пойдешь сейчас на праздник к Дорис?

— Да... Не знаю... Наверно... — Джейк огляделся. — Красивая была церемония. И твоя мать, кажется, совершенно счастлива. Не то что при первой нашей встрече.

— Да, она счастлива...

— Красивая церковь...

— Красивая церковь, красивая церемония, сегодня чудесный день, и выглядишь ты замечательно. Сплошные красивости...

Ребекка вынудила себя ослепительно улыбнуться. Ну что ж, теперь он может уйти с чувством выполненного долга или пригласить ее провести с ним ночь, если хочет, конечно. Наверное, хочет. Взгляд у него такой, что ее бросает в дрожь.

Она понятия не имела, что ответила бы на такое предложение. Тело ее изнывало в тоске по его крепким объятиям и смелым ласкам. Конечно, потом Ребекке еще труднее будет с ним расставаться, но она ни на миг не пожалеет о том, что согласилась.

А она согласится. Как бы ни были кратки минуты наслаждения, которое они испытали вместе, они стоили всех пережитых после страданий. Мама и отец тоже недолго любили друг друга, но ведь Мэри ни разу не пожалела об этом, как бы ни было кратко их счастье.

Если Джейк пригласит ее уехать с ним на час, на день, на неделю — она согласится.

Джейк шумно выдохнул.

— Не так-то легко начать этот разговор. Мне недостает твоей смелости.

— Смелости? — непритворно изумилась Ребекка.

— Ты сумела перенести с честью не один тяжелый удар, у тебя достало отваги отыскать своих родителей. А вот я всю жизнь бежал... от жизни и от самого себя.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я и сам только недавно это понял. «Ничто не вечно», «любовь приходит и уходит» — все это самая обыкновенная трусость. Я боялся надолго привязаться к кому-то, боялся, что меня бросят, — и бросал первым. Во всяком случае, пытался. Я не могу покинуть тебя, Ребекка. Ты стала частью меня. Ты со мной повсюду... и я не хочу быть вдали от тебя.

— Знаю, Джейк. Я чувствую к тебе то же самое. Я с тобой. Сколько бы это ни продлилось — я с тобой.

Губы его как-то странно дрогнули.

— Ты... уверена?

Ребекка подумала об упоительном наслаждении, которое суждено им в объятиях друг друга. Пусть будет так, пусть она насладится каждой минутой близости с Джейком и не станет думать о боли неизбежного расставания.

— Уверена, — сказала она.

Джейк сунул одну руку в карман, а другую протянул девушке. Ребекка вложила свою хрупкую ладонь в его — большую и сильную — и теплая волна омыла ее сердце при этом простом касании. Да, она сделала правильный выбор. И что бы ни ждало их впереди...

— Я люблю тебя, — сказал Джейк и разжал свободную ладонь. На ней искрилось брильянтовое кольцо. — И хочу, чтобы ты стала моей женой.

Ребекка открыла было рот, готовая сказать «да» на его предложение побыть немного вместе — ведь именно этого она и ожидала... и тут до нее дошел целиком весь смысл его слов.

Не на час, не на день, не на неделю — на всю жизнь.

Должно быть, она ослышалась. Сколько раз прежде твердил ей Джейк, что ничто не вечно, а уж любовь — тем более?

— Женой?

— Да, женой — как твоя мама только что стала женой Дэвида. Красивая церемония в красивой церкви. В этой, например.

— Ты хочешь, чтобы мы были вместе? Навсегда?

— Конечно, навсегда. У меня в жизни больше не хватит смелости снова сделать предложение.

Навсегда? Засыпать и просыпаться в объятиях Джейка, завтракать вместе, по вечерам после работы сидеть рядышком перед телевизором...

— Тебе нужно подумать? — неуверенно спросил Джейк, заметив ее колебания. — Послушай... если ты просто боишься сказать «нет» — не медли. Меня столько раз посылали к чертям собачьим, что и этот случай как-нибудь выдержу. Хотя это будет нелегко. Я ведь прежде никого не любил.

— Сказать тебе «нет»? О Господи, Джейк! Ну конечно же, я согласна! Я уже готова была всю жизнь страдать от одиночества в обмен на одну ночь с тобой... а ты предлагаешь мне целую жизнь!

— Вот и все, что я хотел услышать, — улыбнулся Джейк и, надев кольцо на палец Ребекки, привлек ее к себе и крепко поцеловал.

Когда несколько минут спустя они вышли, обнявшись, из дверей церкви, во дворе их ждали Мэри и Дэвид.

Мэри представила друг другу Джейка и Дэвида и выжидающе взглянула на дочь. Ребекка знала, что так и светится от счастья.

Без единого слова она подняла левую руку, на которой сверкало обручальное кольцо.

— Поздравляю! — Мэри крепко обняла Ребекку, затем Джейка. — Добро пожаловать в семью.

— Спасибо, что пригласила его, — сказала Ребекка.

— Я задолжала тебе рождественские и именинные подарки за целых двадцать восемь лет. Как, по-твоему, сойдет это приглашение за рождественский подарок?

Джейк крепко обнял Ребекку.

— Не знаю, что думает твоя дочь, Мэри, но от себя скажу: ты ухитрилась и мне сделать самый лучший подарок до конца моих дней!