Всеобщая история искусств в шести томах. Том 6. Книга 1 (с иллюстрациями)
Шрифт:
Однако практически это движение охватило лишь отдельные страны, а в них только некоторые области архитектурной деятельности. Причиной этому послужили низкий уровень экономического развития большинства стран Латинской Америки, слабая техническая база строительства. Политические условия не дали возможности решить социальные проблемы новой архитектуры, которые были в то время лишь выдвинуты наиболее передовыми зодчими.
Естественно, что в этих условиях сельская архитектура, а также городская архитектура отсталых стран, особенно Центральной Америки, подпавшей под власть «зеленой империи»—«Юнайтед фрут компании», сохраняла свой традиционный и достаточно убогий характер. Бурный рост переживают города в странах, где оживилась
Рост городов углубляет контрасты между их богатыми и нищими районами. Стремительное развитие в Бразилии города Сан-Паулу, увеличившего с 1920 по 1950 г. свое население в несколько раз, рост Рио-де-Жанейро, Сальвадора породили обширные трущобные кварталы. Подобные явления наблюдаются в Буэнос-Айресе и в ряде других городов. Развитие горнорудной промышленности в Боливии вызвало рост рабочих поселков, застраивавшихся бараками. Острые противоречия стали свойственны и растущим промышленным городам Мексики.
Застройка района Морро да Виува в Рио-де-Жанейро. Середина 20 в. илл. 269
Для крупных городов Южной Америки становятся характерными районы богатых многоэтажных жилых домов и отелей, сосредоточенных на озелененных набережных. В Буэнос-Айресе такие районы возникают по берегам Ла-Платы. В Рио-де-Жанейро застраиваются дорогими домами пляжи Ипанема, Копакабана, Ботафогу, Фламенгу, Бейра-Мар. С меньшим размахом, но в том же направлении ведется застройка набережной Монтевидео.
Стихийный рост городов вызвал необходимость проведения градостроительных и реконстуктивных работ. Однако эти работы ограничивались главным образом улучшением парадных частей и богатых районов крупных городов, а также приведением городских магистралей в соответствии с потребностями растущего автомобильного транспорта.
В Буэнос-Айресе прокладывается в 30-е гг. Авенида 9-го июля, имеющая вид вытянутой площади шириной 140 м, с подземным гаражом на 1000 машин под проезжей частью. В Сан-Паулу через овраги, пересекающие город, перебрасываются мосты и виадуки. По плану реконструкции Рио-де-Жанейро (1938— 1948, архитектор Ж. ди Оливейра Рейс) пробиваются туннели, прокладываются автострады, расширяется тесно застроенный старый центр города. На части бухты Гуанабара, засыпанной землей, сооружается в 1944 г. аэропорт Сайтус-Дюмон (архитекторы братья Роберту — Марселу, р. 1908, и Милтон, 1904—1953). В Мехико под контролем Комиссии по планировке (создана в 1933 г.) прокладываются новые и реконструируются старые улицы, пересекающие центральные районы города. Развитие автотранспорта вызывает строительство крупных гаражей. Кар-дос Обрегон Сантасилья (1896—1961), строивший в 20-е гг. в стиле модерн, сооружает в Мехико в 1940—1942 гг. подземный гараж «Гуардиола».
Строительство новых городов, предпринятое в Бразилии, было связано с освоением глубинных земель страны. В штате Гояс начиная с 1933 г. строится его столица город Гояния (архитектор А. Корреа Лима, 1901—1944, и другие), разбитая по шахматной сетке, сочетающейся с концентрическими линиями. Этот город с его малоэтажной неплотной застройкой, обеспечивающей благоприятные условия для обитателей богатых кварталов, отвечает типу городов, создаваемых в 20 в. буржуазными градостроителями на вновь осваиваемых территориях (Нью-Дели в Индии, Канберра в Австралии). Кроме того, Гояния, сооруженная на пустынном плато, уже несла в себе зародыш того своего рода национально-романтического градостроительства, которое позже найдет себе воплощение в создании новой столицы
страны — города Бразилиа.Градостроительные работы в Чили, Гватемале и Доминиканской Республике были вызваны стихийными катастрофами. Разрушенная в 1917—1918 гг. землетрясениями столица Гватемалы — город с тем же названием — была отстроена заново, как и уничтоженная в 1930 г. ураганом столица Доминиканской Республики— город Санто-Доминго. Небывалое по силе землетрясение 1939 г. разрушило несколько городов Чили. Их восстанавливали, во многом повторяя старые образцы, а экономические трудности заставляли строить на скорую руку бараки или элементарные блочные дома.
