Всему вопреки

Уж если Чарльз подмял под себя такого человека, как Сэм Уилкокс, какой же громадной властью он обладает? И куда придется бежать Мэри, чтобы навсегда вырваться из его сетей?

Не впадай в отчаяние, твердо сказала себе Мэри. Ты просто не имеешь права отчаиваться!

Но и сохранять надежду ей становилось все труднее.

Минут через двадцать к станции подкатил муниципальный буксир. Мэри осталась сидеть в машине, сложив на коленях скованные руки, а Чарльз вышел поговорить с водителем буксира.

И тут подъехала еще одна полицейская машина. Распахнулась дверца, и на тротуар шагнул Клайд Хартман.

Благодарение Господу! Клайд ее знает. Он спасет ее!

Мэри уже собиралась окликнуть его, но остановилась. Если Чарльз обладает властью над доктором Уилкоксом, он наверняка сумел прибрать к рукам и Клайда. Ведь позволил же Клайд тогда, после смерти Бена, отвезти ее на аборт?

Трое мужчин остановились около буксира, и Мэри слышала, как Чарльз толкует что-то о проблемах с зажиганием. Потом Клайд отделился от компании и направился было к машине, где сидела Мэри, но Чарльз ухватил его за плечо.

— Поверь мне, — со смешком сказал он, — я сделал все, что мог.

— Да я и верю, Чарльз, — просто хочу сам глянуть, что и как. Мне ведь, прежде чем стать полицейским, доводилось чинить автомобили. И уж бегали те развалюхи потом, как новенькие!

Стряхнув с плеча руку Чарльза, Клайд распахнул дверцу машины, пригнулся — и только сейчас увидел, кто сидит на переднем сиденье.

— Мэри! — воскликнул он, расплываясь в широкой улыбке — никогда еще в жизни Мэри не видела такой чудесной улыбки.

— Привет, Клайд.

Мгновенно посерьезнев, Клайд забрался на водительское сиденье.

— Как поживаешь? — спросил он. — Мы тут все за тебя беспокоились. Чарльз говорил, что ты была вроде как не в себе и потому не смогла прийти на похороны, а отправилась погостить у друзей. Сейчас-то тебе лучше?

Мэри ответила ему доверительной улыбкой.

— Сейчас все в порядке, Клайд.

— Тебе кто-нибудь сообщил насчет Эдгара? — спросил он осторожно, словно боялся причинить ей новую боль.

— Эдгар? Что случилось с моим свекром?

На миг у Мэри потемнело в глазах. Господи, только не это! Еще одной потери она просто не переживет!

— Да он уже поправляется, — сказал Клайд, и Мэри вздохнула с облегчением. — Хотя врачи очень долго боялись, что не выкарабкается. После гибели Бена у него случился инфаркт... но сейчас доктор говорит, что Эдгар проживет долго, если будет избегать волнений.

Клайд хотел взять Мэри за руку и тут увидел наручники.

— Это еще что такое? — оторопело спросил он.

Чарльз облокотился об окошко со стороны Мэри.

— Это ради ее же блага, — заявил он. — Люди, у которых она гостила, отправили ее назад подлечиться. У нее сильно расшатаны нервы. Очень сильно. Пыталась даже покончить с собой. Сейчас я везу ее к доктору.

Потрясенный до глубины души, Клайд схватил ее за руки.

— Ох, Мэри, разве ж так можно? Бен бы никогда не одобрил такого поступка!

— Я не пыталась покончить с собой, — твердо сказала Мэри.

Секунду она боролась с искушением рассказать Клайду всю правду — быть может, он поверит ей хотя бы настолько, что согласится проверить факты. Но что если ее рассказ лишь подтвердит досужие домыслы Чарльза о ее нервном срыве?

И даже если Клайд захочет ее выслушать — не постигнет ли его потом та же участь, что и Бена?

— Все это просто недоразумение, — заторопилась Мэри, импровизируя на ходу. — Я проснулась посреди ночи с жуткой головной болью и пошла поискать аспирину. Голова у меня просто раскалывалась, да еще в темноте, в незнакомом доме... словом, я по ошибке взяла не тот пузырек и выпила три таблетки снотворного моей... моей тети. Она очень старенькая, и когда не смогла утром меня добудиться, то вообразила себе невесть что.

Боже, как хорошо она научилась лгать!

Минуту Клайд испытующе разглядывал Мэри, затем повернулся к Чарльзу.

— Так оно и было?

— Не совсем. Она проглотила все, что оставалось в пузырьке.

— Неправда! Тетушке Гертруде почти девяносто. Она вечно все забывает. И вообще, она мне не тетя, а двоюродная бабушка.

— Чарльз, — негромко сказал Клайд, — думаю, что ты можешь снять с Мэри наручники.

Мэри протянула Чарльзу скованные запястья и, пока он возился с замками, едва удержалась от искушения бросить на него торжествующий взгляд, но не осмелилась дразнить опасного зверя. Да и торжествовать пока еще рано.

— Послушай, Мэри, — продолжал между тем Клайд, — тебе и вправду довелось пережить сильное потрясение. Думаю, все же стоит обратиться к врачу...

Мэри потерла занемевшие запястья.

— Обязательно, Клайд. Позвоню доктору Уилкоксу и условлюсь, когда он сможет меня принять. Только все же сейчас я хочу поехать домой. С тех пор, как умер Бен, прошло уже две недели, и пора мне учиться жить без него.

— Вот и умница, — Клайд заулыбался и ласково погладил ее руку.

— Подбросишь меня?

— Мэри, — торопливо вмешался Чарльз, — я же сказал, что отвезу тебя.

— Нет, ты говорил, что везешь меня к доктору, а я и сама в состоянии туда добраться. Кроме того, тебе все равно сейчас придется ехать в город на буксире, а вот Клайд запросто доставит меня домой.

— И с огромным удовольствием, — добавил Клайд. — Когда я узнал, что у Чарльза неполадки с машиной, то решил сам подъехать на место — вдруг да понадобится моя помощь. В участке сейчас дел почти никаких, так что, Мэри, мне совсем нетрудно оказать тебе такую услугу.

— Спасибо, Клайд. Большое спасибо.

Мэри распахнула дверцу и выбралась из машины, чувствуя спиной ненавидящий взгляд Чарльза. Эта ненависть тянулась за ней по пятам, точно черная ядовитая туча. Да, времени на бегство у нее остается немного. Добраться до дома, кое-как собрать вещи, сесть в машину — и ходу.

И помочь ей некому. Нельзя даже обратиться за помощью к Эдгару и Дорис — и не только потому, что на них может обрушиться ненависть Чарльза. Нужно поберечь больное сердце свекра. Нет, сейчас Мэри не может рассчитывать ни на кого, кроме себя самой.