Вскрытие показало...

Чтобы создать видимость контроля над ситуацией, я включила телевизор.

Люси, закатывая рукава розового пуловера, захныкала:

– Тетя Кей, мне жарко! Почему у нас все время так жарко?

– Давай включим кондиционер, – предложила я, пробегая глазами программу передач.

– Не надо. Ненавижу кондиционеры.

Я закурила, и Люси не преминула прицепиться и к этой моей привычке:

– У тебя в кабинете всегда духотища и дымом воняет. И проветривать бесполезно. Мама говорит, тебе надо бросить курить. Ты же сама доктор – а куришь. Мама говорит, ты лучше других знаешь, как это вредно.

Дороти звонила накануне поздно вечером. Она была уже в Калифорнии – я не запомнила, где конкретно – со своим муженьком-иллюстратором. Мне пришлось разговаривать с ней вежливо, хотя очень хотелось закричать: "У тебя же дочь, кровь от крови, плоть от плоти твоей! Ты что, забыла о Люси? Напряги извилины, припомни!" Вместо этого я была сдержанна, даже любезна – главным образом из-за племянницы, которая сидела тут же за столом, зло сжав губки.

Люси пообщалась с матерью минут десять, не больше, и после ничего мне не сказала. С тех пор она ходила за мной по пятам, пилила меня, цеплялась к каждому жесту и слову и вообще показывала себя во всей красе. По словам Берты, Люси и днем вела себя не лучше, всю душу ей вымотала своим занудством. Люси целый день торчала в моем кабинете за компьютером и встала из-за стола, только когда я пришла с работы. Берта тщетно звала девочку обедать – Люси не желала идти на кухню и жевала прямо перед экраном.

Прямо дежа-вю какое-то – сколько можно обсуждать тему оружия!

– А вот Энди говорил, что гораздо опаснее иметь револьвер и не уметь стрелять, чем вовсе не иметь револьвера, – заявила Люси.

– Энди? – рассеянно переспросила я.

– Ну, Энди, который был перед Ральфом. Он всегда во дворе по бутылкам стрелял. Издалека попадал. А ты так не можешь. – Люси смотрела с ненавистью.

– Ты права. Пожалуй, я стреляю хуже Энди.

– Вот видишь!

Я не стала говорить Люси, что немало знаю об огнестрельном оружии. Перед тем как сделать покупку, я перепробовала энное количество пистолетов, что хранились в нашей лаборатории. Время от времени я практиковалась в стрельбе и стреляю очень неплохо. Я не сомневалась, что в случае необходимости рука моя не дрогнет. Однако у меня не было ни малейшего желания говорить на эту тему с племянницей.

– Люси, почему ты все время ко мне придираешься? – спросила я как можно мягче.

– Потому что ты дура! – Глаза девочки наполнились слезами. – Ты дура! Ты не понимаешь, что сама можешь пораниться или что он отберет у тебя револьвер! И тогда ты тоже умрешь! Не успеешь ты дернуться, как он тебя из него же и застрелит, как в кино показывают!

– Дернуться? – удивилась я. – Что ты имеешь в виду?

– Не успеешь ты дернуться, чтобы первой его замочить.

Люси яростно возила кулачками по мокрым щекам, ее узенькая грудная клетка ходила ходуном. Я тупо смотрела в телевизор – показывали семейный цирк – и не знала, что сказать. Первым моим побуждением было ретироваться в кабинет, запереть дверь и с головой уйти в работу, но вместо этого я нерешительно приблизилась к Люси и прижала ее к себе. Не помню, сколько мы так просидели, не говоря ни слова.

С кем же Люси делится своими переживаниями, когда бывает дома? Явно не с моей сестрицей! Самые разные критики в один голос называли Дороти "на редкость проницательным автором", а ее книги – "глубокими" и "затрагивающими чувствительные струны детской души". Вот уж действительно ирония судьбы – в произведениях Дороти фигурировали совершенно живые дети, она вынашивала их характеры, часами продумывала каждую черточку, начиная с костюмчика, вихров или аккуратного пробора и заканчивая поступками и поведением, а в это время ее родная дочь страдала от недостатка внимания.

