Вспомни меня

Впрочем, глупо требовать от человека того, к чему он не готов.

Они ужинали на террасе. Их беседа текла ровно и беззаботно, хотя в воздухе все еще витало напряжение. Трудно поддерживать ничего не значащий разговор и постоянно, с каждой минутой все более ощущать, как тебя втягивает в водоворот любви.

— Царство красоты, — пробормотала Санчия, любуясь заходом солнца. Небо и море окрасились в молочно-розовые, голубые и фиолетовые цвета. Скоро появится луна и вспыхнут звезды. — Не могу представить себе другого места, где бы мне хотелось сейчас оказаться.

— Неужели? — Его взгляд коснулся ее обнаженного золотистого плеча, скользнул ниже по фигуре, закутанной в белое платье, и приятное тепло разлилось по коже. — Хотелось бы мне сказать то же самое.

Он даже не попытался завуалировать свои желания. Ее тело немедленно откликнулось на его призыв: груди налились, в животе заныло. Ей так хотелось закончить этот чудный вечер в его объятиях, но страх мешал расслабиться.

— Думаю, я пойду в дом, — заметила Санчия, поднимаясь со стула. — Спасибо за прелестный вечер, Алекс.

— Бежишь? — насмешливо спросил он, поднимаясь вслед за ней.

— От чего? — Её язык прилип к небу и еле ворочался.

— От того, что, как мы оба знаем, неизбежно.

— Не говори глупости. — Грудь сладко заныла. — Я просто устала.

— Лгунья.

— Алекс не... — пробормотала она, со страхом наблюдая, как он медленно, но решительно двигается к ней.

— Что «не»? — раздраженно спросил он. — Не целовать тебя? Не обнимать? Может, хватит притворяться, будто между нами все невинно, что мы друзья и не больше. Ты хочешь меня, я хочу тебя, почему мы не можем быть честными?

— И закрутить роман? — Она с трудом дышала. Алекс нахмурился:

— Я подобрал бы иное слово, — возразил он.

Если бы я могла отдаться на волю чувств!

Но ей недоставало смелости.

— Я не из тех, кто крутит романы...

— Неужели? — Его глаза потемнели, губы растянулись в недоброй улыбке.

Почему он ставит под сомнение ее моральные принципы? Или это опять вызов судьбе?

— Повернись.

Санчия нахмурилась, но повиновалась.

Его прохладные пальцы коснулись ее разгоряченной кожи, ощущения были столь восхитительны, что по спине пробежала дрожь. Алекс приподнял волосы Санчии, и что-то холодное обвило ей шею. Девушка опустила глаза: на тонкой красивой цепочке висел изящный золотой кулон — чайка, распростершая в полете крылья. Национальный символ Бермудских островов.

Она прерывисто вздохнула и прижала птичку к груди. Он делал что-то подобное раньше?Туман в голове вновь начал сгущаться.

— Я видел, как ты смотрела на кулон в Гамильтоне сегодня. — Он развернул девушку к себе лицом.

— Тебе не следовало покупать его. — Санчия и не знала, что он наблюдал за ней, когда она покупала пленку для фотоаппарата.

— Почему нет? Боишься, что с помощью денег я ищу путь в твою постель.

— А ты не ищешь? — с вызовом бросила она. Серые глаза вспыхнули от ярости.

— И деньги мне помогут?

Санчия задержала дыхания.

— Нет.

— Потому что ты хочешь больше, чем я могу тебе предложить.

Алекс тихо рассмеялся и вдруг прижал девушку к себе. Он же не неотесанный чурбан, он же чувствует, как моментально напрягается ее грудь, видит, как темные ресницы медленно опускаются, дыхание становится глубоким и прерывистым.

— Ты очень мудрая женщина, — прохрипел он и отпустил Санчию так же внезапно, как и обнял. — Мне бы не хотелось думать, что я воспользовался твоей беспомощностью. — Он осторожно поцеловал ее в губы. — Спокойной ночи и сладких снов.

И ушел, оставив ей возможность погрузиться в свое разочарование с головой.

Она спала урывками, то и дело просыпаясь и прислушиваясь к звукам в его спальне. Где он? Спит или также, как она, в агонии мечется по кровати? Его слова не дают ей покоя. Почему Алекс сказал, что, вступив с ней в интимные отношения, он воспользуется ее беспомощностью и что она хочет больше того, что он может ей предложить? И это несмотря на их общие интересы и обоюдное желание быть вместе.

Уткнувшись в подушку, девушка прислушивалась к завыванию ветра. Легкий дождик быстро превратился в тяжелый тропический ливень, громко барабанил по листьям пальм и рыхлил землю.

Солнечный свет. Водопад. Обилие фруктов. Слова, образы смешались в ее усталом мозгу, сон навалился тяжелым, пыльным покрывалом. Большой аквариум для рыб, по дну ползают омары. Она в страхе плывет вверх и бьется о лед. Над водой сияет солнце, и лебедь рядом с ней, вырывается из темной глубины, раскалывая лед, его большие белые крылья распахиваются навстречу небу. Она рвется за ним к поверхности, но вода тянет вниз, на дно...

Санчия рыдала громко и безудержно, когда кто-то стал трясти ее за плечо.

— Проснись, Санчия! Все в порядке. Это всего лишь сон. Проснись, — звал глубокий мужской голос.

Девушка с трудом разлепила веки.

— Ну же, ну же, — нежно утешал Алекс.

Он был полностью одет, лишь рубашка расстегнута.

— Ты не спал? — удивилась она, осознав, что сидит на кровати и прижимается к его голой груди, и жесткие волоски щекочут ей щеку.

— Я гулял.

Она оказалась права: гнев и обида выгнали его из кровати.

— Мне снятся кошмары. — Санчии стало не удобно за короткую ночную сорочку, и щеки залились краской. — Один и тот же сон. Я бегу подлинному бесконечному коридору и что-то ищу. С каждой стороны много дверей, но я не могу открыть ни одну из них. И словно кому-то я нужна. Они ждут меня в конце коридора, а я все никак не могу туда добраться. Никак! Вдруг свет, потом внезапное осознание... страх... а иногда ощущение счастья. Щелчок — и все пропадает. Что же я ищу? О, Алекс, помоги мне! Думаешь, я когда-нибудь узнаю ответ? Когда-нибудь?

— Если действительно захочешь. — Его теплое дыхание коснулось ее макушки. — Вероятно, твое подсознание пытается тебе что-то сказать. Но не форсируй события, ты должна научиться терпению.

— Все так говорят. — Санчия невесело улыбнулась. — И ничего не происходит.

— Возможно, есть кто-то, по ком ты скучаешь, — осторожно предположил он.

— Нет, — девушка отрицательно покачала головой. — Я сирота, и в паспорте прочерк: ни детей, ни семьи.

— Ни друга, ни любовника? — осторожно подсказал он. — Откуда ты знаешь?

Потому что хочу тебя так сильно и знаю, что ничего подобного никогда ни к кому не испытывала.

— Знаю, и все.

Санчия выглядела такой молодой и волнующей — ребенок, женщина и искусительница в одном лице.

— Ты утомилась, — тяжело выдохнул Алекс. Для ребенка она выглядела слишком соблазнительной, учитывая минимальное количество одежды. При виде красивой полной груди у него заныло в паху. — Попытайся отдохнуть. — Он уложил ее обратно на подушку.

— Не оставляй меня. — То был отчаянный зов в темноту. Ее тонкие пальцы обхватили его запястья. — Я не хочу оставаться одна.