Массовое строительство даже в столицах наиболее развитых стран еще долго придерживалось традиционных типов, материалов и форм. В многоэтажных домах (например, в Буэнос-Айресе) долго господствовал приспособленный к местным условиям стиль модерн. Пестро раскрашенные и вычурные особняки в изобилии появляются в новых богатых кварталах Мехико. Подобные примеры дает и архитектура других стран — например, Перу (Р. Маркина — архиепископский дворец в Лиме) и Кубы (Л. Моралес-Педросо — Теллер-кемп в Гаване, 1921), где подражание колониальному барокко составило целое течение.
Середина 20-х гг. принесла с собой серьезные стилистические сдвиги. В Бразилии, Мексике и Аргентине прозвучали призывы обратиться к функциональной железобетонной архитектуре. Начало этому движению было положено в Бразилии «Неделей современного искусства», проведенной в Сан-Паулу в 1922 г., а затем «Манифестом функциональной архитектуры», выдвинутым идеологом движения архитектором Г. Варшавчиком (р. 1896). В 20-е гг. в Аргентине выступает пропагандист новой архитектуры А. Вирасоро (р. 1892). В Мексике архитектор Хосе Вильягран Гарсиа (р. 1901), воспринявший идеи В. Гропиуса, в 1925—1926 гг. строит свое первое функционалистское здание — Институт гигиены в Мехико.
Долгое время течение новой архитектуры представляло собой скорее явление духовной жизни, нежели архитектурно-строительной практики. Возможности приложения идей функционализма были весьма ограниченными. Их удавалось воплощать почти исключительно в частных особняках как своего рода эстетическую прихоть заказчика или как опыт художественной фантазии архитектора, в связи с чем преимущественное развитие получило свободное, чисто художественное истолкование композиционных возможностей железобетона. Примером этому является первый особняк, построенный Г. Варшавчиком в Сан-Паулу в 1928 г., где архитектор создал прихотливые сочетания отвлеченно-геометрических форм. Как дань моде, например, в Мексике сооружались кирпичные здания, отделка которых имитировала поверхность железобетонных плит.
Развитие новой архитектуры, предполагающее высокий уровень строительной индустрии, резко затормозило экономический кризис 1929— 1933 гг. С середины 30-х гг. архитектурно-строительная деятельность оживляется. В эти годы она оказывается связанной не только с укрепившимися экономическими возможностями, но и с развитием рабочего движения, настойчиво выдвигавшего требования социальных преобразований в области жилищного строительства. Эти требования окрепли в обстановке растущей антифашистской борьбы. Большое влияние оказали на архитектуру стран Латинской Америки и передовые испанские строители и архитекторы Ф. Кандела и X. Л. Серт, эмигрировавшие из Испании после падения республики.
Однако и в этой новой обстановке продолжали сохраняться традиции стиля модерн, которые с середины 20-х гг. стали приобретать вид стилизованной неоклассики. В этом направлении развилось в Мексике творчество К. Обрегона Сантасильи (отель дель Прадо, 1933—1949; «Монумент революции», 1933—1938, в Мехико) и Марио Пани (р. 1911) в его ранних работах, таких, как отель Реформа в Мехико (1935—1936). Неоклассика нашла себе место и в парадных постройках небольших государств (дворец президента в городе Гватемала, 1933).