Еще живя в Майами, я проводила выходные с Люси, Дороти и мамой. Я стала вспоминать прошлый приезд племянницы. Она ни разу не упомянула ни подружку, ни приятеля. Выходит, друзей у Люси не было. Девочка рассказывала об учителях, о многочисленных и одинаково беспутных бойфрендах матери, о соседке миссис Спунер, о Джейке, что подстригал траву и деревья в парке, о постоянно меняющейся прислуге. Люси была маленькая, худенькая, носила очки – этакая всезнайка, которую старшие дети терпеть не могли, а сверстники не понимали. Девочка не вписывалась ни в одну компанию – точь-в-точь как я в ее возрасте.

Мы обе размякли. Я шепнула куда-то в рыжие косички:

– Один дядя меня кое о чем спросил.

– О чем?

– О доверии. Он спросил меня, кому я больше всех доверяю. И знаешь кому?

Люси подняла голову и посмотрела мне в глаза.

– Тебе.

– Правда? – с сомнением спросила девочка. – Больше, чем всем остальным?

Я кивнула и тихо продолжала:

– Поэтому я хочу попросить тебя о помощи.

Люси так и подскочила. Глаза ее округлились от готовности быть полезной.

– Конечно, тетя Кей! Только скажи! Я все для тебя сделаю!

– Мне нужно выяснить, почему одному нехорошему человеку удалось влезть в мою базу данных.

– Я не влезала, – выпалила Люси, и в ее глазах мелькнул страх. – Я уже говорила, что это не я.

– Я тебе верю. Но ведь кто-то это сделал. Ты мне поможешь узнать кто?

Я очень сомневалась, что у Люси получится, однако решила дать ей попробовать.

Девочка, гордясь своей миссией, доверительно сказала:

– Влезть в твою базу данных – пара пустяков. Любому под силу.

– Любому? – Я натянуто улыбнулась.

– Да. Из-за программы "Системный администратор".

Лицо у меня вытянулось от изумления.

– Откуда тебе известно об этой программе?

– В книжке прочитала. Там обо всем написано.

В такие моменты я вспоминала о коэффициенте интеллекта племянницы и не уставала удивляться этому коэффициенту. Когда Люси впервые предложили тест на IQ, она показала настолько хороший результат, что психолог настоял на повторном тестировании, утверждая, что "произошла ошибка". Ошибка действительно имела место – во второй раз IQ Люси оказался на десять пунктов выше.

– Сначала вводится вот эта последовательность команд, – тараторила племянница. – Пока не введешь команды, не получишь полного доступа к "Системному администратору". А он здесь просто бог. Зато стоит ввести команды, дальше делай что хочешь.

Ага, что хочешь. Например, узнавай все имена пользователей и пароли в моем офисе. Дивно! Главное, мне это никогда и в голову не приходило. Наверняка и Маргарет упустила из виду данное обстоятельство.

– Достаточно войти в систему, – продолжала Люси свою лекцию. – Если человек знает о "боге", он может создать любой доступ, адаптировать его к АБД и тогда уж лезть в базу данных.

У меня в офисе администратор базы данных, он же АБД, был "DEEP/THROAT" [1] – Маргарет периодически демонстрировала чувство юмора.

– Значит, входишь в программу "Системный администратор" и набираешь вот что: "основное соединение", "ресурсы", администратор базы данных для "тети", определяемой как "Кей".

– Видимо, так все и было. – Я размышляла вслух. – А с администратором базы данных можно не только читать информацию, но и вносить изменения.

1

"Глубокая/глотка". Таково было прозвище агента ФБР, передавшего репортерам данные, спровоцировавшие Уотергейтский скандал и отставку президента Р. Никсона. – Примеч. пер.